Если отбросить в сторону забавные стенания о засилье в Кремле представителей мирового и местечкового еврейства, было ради чего:
Во-первых, совершенно очевидно, что именно в этой книге Ильф и Петров черпали вдохновение при работе над знаменитыми "Двенадцати стульями". Их мелочные насмешки над автором, на самом деле бывшим членом Государственной Думы, вынужденном сбрить неудачно покрашенные усы и бороду, заставили меня сильно переоценить "мебельный роман" в сторону негатива. Заодно, уже в который раз, вспомнить бессмертное гоголевское: "Чему смеетесь? Над собою смеетесь!"
Во-вторых, очень к месту пришлись обширнейшие и актуальные заметки о жизни "под большевиками" от одного из признанных идеологов эмиграции, человека, который принял отречение от самого Николая последнего, а чуть более года назад, с немалым риском для жизни умудрился посетить инкогнито Киев, Москву и Петербург. Кроме того, я старательно пытался между строчек рассмотреть механизм просачивания через границу с контрабандистами, но не сильно преуспел. Единственное очевидное — в триэсэрии (привязалось же ко мне это эмигрантское название СССР) существует вполне работоспособное подполье, только не боевое, офицерское, а скорее коммерческое, вполне комфортно уживающееся с большевиками и их цепными псами из ГПУ.
В-третьих, удивила куча вполне подходящих к реальности 21-го века размышлений о губительном засилье слабых на коррупцию трестов-монополий в советском хозяйстве, необходимости тонкого баланса государственного и частного участия в производстве, защите отечественного бизнеса от таких "акул", как Форд и Крупп, а также прочем импортозамещении. То есть строго по завету классика — "если бы отвечать одним словом на вопрос, что делается в России, то пришлось бы сказать: крадут"…[245] а потом в оправдание краж вводят заградительные пошлины против ввоза в страну Ситроенов, Мерседесов и Рено.
В-четвертых, крестьянский вопрос в СССР все еще не решен. Оказывается, естественная парцелляция, то есть дробление земли на мелкие куски между наследниками, делает хозяйства неэффективными, следовательно, через жалкие десять-двадцать лет приведет в очередной революции. Спасение, по мысли Шульгина, в переходе на майорат, то есть такую систему права, в которой наследует только старший в семье. Младшие же, на радость сторонникам индустриализации, пополнят армию производственных рабочих… и чуть позже захватят лидерство в мировой экономике так же, как их предшественники с берегов туманного Альбиона завоевали колонии.
В-пятых, и это самое забавное — немалая толика прикладной, да еще и направленной на сотрудничество с большевиками философии, кардинально отличной от агрессивной ларионовской или, лучше сказать, РОВСовской. Основной вывод: "Зверь сделал свое дело, Зверь может уйти". То есть по наблюдениям автора, с социализмом, а тем более коммунизмом, в триэсэрии уже покончено, вот-вот запрячут эту глупую болтовню в музеи, вслед за революцией, и "только матери будут пугать детей ужасной мордой Ленина". Реальная же власть в результате дворцового переворота буквально свалится (если еще не свалилась!) на голову удачно подвернувшейся "сильно-полицейской" команде, иначе говоря, грубой и жестокой олигархии, пусть даже под лживым рабоче-крестьянским ярлыком. После чего какое-то время жизнь пойдет по принципу "все, как было, только хуже". Но если лидеры СССР хоть немного дружат с головой, да еще прислушиваются к добрым советам из-за границы, то дальнейший путь предполагается самоочевидным. Они просто-напросто обязаны аккуратно, не дай бог снова разбудить Зверя, перекреститься в фашизм или передать бразды правления фашистам.[246] Последним полагается восстановить границы и военное могущество Российской Империи; иметь в руководителях настоящего вождя, человека исключительного благородства и неодолимой властности. А еще — завести для успокоения широких народных масс парламент с широким, но ограниченным кругом компетенций.
Уж воистину: как следует поскреби русского монархиста, обнаружишь фашиста. Конечно, господину Шульгину во время бешеного взлета популярности Муссолини позволительно ошибаться. Не завелась покуда на планете жуткая память о Второй Мировой, поэтому воспринимается данная идеология совершенно нормально, в ряду прочих — где-то между монархией и демократией. Переживают лишь коммунисты, они видят в фашистах одновременно и свое зеркальное отражение, и антагонистов — то есть наиболее опасных политических противников.
Однако, имея опыт 21-го века, прежде чем начать игры в "настоящих" вождей, стоит изучить статистику. По которой на каждого "правильного" диктатора типа Ли Куан Ю приходятся многие десятки Мао Цзедунов, Ким Чен Иров, Бокасс, Чаушеску и прочих Пол-Потов. Вероятность везения, то есть того, что вождь окажется или хотя бы Пиночетом — ничтожно мала. Наоборот, слишком хорошо известно, до чего могут довести мир камрады типа Адольфа Гитлера.
Короче говоря, перед тем как разочароваться в демократии, стоит хотя бы раз ее попробовать.
Весь день, ворочая идиотские мешки, я раз за разом задавал себе простой на первый взгляд вопрос: "Возможно ли плотное сотрудничество с "бывшим депутатом Государственной Думы"?
То есть, сможет ли он поверить моим словам настолько, чтобы помочь выцарапать смартфон со злосчастного Петербургского чердака? Аргументов у меня маловато, хотя… Есть же одежда из будущего! Пусть жалкие остатки, можно сказать тряпье, но, скорее всего, из неизвестных науке синтетических волокон, сшитые необычными обметочными швами;[247] при лабораторном изучении наверняка найдется немало фактов в пользу моей легенды. Самому же Шульгину явно не чужда мистика и божественное вмешательство — why not?
Что он теряет? Не такой великий риск для опытных контрабандистов провести меня в Ленинград, без лишних вопросов сопроводить до нужного адреса, ну или хотя бы до угла дома или квартала, если побоятся засады чекистов. Всего-то делов, подъехать вечерком на извозчике, да подождать четверть часа. Риски? Да как же я смогу навредить, пусть и при всем желании? Сбегу к чекистам? Расскажу о "мужиках с бородами"? В лучшем случае, покажу на границе одну из сотни потаенных тропинок? Смешно! Никто не будет затевать сложную комбинацию ради настолько никчемной цели.
Но что потом? Учебники истории будущего окажутся в руках человека, который как никто другой искушен в информационной борьбе, да еще на короткой ноге со всеми лидерами белой эмиграции. Как он использует подобный чит? Найдет что-то для себя или про себя,[248] осознает, к чему привели мир фашистские диктаторы, устрашится повешенного вверх ногами Муссолини или самоубившегося в бункере Гитлера, да на этом успокоится? Ха-ха. Три раза ха-ха. Ни грамма не сомневаюсь, Шульгин в любом случае пустится во все тяжкие ради великого будущего великой России. Вот только попробуй пойми заранее, хорошо у него выйдет с моей помощью или плохо. Идеалистов я боюсь последнее время как огня! Придется десять
