Джейн завела двигатель. Трэхерн поставил сумку на заднее сиденье, сел справа от Джейн, захлопнул дверь, положил на колени распечатки спутниковых снимков. В тесном салоне он казался крупнее, чем прежде, и выглядел еще более странно в своих ботинках со шнурками, камуфляжных брюках, черной футболке и блестящей черной куртке из нейлона. Ему исполнилось сорок восемь, но, несмотря на габариты и возраст, временами в нем проявлялось что-то детское. Иногда Джейн поворачивала к нему голову, и когда Трэхерн не видел, что на него смотрят, он выглядел каким-то потерянным.
– Что вы смотрите? – проворчал он.
– Вы хорошо понимаете, во что ввязались?
– Нарушение прав собственности, взлом и проникновение в дом, незаконное задержание, нападение, похищение, убийство.
– А ведь вы познакомились со мной всего несколько часов назад.
– Вы убедили меня. Я видел сайт «Аспасии». Я вам доверяю.
Джейн все еще не перевела рукоятку в положение «передний ход».
– Чтобы нырнуть в это с головой, надо было только поверить мне, и все?
– Не только. Я словно ждал этого всю жизнь. У меня свои резоны. Только не спрашивайте какие. Мои собственные. Одна вы этого не сделаете, идти вам некуда, и вам чертовски повезло, что я согласился. Поехали.
11Поздним утром с севера начали надвигаться облака – армада серых галеонов; паруса кораблей заслонили высокий голубой свод, с которого начался день. На часах было 2:30, низкое свинцовое небо указывало на возможность дождя, но не обещало его. Ветер, нагнавший тучи, дул на большой высоте, а здесь, на уровне земли, все было спокойно: многочисленные деревья не размахивали ветками, флаги, вымпелы, знамена и маркизы оставались неподвижными. Казалось, город ждал чего-то, причем чего-то плохого, и замер в напряженном предчувствии.
Они ехали на север, к федеральной трассе номер 5. В какой-то момент Трэхерн сказал:
– Вы меня заболтали. Давайте помолчим немного.
– Хорошо.
– Мне нужна тишина, чтобы подумать.
Джейн ничего не ответила.
Он закрыл глаза – большой, странно одетый, щетинистый и, возможно, непознаваемый. Сидя за рулем, Джейн время от времени поглядывала на него и не могла понять, успокаивает ее присутствие этого человека или тревожит.
Так, не произнося ни слова, под рев двигателя и покрышек, они проехали миль тридцать по пятой трассе. В Оушенсайде Трэхерн, не открывая глаз, с медвежьей грубостью сказал:
– Я совсем не испытываю к вам романтического интереса.
– Взаимно, – ответила Джейн, удивленная тем, что он счел нужным заговорить об этом.
Трэхерн, однако, решил все ей растолковать:
– Я вам в отцы гожусь. И, кроме того, сейчас вообще не занимаюсь ничем таким.
– Я совсем недавно овдовела, – напомнила она. – И в обозримом будущем тоже не буду заниматься ничем таким.
– Нет, не думайте, вы очень привлекательны.
– Я вас понимаю.
– Хорошо. Я рад, что мы это выяснили. А теперь можно и поболтать.
Несмотря на серое небо и серое море на западе, мрачные, поросшие кустарником холмы на востоке и ближайшее будущее, которое представлялось мрачным, на лице Джейн появилась улыбка. Вскоре она ее убрала. Улыбка в этот момент почему-то казалась опасной: вызов судьбе, который не останется незамеченным.
12Отказавшись от полета в Вашингтон, Силверман заказал билет на прямой рейс до Сан-Франциско и на шаттл, который за час долетал до Лос-Анджелеса. Если Бут Хендриксон, от имени генерального прокурора или кого-то другого из Министерства юстиции, и в самом деле предостерегал его, предлагая закончить с этим и отойти в сторону, он добился прямо противоположного.
Было 2:50 субботы, когда Силверман, сидя в международном аэропорту Сан-Франциско и ожидая начала регистрации, получил электронное письмо из Лос-Анджелесского регионального управления. Просмотр видеоролика из парка в режиме повышенной четкости и применение программы распознавания лиц позволили установить, что человек с двумя портфелями и воздушным шариком – это Роберт Фрэнсис Брэнуик, он же Джимми Рэдберн, владевший магазином коллекционных пластинок «Винил». Эта лавка служила прикрытием для операций преступной группы, орудовавшей в киберпространстве. ФБР вело электронную слежку за бизнесом Рэдберна, собирало сведения о его клиентах и готовилось проводить веерные аресты.
Накачанного парня, который не смог попасть в отель из-за цепочки на двери, звали Норман «Кипп» Гарнер. Им интересовались разные правоохранительные органы, подозревавшие, что он получает грязные деньги от тоталитарных режимов и вкладывает их в различные криминальные проекты в США, хотя улик для предъявления обвинений пока еще не хватало.
Объявили о начале посадки. Силверман поднялся. С учетом происхождения портфелей, их содержимое давало основания заподозрить Джейн в преступной деятельности. Все зависело от развития событий в Лос-Анджелесе. Не исключено, что он не сможет больше тянуть время, так что придется сделать доклад директору и начать официальное расследование.
Он воздерживался от этого не только потому, что верил в Джейн, и не только потому, что, по словам ее свекра, неизвестные типы грозили убить ее ребенка. Слова Ансела Хока об опасности, нависшей над маленьким Трэвисом, после встречи с Бутом Хендриксоном стали звучать более правдоподобно.
13Ближе к Лонг-Бич на федеральной трасе номер 405 начали появляться пробки. Даже на полосе для машин с пассажирами движение то останавливалось, то возобновлялось. Джейн перешла на манеру вождения, которая так раздражала ее у других: часто меняла полосы, чтобы быстро миновать скопление машин, втискивалась в первый же просвет на соседней полосе, позволявший выиграть хотя бы сотню ярдов.
Ее подгоняла мысль о том, что тело Овертона с прошлой ночи лежит в его гардеробной. Сначала она убеждала себя, что его не найдут до понедельника. Теперь воображение рисовало десятки сценариев, при которых пропущенная встреча, назначенная на выходные, может привести к приезду озабоченного приятеля. Возможно, известие о смерти адвоката не сразу дойдет до других членов преступного объединения, но если дойдет, Шеннек усилит меры безопасности.
Дугал Трэхерн уже с час изучал спутниковые снимки ранчо Эп-я-в. Иногда он бормотал что-то себе под нос, но с Джейн не заговаривал, пока они не въехали в Инглвуд.
– Сворачивайте на десятую трассу и поезжайте на запад до Тихоокеанской, потом поверните на север.
Немного погодя Джейн свернула на Тихоокеанскую автостраду и поехала мимо парка «Палисейдс», где в среду Нона, мчась на роликах, ударом в пах опрокинула Джимми Рэдберна и укатила с двумя его портфелями. Правда, на этот раз с одной стороны простирался океан, а «Палисейдс» был справа, нависая над шоссе.
– Куда теперь? – спросила она.
Трэхерн назвал адрес в Малибу и наконец вкратце изложил свой план проникновения через контуры безопасности ранчо Эп-я-в. Он не предлагал попасть туда по воздуху, хотя Джейн ожидала, что вертолет все-таки будет задействован. Трэхерн был вертолетчиком сил специального назначения, поэтому она и обратилась к нему.
Но вторая часть плана, казалось, не лезла ни в какие ворота. Джейн пока не сказала об этом. Она уже понимала, что его предложения заслуживают внимательного рассмотрения. Но в ней росло беспокойство: несмотря на проявленный героизм, прекрасное чутье инвестора
