– Дурак, – вздохнул Леонид Юрьевич и обратил взгляд к потолку. – Господи, ну почему мне приходится иметь дело с таким дураком?
– Слушай, я, кажется, тебя не оскорблял, – обиделся Саша. – Если не нравится иметь со мной дело – не имей. Буду жить, как жил. Кстати, очень неплохо жил. Квартира, работа…
– Не будешь! – вдруг рявкнул Леонид Юрьевич и даже вскочил от ярости. – Не будешь ты жить, как жил. Если ты не сделаешь того, что должен, никто уже не будет жить так, как жил раньше! Пойми это наконец! А ты вообще не будешь жить, понял? Предвестник убьет тебя! И произойдет это… – Он на секунду замолчал, словно прислушиваясь к чему-то, и закончил: -…Завтра вечером!
– Да ты что… – Саша посерьезнел. – Так скоро? А… Откуда ты знаешь?
– Тупица, – пробормотал Леонид Юрьевич и тяжело опустился в кресло. – Я – Ангел, тупица. И я знаю о тебе больше, чем ты сам знаешь о себе! В том числе и о твоем будущем!
– И что… меня точно убьют?
– Могут, – ответил Леонид Юрьевич со вздохом.
– Как? Собеседник посмотрел на него:
– Узнаешь, когда до дела дойдет. Предвестник использует твои собственные уловки.
– Мои?
– Конечно. Аннон, Дэефет и Вирсавия, помнишь? Он выбрал человека, которого тебе будет очень трудно убить. Ему известен твой вкус, точнее, вкус Александра Евгеньевича…
– Откуда?
– Предвестнику, – четко и внятно произнес Леонид Юрьевич, – достаточно заглянуть человеку в глаза, чтобы узнать о нем все. Абсолютно все. Самые сокровенные мысли и желания.
– Но он же первый раз увидел меня в больнице, – неуверенно сказал Саша. – А к этому времени шестая женщина должна была быть уже беременной!
– Он видел тебя раньше.
– Когда?
– Когда ты охотился.
– В смысле?
– Выслеживал женщин. И шестую выбрал сообразно ситуации. Когда Предвестник понял, что Гончий скоро убьет и ее, он устроил так, чтобы его арестовала милиция. Таким образом ему удалось максимально обезопасить себя. Затем он создал соответствующие обстоятельства.
– Татьяна знает о том, кто он?
– Может быть. А может, и нет. Раньше я бы сказал тебе точно, но у вас же теперь свобода нравов. – Леонид Юрьевич развел руками. – Теперь думай. Взвешивай, осмысливай. Ты знаешь достаточно, чтобы принять правильное решение. Не больше, но и не меньше. Дальше начинается работа Гончего. Гилгула.
– Знать бы еще, кому верить, – пробормотал Саша. – Слушаешь вас, не переслушаешь. Вроде оба правильно говорите, а получается… То ты хороший, он – плохой. То наоборот. Кому верить-то? – спросил он у Леонида Юрьевича, словно надеясь на подсказку.
– Не надо верить кому-то. Просто верь. И думай, – жестко ответил тот. – Тебе для этого голова дана. Сомневаешься в голове – слушай это, – и постучал себя по груди. – Времени у тебя мало. До завтрашнего вечера. И учти: ошибешься – погубишь мир, погубишь себя. Хотя тебе-то не привыкать. – Он раздавил окурок в пепельнице. – Все. Я ухожу.
– Погоди, – Саша даже вскочил с постели. – Ты куда? Останься.
– Нет, – покачал головой тот. – Если я останусь, ты будешь колебаться, задавать глупые вопросы, а на это уже нет времени. Делай все сам. Раньше тебе удавалось обходиться без посторонней помощи. Удастся и на этот раз. Поверь. Вера – главное, что есть у человека. Вера в Добро. Вера в себя. Вера в правильность выбранного пути. – Он замешкался, добавил негромко, примирительно: – Успокойся. У тебя все получится.
– Хорошо бы, – вздохнул Саша, глядя, как Леонид Юрьевич идет в прихожую. – Постой. Послушай… – нерешительно остановил он гостя. – Я хотел тебя спросить… Насчет ножа, которым убиты женщины. Это… хм… в смысле, действительно тот самый нож?
– Вот это я и называю «глупыми вопросами», – пробормотал Леонид Юрьевич и обернулся. – Который «тот самый»? Потрудись выражать свои мысли понятнее.
– «Гербер», модель «6969»?
– Да. Женщины убиты ножом фирмы «Гербер», модель
«6969».
– Но, если женщин убил я, то как же нож попал к Потрошителю?
– Он купил его. В переходе на «Пушкинской». Там есть ларек, в котором продают как раз такие ножи.
– Как это так? Леонид Юрьевич вздохнул:
– Очень просто. Подошел, заплатил деньги. Взял нож.
– А… где же тогда настоящий нож? Ну… Тот, которым убили женщин?
– У тебя.
– Да у меня, к твоему сведению, нет и никогда не было такого ножа.
– Конечно, был, – ответил Леонид Юрьевич и усмехнулся. – И сейчас есть. Его тебе подарила Татьяна. На День защитника Отечества. В комплекте с поясными ножнами.
– Нет, – Саша покачал головой. – На этот раз ты ошибся. Никакого ножа Татьяна мне не дарила.
– А ты проверь, – легко предложил Леонид Юрьевич и снова пошел в прихожую.
– Постой, – снова взмолился Саша. – Объясни мне, почему так получается…
– Как?
– Ну… Сначала я был царем, потом магистратором…
– Добра в мире становится все меньше. Чем меньше добра, тем могущественнее зло и тем меньше ты. Чтобы справиться с Анноном, Дэефету понадобилось уничтожить царство. С Каской – несколько провинций. От тебя уже ничего не осталось, а Предвестник просто приспосабливается к тебе. Вот и все. – Леонид Юрьевич вздохнул. – Ну? Теперь я могу идти?
– Подожди, – вновь остановил его Саша.
– Что еще? – Тот обернулся. – Учти, это последний вопрос, на который я отвечаю. Подумай хорошенько, прежде чем задашь его. Может быть, есть вещи поважнее той, о которой ты хочешь спросить?
– Нет таких вещей, – твердо ответил Саша. – Скажи, зачем Предвестник все это делает? Если ты – Ангел, то почему он стравливает нас? Почему не попытается просто меня убить?
– Ну, во-первых, это совсем не просто. Во всяком случае, не настолько просто, как ты думаешь. Во- вторых, он ждет.
– Чего?
– Чтобы убить одного из нас, тебе придется прийти на Святую землю. Самому прийти, заметь. Тут-то он и появится. Наконец, в-третьих. Ты, конечно, не можешь убить меня в физическом смысле. Но сама по себе подобная попытка будет означать, что ты отрекаешься от Него. Предаешь собственную Веру. Ты перестанешь быть Гилгулом. Исчезнет сила, сдерживающая Зло. Понимаешь? Одним выстрелом он убивает сразу трех зайцев.
– Зачем тогда ему убивать меня? Разве отречения было бы не достаточно?
– Достаточно. Но он все равно убьет тебя. На всякий случай. Не говоря больше ни слова, Леонид Юрьевич отвернулся и вышел в прихожую. Открылась входная дверь, в клине ярко-желтого цвета мелькнула черная тень. Затем наступила темнота. Щелкнул замок. И Саша остался один. Совершенно один. Он вздохнул, присел, прислушался к собственным ощущениям. Странно, но голова болеть перестала. И не
