– Остальные погибли. Почти год назад мы получили наводку, что есть секретная лаборатория. Вернее, они тут все тайные, а эта вообще выпала из нашего поля зрения. Мы собирали информацию по косвенным признакам. То, что Семен ее нашел, странно. Я подметил ненормальную связь – все, что запланировано, проваливается, а все, что спонтанно, то получается. Смотри, мы ее искали и попали в засаду. Подготовили операцию «Стужа» – и тоже провал. Откуда они знали?
– Гунч упоминал мистику.
Я соврал. Я сам так же узнал про встречу с Гунчем. Все очень просто: младший сотрудник Антонов звонит по старому телефону и узнает все от профессора из лаборатории. Вот теперь осталась маленькая деталь…
Батя нащупал коробку, кинул ее в мою сторону. Я легко ее поймал одной рукой, разорвал обертку и вытащил письмо и нож.
– Это же нож Унылого, – удивился я.
– Не знаю. Зуб говорил, ты с ним вернулся из Зоны.
Я повертел его, чувствуя, как нарастает желание всадить его кому-нибудь по самую рукоятку. Плохой это был нож, он жаждал смерти. Я засунул его в лямки бронежилета. Батя встал, нащупал мое плечо, и мы пошли назад в кабинет.
– Кузьма, я начну выводить людей, а ты найди лабораторию.
– И что дальше?
– Ничего. Просто удостоверься, что ты не ошибся. Я еще в том году к твоему рассказу про мутанта отнесся скептически, а сейчас верю.
– В том году, это два дня назад? – спросил я, открывая двери.
В кабинете кроме глав группировок находились Ренат и Адлер.
Баранов громко сопел, поражая краснотой своих щек, а вот Адлер аж побледнел. Испугался? Или от бешенства? Что ж его так растревожило?
– Кузьма, ромб, который к Антонову отправили, погиб в перестрелке с наемниками. Сам Антонов кровью истекает, – зло выпалил Рыжий.
– Значит, пытали, и, наверное, он сказал все, что знает, – произнес Батя. Я же спросил:
– Карим?
– Да.
– Что же, я его предупреждал, что придет сезон охоты на волков, – произнес я. Нож маньяка Унылого шевельнулся, словно попытался выпрыгнуть на свободу, соглашаясь со мной.
6Батя выпил стакан за товарищей, четко и быстро изложил текущую ситуацию.
– Я дам команду на эвакуацию с НИИ. Согласно нормативным документам, такая возможность прогнозировалась: сверхмощный Всплеск, резкое увеличение поголовья мутантов или кардинальное изменение распределения сил в Зоне.
– Что взамен? – насторожился Генерал.
– Провести моих ребят, помочь зачистить наемников. Всё, – сказал командир.
– Всё? – уточнил глава «Закона».
– А тебе что – мало? Дают – бери! Бьют – стреляй в того, кто тебя бьет, – вмешался Фрид. – Я готов пройтись. Кого вести?
– Кузьма – за главного. Баранов – в поддержку… – начал полковник.
– От «Закона» – я? – спросил Генерал. Именно спросил, и я понял, что Батя поставил себя здесь самым главным.
– Нет. Будем заниматься эвакуацией. Рыжий еще тут? Тогда Рыжий и несколько ребят… Ренат, останься и перестань кашлять как прокаженный, – распорядился Батя.
Буднично и просто. Как же он сопротивлялся поначалу! Все верно, надо человека заинтересовать, и тогда он сам проявит инициативу, сам будет пытаться достичь цели. Найдет время, найдет возможности.
Я заглянул в подвал, пополнил запасы патронов. Вокруг меня вертелись солдаты, бегал Паша с поручениями командира, Пельмешек пытался затащить меня на кухню. Часть задышала и начала подавать активные признаки жизни.
Выжили. Отбились. Порвали отморозков на кровавые куски.
