Майк почувствовал, как у него подергивается уголок губ.
– Не считая всей информации по проекту, которая скрыта по вашему требованию.
– Слушай, – заявил Боб, – я не собираюсь сообщать тебе ПИН-коды моих банковских карт, но это не значит, что на них лежит фигова туча денег от продажи наркотиков или еще от чего. У всех есть секреты, и на то обычно имеются веские причины.
– Конечно.
– Все мы знаем, что обычно так не делается, но у нас и проект необычный. Ты это видел. Наш проект все изменит. Неужели так странно, что мы хотим держать за семью печатями всю информацию, пока не уверимся на сто процентов, что проект готов?
– А что, если кто-то, опережая события, возьмет и расскажет о вашей работе?
– Если нам откажут в финансировании, зачем тогда рассказывать?
– Просто гипотетическая ситуация.
– Ни гражданские, ни военные не выйдут с этим на публику без неопровержимых доказательств. Иначе такие заявления могут нанести неслабый удар по их авторитету, им потом только и останется, что заведовать какими-нибудь забегаловками вроде «Тако Белл».
– А что, если они заставят вас раскрыть свои секреты?
– У Артура в телефоне на быстром наборе просто на всякий случай имеется целая команда законников. Без участия армии – всяких парней с пушками и танками – никто ни к чему не сможет нас принудить.
Принесли пиццу. За свои деньги она оказалась весьма приличного размера. Официант присовокупил к ней хлебную корзинку и извинения за то, что им пришлось подождать.
Майк отделил пару кусков пиццы и сдвинул их себе на тарелку.
– Можно кое о чем тебя спросить?
– Конечно.
– Прямой ответ на прямой вопрос?
Боб заулыбался.
– Но ПИН-коды я тебе все равно не скажу.
– Кто тебя ко мне подослал?
Улыбка Боба увяла.
– Не знаю, что ты…
– Давай, – сказал Майк. – Прямой вопрос – прямой ответ.
Улыбка снова вернулась. Не слишком широкая, зато куда более искренняя.
– Артур, – признался Боб. – Хотя предложил Нил.
– Видишь, совсем несложно.
– Где я прокололся?
– Ой, ладно тебе. Ты в свое свободное время предложил мне помощь с мебелью. Никто из тех, с кем я работал годами, такого не делал.
Боб хмыкнул:
– Да, пожалуй, слегка перебор.
– Тебе дали список того, что нужно невзначай упомянуть в разговоре?
– Нет. От меня хотели только, чтоб я был дружелюбным.
– Правда?
– Ага. Нил переживал, что с утра все как-то не заладилось.
– А-а. Ну, несмотря ни на что, спасибо за помощь, – сказал Майк.
– Было бы за что, – отозвался Боб. – Задам тебе прямой вопрос?
– Вперед. ПИН-код моей карты – девять-семь-один-три.
– Почему ты?
– Реджи годами старался заполучить меня для какой-нибудь работы. Из всего, о чем он мне рассказывал, меня заинтересовало только это. Впервые за все время.
– Да, – сказал Боб, – но почему – ты? Даже когда Майлс вышел из игры, у твоего друга наверняка осталась пара десятков уже работающих на него парней, которых интересует, что мы делаем. И – без обид – я готов поспорить, половина из них имеет более подходящую подготовку, чтобы оценить наш проект.
– Все в порядке. Как ты сказал, никто раньше не делал ничего подобного. Реджи, возможно, думал, что я смогу без всякого предубеждения во все вникнуть.
Боб корочкой пиццы собрал со своей тарелки масло.
– В смысле, ты запомнишь все увиденное, и у тебя хватит мозгов, чтобы это проанализировать.
– Ну да, можно и так сказать.
Боб откусил кусочек корочки:
– Я знаю, вы дружите, и все такое, но ты сам-то подумал, что, может, в том-то и причина, по которой он тебя прислал?
