Первым, как и прежде, пошел Рощин. Женщины страховали и безумно нервничали. Рощин шел медленно, с видимым напряжением, и Лиза подумала, что если бы не ее дурацкое ранение, все это происходило бы совсем иначе. Она сама прошла бы по карнизу быстрее и увереннее, чем Вадим, хотя и не в нынешнем своем состоянии. Впрочем, Рощин все-таки дошел с миром. Не сверзился со скалы и веревку на ту сторону доставил, ее длины хватило как раз на расстояние между двумя площадками. Теперь в пользу Лизы и компания работала гравитация. Немногочисленную, но неудобную для переноски поклажу переправили к Рощину самоспуском. После этого, собственно, и наступил самый неприятный момент. Страховочный конец был один, так что кому-то из двоих – Лизе или Марии – предстояло идти, лишь держась за веревку руками. И если что, на этих руках висеть и взбираться обратно на тропу, а скорее всего, и вовсе перебираться на площадку Рощина. Малопривлекательная перспектива, но никаких других вариантов не просматривалось, веревка-то одна.
– Пойду я, – решила Лиза.
– Ты ранена, – возразила Мария.
– Я даже раненая сильнее, чем ты, – покачала головой Лиза. – Я смогу, если что, повиснуть на руках и доползти, а ты нет.
Сама она в этом не была уверена. Не в том, что сказала насчет Марии, а в том, что сказала о себе. Но услышать сомнение в своем голосе не позволила.
– И вестибулярный аппарат у меня лучше, – сказала, подводя итог дискуссии. – Держи веревку натянутой, Маша, и все будет хорошо!
«Все будет хорошо! Все будет хорошо! – это был рефрен ее “выступления”. – Все… бу… дет… хо… ро… шо!»
Лиза шла медленно. Самой ей казалось – топчется на месте, но, наверное, она все-таки продвигалась по полке, держась за ненадежные «веревочные перила».
«Все будет хорошо! Все будет… Дыши, сука! Кому сказано! Дыши!»
Шаг за шагом, целую вечность.
«Все будет… хорошо, и мы… мы поженимся!»
Она все-таки дошла. Добралась до Рощина и упала ему в объятья.
– Это было незабываемо, – сказала, отлепившись от мужчины и присаживаясь в сторонке на камень. – Без меня справишься?
– Отдыхай!
* * *С крошечного плато наверх и к водопаду вела вполне приличная дорожка. Сначала это был довольно широкий, но постепенно сужающийся карниз, являвшийся ответвлением самой площадки, а в том месте, где он сужался до полуметра, тропа уходила в пещеру и далее вела через лабиринт ходов, колодцев, тоннелей и пещер. Здесь кое-где сохранились запасы дров и факелов, так что дорога была хоть и не простая, но по сравнению с пройденным вполне цивилизованная. Шли, однако, долго, и чем дальше, тем лучше слышали неумолкающий шум падающей воды. Ну, так, собственно, и должно было быть, ведь шли они именно к водопаду. Вернее, к тому месту, откуда река срывалась вниз.
В конце концов, дошли, хотя и не сразу поняли, что вот оно «вот». В пещерах было темно, но снаружи тоже. Там наступила ночь, и когда компаньоны вышли на берег реки, то в свете факелов окружающий мир выглядел точно так же, как и прежде, то есть в лабиринте. Однако вскоре разобрались, сориентировались, и выяснилось, что тропа вывела их к бегущей воде всего метрах десяти-пятнадцати от порога, за которым река превращалась в водопад. Дальше «дорога торговцев» уходила налево, во тьму туннеля и, значит, к какому-то другому миру, а справа на берегу реки имелся узкий выступ, по которому можно было добраться до самого порога. Туда они и пошли.
В кальдере царила ночь. Высоко наверху можно было даже рассмотреть мерцающие звезды чужого мира. И там же наверху, но гораздо ближе Лиза увидела совсем другие огни – габаритные огни «Звезды Севера».
Это было даже больше того, на что они рассчитывали. Думали, что придется долго и упорно подавать сигналы огнем и дымом, и тогда, возможно, если бриг все еще цел и плавает где-то здесь, в кальдере, их заметят и спасут. Зыбкие надежды, но других идей не было вовсе.
– Ну, вот и наш бриг, – сказала она враз охрипшим голосом, – и наш единственный шанс. Кто-нибудь да заметит. Не могут не заметить!
Следующие два часа они – сначала все вместе, а потом по очереди – размахивали зажженными факелами, пытаясь привлечь к себе внимание тех, кто нес вахту на борту «Звезды Севера». И тут им реально повезло, на шестьдесят седьмой минуте упорных попыток «объясниться», с брига ответили морзянкой.
– Кто вы?
Это был лучший поворот сюжета, какой Лиза вообще могла вообразить. И к этому и она, и ее спутники были уже готовы.
– Гасим факелы! – скомандовал Рощин. – Лиза, давай!
Лиза сунула свой факел в воду. Вытащила из кармана куртки тактический фонарь Рощина и начала семафорить в том темпе, в котором способны это делать только настоящие флотские. Их стиль трудно спутать с чьим-нибудь другим. Но если бы даже спутали, Лиза не оставила места для сомнения или двойного толкования, сразу же «отстучав» свое имя.
Здесь капитан Браге! – отсемафорила она. – Повторяю. Капитан Браге. Со мной двое. Нужна помощь.
Она хотела было передать для большей надежности что-нибудь вроде SOS и «Караул!», но вовремя сообразила, что истерить в присутствии нижних чинов моветон, и от глупости удержалась.
Зато на бриге началась настоящая истерика. Там зажглись едва ли не все огни. Потом вспыхнул прожектор. Потом огни погасли, но снова заработал семафор.
Идем к вам! Держитесь!
Но тут уже Лиза не позволила им наделать глупостей.
Отставить! – приказала она. – Снимите нас утром!
Переругивались минут десять, и Лиза даже знала, с кем бодается. Это наверняка был Райт, тем более что в ее отсутствие «старший по камбузу» именно он. В конце концов, согласились на компромисс. Бриг подошел почти вплотную – двести метров для такой махины не расстояние, и осветил прожекторами реку, водопад и устье пещеры. Лиза и Рощин помахали руками, показывая, что все в порядке, и ушли вглубь пещеры отдыхать.
– По-моему, самое время обмыть успех! – предложила Лиза.
– Отличная идея! – согласилась Мария.
– Ну, и давайте под выпивку обсудим нашу легенду, – Рощин вспомнил об этом как