Я же достал письмо. Почерк мамы. Мелкий, торопливый, словно она спешила. Я читал и не заметил, как оказался на свежем воздухе. Лишь когда крупинки льда застучали по бумаге, я позволил себе выдохнуть. Отец попал в больницу, не выдержало сердце. Мать просила меня вернуться, ей не хватало денег и сил… Мама ошиблась, у отца не было любовницы, он ей не изменял. Зато были враги, которые и наговорили ей эту чушь. Как слег отец с больницу, в них проснулась совесть, пришли выговориться и за прощением. Плохо, видимо, знали они мою маму. Прокляла. Так она и написала – прокляла.
Это письмо датировалось началом декабря. Тогда мы с Ренатом отрабатывали «двойку»…
Во двор вылетел Адлер, отвлекая меня от мрачных мыслей.
– Вот ты где! Не убежал!
– От кого мне бегать? – угрюмо произнес я. – Это от меня должны прятаться.
– Ну, ты не перегибай… – протянул Рыжий.
Я понимал, что он прав, но горечь во рту переместилась в район сердца и там осела мелкой пылью.
– Мне еще раз «ромб» «Закона» раскидать?
Адлер закусил нижнюю губу, осуждающе покачал головой.
– Ладно, где Ренат и твои пацаны? – спросил я.
– Да твой Батя и Генерал с ними чирикают. Меня даже попросили выйти.
– Догоните, – произнес я и направился к изуродованной боевой машине.
Ждать я не мог, сердце колотилось от гнева на весь мир. Я устал мерить этот клочок земли убитыми товарищами. Как я начал бег по крыше в том году, так и продолжал. Без остановки и без передышки. Вот только бы добраться до финиша.
Меня догнали Адлер с двумя бойцами и Ренат Баранов в теплом бушлате и вязаной шапочке. Следом плелся недовольный Фрид, а главное, знакомый сталкер с усами. Именно с ним и его напарником я добрался до Бара.
– Здоров, сталкер, – сказал я.
– Юра, – протянул он мне руку.
– Кузьма, – ответил я, пожимая его ладонь.
– Ну, куда вас провести, Кузьма? Бортник сказал, что помощь наша нужна, а его твой седой командир попросил. Где эта чертова лаборатория? – проговорил он залпом.
Я спокойно ответил. Услышав то, что я сказал, закашлял Ренат, матюгнулся Адлер и даже присвистнул Фрид.
– Двинули, – приказал я, пропуская вперед проводника.
Мы шли по заснеженному полю, через озеро, и всю дорогу я думал, анализировал, размышлял, вспоминал, пока из этого вороха мыслей, будоражащих мой воспаленный разум, меня не вырвал сталкер Юра.
– Вон она, ваша Фабрика, – процедил он.
Фабрика. Чертова Фабрика! Коробка с двойным дном! Это же надо додуматься – спрятать лабораторию внутри другой!
– Быстро провел. Если хочешь – топай назад. Тут сейчас стрелять начнут, – ответил я.
– Уже. Видишь, лыжню проложил, – обиженно произнес сталкер.
Ренат закашлялся, схаркнул зеленые комки слизи на бетонные блоки. Помню, именно тут Хрип мастерски застрелил бандитов. Быстро и бесшумно. Адлер толкнул Бару в бок:
– Не кашляй, всех вокруг перепугаешь.
– Следы по центру, за цистерной и ведут к воротам, – произнес Фрид.
– Делимся. Фрид, ждем твоего сигнала.
Просторовец сплюнул шелуху и ринулся к Фабрике. Быстро и мягко, он несся, как барс. Миг, еще миг – и он уже у бетонного забора. Где-то там сидел наблюдатель, пялился на падающий снег… Вот его и должен был убрать с нашего пути любитель семечек.
– Так, штурмующая группа – Юра, Адлер со своим «ромбом», и Фрид подтянется. Я с Барановым – в группе поддержки. Вопросы есть?
– Пусть с нами кто-то из этих пойдет, – просипел Ренат и снова зашелся кашлем.
– Зачем? – удивился Рыжий.
– Зачем? – переспросил и я.
– Да я что-то вообще расклеился, да и Батя попросил, – сказал Ренат, опуская глаза. Щеки у него пылали.
– Приготовились, – произнес я.
Проверил автомат,