– В том, что я пассивно украду всю вашу работу?
– Угу.
– Конечно, подумал, – сказал Майк, – но этого не случится.
– Почему?
– Потому что он нанял меня не для этого, и я в любом случае не стану ничего такого делать. Я намерен просто все проанализировать и дать рекомендации.
Боб забросил в рот остаток корочки и принялся перемалывать ее зубами.
– Клево. Если ты здесь, чтобы убедить Магнуса, что тут все хорошо… значит, с нами все хорошо.
– Хорошо.
Они в молчании съели еще по куску.
– А вообще, – проговорил Боб, – можно кое-что еще с тобой обсудить?
– Конечно.
Боб уперся кончиками пальцев в стол, а потом забарабанил по нему. Закусил губу.
– Артур что-нибудь говорил обо мне? Официально?
– О чем это ты?
– Ну, просто… – Боб засуетился и принялся барабанить пальцами по столешнице. – Слушай, по большому счету, я тут все еще новичок. Я это понимаю. Но в последние две недели или около того все…
– Боб, – сухо произнес чей-то голос, – разве ты не должен работать над новыми алгоритмами для кольца?
В нескольких футах от них, держа в руках «Киндл», стоял Олаф.
– Мы рано закончили, – сказал Боб. И сделал жест в сторону Майка. – Я помогал ему устроиться.
Олаф крякнул.
– Не хотите присоединиться? – спросил Майк и немного подвинулся в глубь кабинки. – Нам всего несколько минут назад принесли заказ.
Олаф снова крякнул и шмыгнул носом:
– Нет, спасибо. Я предпочитаю есть в одиночестве.
Он сделал несколько шагов и уселся в другой кабинке спиной к окну, так, чтобы поглядывать на них над электронной книжкой. Официант принес ему чай со льдом. Олаф снова засопел и промокнул нос бумажной салфеткой.
– Не уверен, что он или Джейми могут быть дружелюбными, – заметил Майк.
Боб хохотнул.
– Они не так плохи, когда узнаешь их получше.
– Ты частенько над ним подшучиваешь? Это Артур сказал.
Его собеседник покачал головой.
– На самом деле нет. Разыграл пару раз, и все. Но шутка втемяшилась ему в голову, и теперь все, что в его жизни идет не так, он считает моими тщательно продуманными происками.
– Я знаком с парочкой таких людей. Так что ты начал?
– Насчет чего?
– Насчет последних двух недель, – пояснил Майк. – Ты хотел знать, не говорил ли чего Артур.
– О, – сказал Боб, глянув на Олафа, – ерунда, может, и ни о чем. Не бери в голову.
Пятнадцать
Майк с усилием поднял футон и уронил его на каркас. Громыхнули металлические трубки. Потом швырнул на один конец футона подушку, развернул одеяло и решил, что на сегодня с кроватью покончено.
Мебель заполнила пространство ровно настолько, чтобы оно не казалось пустым. Он умышленно выбирал яркие вещи, чтобы добавить цвета. Гудение маленького холодильника и запах недоеденной пиццы привносили в трейлер какую-то жизнь. Надо будет посмотреть, есть ли тут еще тараканьи ловушки, если насекомых привлечет пища.
Отчеты теперь лежали на столе. Они по-прежнему были закрыты. Майк переложил их туда перед тем, как выставил раскладушку за дверь.
Он бросил взгляд на телефон. Даже десяти нет. Ближайших два часа он спать точно не ляжет. А может, и больше.
Пора начинать отрабатывать деньги.
Джек Кейси, который преподавал в его школе геометрию, был алкоголиком и прекрасно об этом знал. Этим летом пошел шестой год его трезвости. Он рассказывал Майку, как по полчаса стоял перед барами, уговаривая себя зайти туда «всего на один глоток». Джека, как он объяснял, не пугал сам процесс выпивки, он боялся не остановиться вовремя. Как в
