Сопровождавший нас оборотень почтительно поклонился, а Десмонд вымученно улыбнулся и тоже склонил голову, вежливо поблагодарив вожака за гостеприимство.
— Вот видишь, все не так уж плохо, — шепнул мне Десмонд, когда мы вышли из дома и направились к покосившейся хижине. — Надеюсь, нас обогреют и покормят.
— Нашли время думать о еде, — скривилась я. — Вот бы выбраться отсюда поскорее, а то, не ровен час, эти вурдалаки нас самих на обед сожрут. Им вообще как порядочным медведям нужно в спячку впасть, а они по ночам бродят. Не нравится мне все это.
— Пришли уже. — Рэмик бодро впихнул нас в сарай. Издалека это сооружение казалось не таким ветхим и грязным, но при ближайшем знакомстве выяснилось, что мы оказались в самой настоящей лачуге без элементарных условий. — И не дурите, только попробуете улизнуть, ребята вас нагонят и шкуру спустят.
— Мы к утру тут окочуримся от холода, позвольте хоть очаг разжечь и дайте воды, — деловито сказал Десмонд.
— Слабенькие вы, человечки, — надменно ухмыльнулся беролак. — А еще ставите свое племя выше нас. Возомнили о себе, понимаешь. Тьфу! Ладно уж, пришлю к вам кого-нибудь.
Рэмик смачно плюнул мне под ноги и вышел, захлопнув дверь. Через несколько мгновений, когда его шаги стихли, я на цыпочках подкралась к двери и подергала за ручку. Заперто.
— Расслабьтесь, Милли, они хоть и грозные с виду, но не нарушат пакт о ненападении, — проговорил Десмонд.
— Я же просила не называть меня так, — раздраженно буркнула и отошла в угол, подальше от лорда Арвена, которого хотелось придушить. Неожиданно мои пальцы наткнулись на что-то мягкое и липкое, я отдернула руку и в ужасе отпрянула.
Признаться, давненько я так не орала. Думаю, если бы в сарайчике были окна, стекла в них разлетелись бы вдребезги от звуковой вибрации, которую умудрилась выдать. Тяжело дыша, я с ужасом взирала на руку, выпачканную в алой жидкости. Сомнений не было — это точно была кровь. А значит…
— Там труп, — безапелляционно заявила я, дрожащим пальцем указывая в угол.
— Успокойтесь, Милли, — постарался приглушить мои вопли Десмонд, он подошел и попытался прижать меня к себе, но я не была настроена на нежности. — Это их еда.
— Они нас съедят? — свистящим шепотом спросила я. — Так вот для чего нас тут заперли! Насадят на вертел, как индюшек, а потом поджарят над костром.
— Здесь висят животные, в основном зайцы и, кажется, туша оленя, — пояснил мой спутник. — Приглядитесь, неужели вы не видите?
— Да тут темень кромешная, — возмутилась я, брезгливо вытирая руку о сюртук Десмонда.
— Странно, — проговорил он. — А я почему-то очень отчетливо все вижу, даже усики над вашей верхней губой.
Я хотела возмутиться и заявить, что у меня и в помине ничего такого нет, но неожиданно дверь скрипнула и распахнулась. В проеме появилась высокая крупная фигура молодой девушки, яркий лунный свет осветил миловидное лицо, усыпанное веснушками, и мясистый нос. Незнакомка ростом не уступала Десмонду, а в плечах она была даже пошире. Заброшенная за спину толстая рыжая коса была кокетливо перевязана грязной розовой ленточкой. На румяных щеках появились ямочки, как только девушка широко улыбнулась, обнажая два желтоватых клыка. Взгляд маленьких темных глаз изучающе скользил по нам и горел любопытством.
— Ханна, ты чего там забыла? — послышался голос Рэмика, а вскоре появился и сам чернобородый.
— Хочу развести огонь для наших гостей, — проговорила девица. Она прошла вглубь сарая и подбросила поленьев в стоявшую у стены коптильню. Запылавшее пламя осветило пространство. Теперь и я смогла разглядеть освежеванные тушки убитых лесных зверей, подвешенные на крюках. Меня замутило. Сглотнув горькую слюну, я поморщилась и отвернулась. Вот же занесла нелегкая в это страшное место, а всему виной этот наглец.
— Спасибо, мисс Ханна, — от души поблагодарил Десмонд.
— Может, еще покушать желаете? — кокетливо осведомилась она и смущенно зарделась, опустив белесые ресницы. — И никакая я не мисс, можете звать меня просто Хани.
— Ханна, тебе пора, — нахмурился Рэмик, недобро поглядывая в сторону Десмонда, но девушка продолжала ворковать с моим спутником, совершенно не обращая внимания на зверевшего беролака.
— Я скоро вернусь, принесу мяска, — заявила она и вышла, следом за ней выскочил чернобородый, слишком громко хлопнув дверью.
— Ну вы прямо герой-любовник, — язвительно сказала я. — Как эта девица на вас смотрела, прямо глазами пожирала.
— Я разве виноват, что такой привлекательный, раз девушки мне проходу не дают? — хмыкнул лорд Арвен, протягивая озябшие руки к очагу. — Например, не далее как вчера одна знакомая леди чуть ли не насильно заставила лечь с ней в постель.
— Это была жизненная необходимость. — Я покраснела и отвернулась, пикантные воспоминания ожили, всплывая в памяти неприличными образами.
— Я на самом деле хотел извиниться. Все произошло слишком быстро и в неподходящих условиях. Я никогда не был с женщинами эгоистом и всегда старался доставить им удовольствие, так что, возможно, второй раз я реабилитируюсь перед вами и покажу радости интимной близости.
— Еще чего, — встрепенулась я. — Никакого второго раза, с меня и сегодняшнего достаточно.
— Перестаньте, Милли, я подозреваю, что в душе вы не такая колючая, какой хотите казаться.
Вот же остолоп! Между прочим, это из-за него я оказалась здесь. А он стоит и строит тут из себя благородного мужчину. Ненавижу его — вот точное описание чувства, которое я сейчас испытываю к Десмонду.
Вскоре Ханна вернулась и вручила ему блюдо с запеченными куриными ножками. Я скептически оглядела заветренную еду, еще недавно точно такое же угощение стояло перед вожаком. Надеюсь, это не его завтрак девица утащила. Или они все тут употребляют одно и то же?
— Благодарю, красавица, но я столько не съем.
Девушка раскраснелась от комплимента, но перевела взгляд на меня и тут же погрустнела, поджала губы.
— Вы такой изящный мужчина, — неожиданно произнесла она. — Не то что наши мужланы, фу… Жрут, как свиньи, а выглядят, как звери. Никакого воспитания.
Она сморщила нос и хитро посмотрела на Десмонда.
Я скептически усмехнулась, силясь не вставить язвительный комментарий. Хорошее же воспитание у милорда, ничего не скажешь.
— Десмонд — настоящий джентльмен. — Я не удержалась
