Подобного ему еще ни разу не приходилось слышать. Да и бомжей таких он не встречал. Спинным мозгом сержант чувствовал: что-то не так, но вот что… Прислушался бы к гласу разума, но тот молчал.
– А это… почему без формы? – наконец нахмурился сержант, вновь оглядев Алексея.
– Так я же тебе говорю, – горячо повторил Алексей, – ограбили меня, ударили по голове, порезали. Видишь? – Он повернул голову, демонстрируя Леше порез на щеке. – Вещи пришлось попросить у какого-то старика.
– Как попросить? – не понял Леша.
– Ну, как, как… Ты, сержант, странные вопросы задаешь. Постучал в окно и попросил что-нибудь одеться.
– Одеться? – повторил Леша, не переставая хмуриться.
– Ну да. А ты как думал? Что, я в трусах по морозу пойду? Но форма-то… Бог с ней. Документы там были. Мне теперь надо в ФСК доложиться.
– А где ограбили-то? – спросил сержант. – В электричке? Алексей едва не сказал: «да, в электричке», но тут же сообразил: ограбление на железной дороге входит в компетенцию транспортной милиции. Он не успеет еще мотнуть головой, а этот ревностный служака потащит его в отделение составлять протокол, снимать показания. Может быть, оно и неплохо, но убийцы, – а Алексей не сомневался, что широкоплечие уже кружат по площади, вынюхивая следы, – получат перевес во времени. У них хватит ума осмотреть и автовокзал, и станцию, покрутиться, поспрашивать. Так что рано или поздно его найдут. А ФСК – контора серьезная. Там он будет в какой-никакой безопасности.
– Слушай, сержант. Подожди, а? Давай все вопросы потом. Ты мне сначала скажи, где у вас здесь ФСК?
– Да вон, через площадь, – кивнул Леша совершенно автоматически. – Трехэтажное здание желтое за почтой. Там на первом этаже наш горсовет.
– Понятно. Слушай, а запасный выход есть у вас?
– Зачем? – На лице сержанта помимо мучительных стараний сообразить, в чем же дело, появилась тень подозрительности. – Зачем тебе запасный выход? – повторил он.
– Ты понимаешь… Эти ребята, они ж не знали, что я документы везу. Если хотели просто ограбить, то зачем им было документы забирать? Просекаешь, к чему я?
– Не очень. – Сержант тряхнул головой, отчего его пшеничные с золотом волосы колыхнулись, будто колосья под ветром.
– Они забрали у меня документы и наверняка подозревают, что после этого я отправлюсь прямиком в ФСК.
– Ну и чего? – поинтересовался сержант Леша.
– Да боюсь я, сержант, – выкатил глаза Алексей. – Неужели трудно понять? Мне кажется, одного из них я засек только что на площади.
– А-а… – Это было понятно. Ну, боится человек, а кто бы не боялся? – Ладно, пошли. Я шинель надену, – подумав пару секунд, предложил Леша, – а потом провожу тебя.
– Нет, не стоит, – покачал головой Алексей. – Насколько я понял, парни серьезные, могут пристукнуть нас обоих, если им уж сильно приспичит. Давай-ка лучше сделаем так. Ты мне покажи, где у вас тут пожарный выход, и, пока я буду идти через площадь, ты постой у дверей, понаблюдай. Если все будет в порядке, то и хорошо, а если заметишь что-нибудь подозрительное, – подойдет ко мне кто-то или еще чего, – сразу зови подмогу. Леша подумал пару минут. Он, похоже, не воспринимал опасность как реальность просто потому, что не привык к опасности. «Совсем как Ясенев», – подумал Алексей. К тому же сержанта согревало желание проявить себя героем. Тем более что особенного геройства от него никто и не требовал. Постоять посмотреть. Работа плевая, но, глядишь, из ФСК придет бумага с благодарностью. В этом-то омуте! Перспектива выглядела весьма заманчиво.
– Ладно, – подумав, кивнул Леша, – пойдем. Они обошли будку администратора и остановились перед дверью, ведущей в кассы. Леша несколько раз постучал кончиком резиновой дубинки. В замке заскрежетал ключ, затем дверь открылась.
– Пошли, – кивнул Леша, когда кассирша узнала его и посторонилась, пропуская. Они протопали по узенькому коридору до обитой железом массивной двери, которая вполне могла бы вести в какой-нибудь бункер или по меньшей мере в камеру пыток.
– Люда, – повернулся сержант Леша к кассирше, – открой дверь. Мне товарища вывести надо. «Ну вот, уже и товарищ, – подумал Алексей. – Доверчив ты больно, тезка». Люда пожала плечами, то и дело посматривая на неприметного бомжа, открыла висячий замок и отодвинула засов. Алексей шагнул на улицу. Полы пальто развевались, словно драные перепончатые крылья старой больной летучей мыши. Собственно, облик соответствовал внутреннему содержанию. Алексей чувствовал себя совершенно разбитым. Рана болела, спина саднила. Мышцы правого плеча и руки ныли немилосердно, да и физиономия наверняка не казалась краше от длинного ножевого пореза, ухо до сих пор кровоточило. Сержант Леша вышел, остановился на бетонном приступке и закрыл дверь. И слава богу. Теперь они стояли в тени, в то время как площадь была ярко освещена.
– Ну чего? – почему-то шепотом спросил сержант. – Видишь кого-нибудь из них? Алексей внимательно осмотрелся и покачал головой:
– Нет, никого. Он не сомневался, что убийцы уже здесь. Нутро ему подсказывало, что преследователи совсем рядом. Желудок выворачивало от страха. Алексей не врал. Он действительно боялся.
– Вон здание, видишь? – указал сержант Леша. – Вон почта, а за ней торчит желтенькое такое. В темноте здание, на которое указал милиционер, казалось вовсе не желтым, а белым, грязно-белым, но Алексей кивнул, давая понять, что разобрался. Он представил себе, каково сейчас будет выйти на освещенный пятак. Оставалась надежда, что при таком скоплении народа убийцы не отважатся выстрелить. Скорее попытаются схватить его и отволочь куда-нибудь в безлюдное место, чтобы потом спокойненько прикончить. Тут-то, по замыслу, на помощь и должен прийти славный белобрысый сержант. Но, с другой стороны, Алексей ведь не предполагал, что у людей Сулимо есть такое оружие. Они вполне могут выстрелить откуда-нибудь из темноты. А люди увидят просто бомжа, который шлепнется мордой вниз в грязный жидкий снег. «Но, может быть, пронесет», – подумал Алексей и, повернувшись к сержанту, сообщил:
– Я пошел.
– Ага, давай, – согласно кивнул тот. На губах сержанта появилась неуверенная улыбка. – Давай, а я постою послежу. Алексей вздохнул. Страшно сделать первый шаг, уводящий от уютного тепла и сержантской опеки. Он не считал себя трусом, и все равно было страшно. Умирать, наверное, всегда страшно, независимо от того, храбрец ты или нет. Все. Алексей резко выдохнул, сделал несколько шагов и оказался на свету. Еще раз огляделся, но убийц не заметил.
Он не мог их заметить, поскольку трое сейчас обшаривали станцию и вокзал, а еще один стоял в вечернем сумраке у щита объявлений Дома культуры. Темное пальто и костюмчик от «индпошива» делали фигуру убийцы практически неразличимой. Этот четвертый внимательно рассматривал людей на площади. Вертолет же только что опустился на окраине городка. Сулимо и пятый убийца как раз выпрыгнули в снег и заторопились, почти побежали в сторону домов.
Алексей прошмыгнул между киосками и постоял несколько секунд, покачиваясь, разглядывая витрины с пестрым фейерверком этикеток и ярких пакетиков со сладостями и вкусностями. Он медленно поворачивал голову, изучая снующий по площади контингент. В какой-то момент в нем зародилось сомнение в том, что широкоплечие близко. Может быть, их и нет вовсе? В смысле, нет здесь, на площади. Возможно, убийцы решили, что он побежал во дворы, и направились следом. Точнее, по ложному следу. Алексей осторожно высунулся из-за киоска. Сержант Леша все еще стоял на крыльце, глядя в его сторону. Он явно потерял Алексея из виду и забеспокоился. Увидев, дернул головой: мол, что случилось? Алексей покачал в ответ головой: ничего. Сунув руки поглубже в карманы, подняв воротник и втянув голову в плечи, он спокойно, не напрягаясь, зашагал через площадь к нужному дому. Размеренно урча, из ворот автобусного парка выкатил дребезжащий автобус и начал совершать круг почета по площади, подбираясь к вокзалу. В тусклом салоне сидящий за гигантской баранкой шофер беззвучно зевнул, прикрыв рот лопатообразной ладонью и, заметив переходящего площадь бомжика, шлепнул по клаксону. Бах! – вспыхнул нестерпимо яркий «дальний» свет. Шофер за стеклом яростно замахал рукой: «Проходи, проходи быстрее. Давай, твою мать!» Сумрак в
