– Ваше величество, а вот сейчас под нами земли герцогства.
Я ощутил некоторое разочарование, герцогство выглядит точно так же, как и все остальные территории, над которыми пролетели. Много леса, реки большие и малые, озера, пологие холмы, между ними деревни и села с четко видными сверху квадратиками полей, тоненькие нитки проселочных дорог.
– Кстати, – заметил я, – не такие уж изолированные эти территории. Если вон та река проходит хотя бы через пару королевств, то какие бы горы ни загораживали, можно по реке…
Он кивнул:
– Можно. Но не армии. Там, где река пробилась через горы, многовато порогов. Уже проверено моими людьми. Любые лодки сразу вдрызг!.. А так, конечно, одиночки могут пробираться к соседям, а то и путешествовать дальше и дальше… У мужчин это в крови. Можно Маркусу чуть правее?
– Можно, – ответил я с уверенностью, словно я и есть Маркус, сосредоточился, отдавая мысленное пожелание-повеление, и поверхность далеко внизу послушно сдвинулась вправо. – В эту сторону. А то я иногда путаю правую и левую.
Он коротко усмехнулся, некоторое время всматривался в стремительно скользящую под нами поверхность.
– Удивительно… Никогда бы не подумал, что вот так придется…
К нам подошел Бобик и посмотрел на него с удивлением в по-детски крупных наивных глазах, дескать, что тут удивительного? Удивительное будет, когда помчимся через лес, ломая кусты и пугая зверей и птиц.
Норберт погладил его по массивной голове, Бобик довольно прищурился и замахал хвостом.
– Вон там, – сказал Норберт, – если не ошибаюсь, Арпань, их стольный град. Ваше величество?
– Маркус, – сказал я, – помедленнее, Маркус, помедленнее… Еще немного впереди… Стоп!.. А теперь вниз. Вон там большое поле, подашь пандус прямо на траву… Сэр Норберт, распорядитесь о готовности к высадке!
– Уже готовы, – ответил он с суровой гордостью. – Они даже с коней слезть не успели.
– Прекрасно, – сказал я, – все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо…
Жанна-Антуанетта, услышав, что говорят о ней, поспешно подплыла, как лебедь по глади озера, красиво поддерживая по бокам растопыренное платье.
– Ваше величество?
– Бренд, – сказал я, – должен быть на высоте! И впереди. А я за брендом, как реальная сила.
Она смотрела с таким непониманием, но даже арбогастр повернул голову и посмотрел на нее со снисходительным презрением.
Я подхватил ее, как пышно разодетую куклу, Жанна-Антуанетта вспикнула, но я уверенно усадил перед собой.
– Вот так и поедем!
– Ой, – сказала она в ужасе и, развернувшись ко мне лицом, прижалась ко мне, правда, не как к самецу, а как к дубу, – ваше величество…
– Маркус, – напомнил я, – пандус!
В стене возникла рваная дыра, быстро расширилась от пола во все стороны, образовав высокую арку. От края протянулся бледно-розовый широкий пандус.
Бобик весело метнулся по нему к близкой траве, на которой уже лежит багровая тень закатного неба, Зайчик тут же помчался следом.
Жанна-Антуанетта вскрикнула и, закрыв глаза, вжалась в меня так, что я отчетливо чувствовал ее довольно упругие вторичные признаки, а горячее дыхание обжигает грудь, словно у нее там внутри горн с раскаленными угольями.
Я пересилил себя, сказал отечески, я же отец народа, а Жанна-Антуанетта тоже народ:
– Счастье кончилось, маркиза!.. Мы на земле.
Она опасливо приподняла голову, рядом со мной появились на легких стройных конях разведчики Норберта. Сам Норберт поставил коня так, чтобы нас не толкали, он же бросил взгляд наверх и вдруг проговорил странно осевшим голосом:
– Ваше величество!.. Откуда… откуда они…
Я оглянулся, сердце болезненно дернулось, словно им с размаха шлепнули о землю. Широкий розоватый трап нижним концом прочно уперся в землю, а верхний…
…верхний висит в воздухе! Я смотрел ошалело, там наверху вдруг появилась конская голова, затем красиво изогнутая шея с пышной гривой, половинка человека в седле, а затем из пустоты вынырнула вторая половина, а за ним и крутой лоснящийся круп с пышно развевающимся хвостом.
По трапу торопливо пронеслись последние всадники, спеша достичь спасительной земли, я перевел дыхание и сказал охрипшим голосом:
– Да это Маркуса плохо видно. Уже темнеет, вот и того…
– Он что, – спросил Милфорд встревоженно, – заболел?.. Как-то цвет изменился! То был такой грозный, а сейчас так сбледнул, что и не рассмотреть…
– Ага, – сказал я, – это он меня так понял. Мы, люди, и то не всегда понимаем друг друга, а это Маркус… Все хорошо, прекрасная маркиза…
Он перевел взгляд на трепещущую даже в моих руках Жанну-Антуанетту.
– Маркиза у вас отважная, ваше величество, кто бы подумал?.. Что значит, второй раз. Женщины привыкают быстро. Им что один муж, что другой, все равно мужчины.
– Но-но, – сказал я строго. – Собирайте, дорогой герцог, отряд в колонну, выступаем к городу. Маркус, убери пандус и поднимись чуть выше, но оставайся в этом… цвете, или как ты его называешь! Ты молодец, все сделал верно, я тебя люблю!
По мне прошла теплая волна, словно огромные ладони ласково погладили сразу по всему телу. В следующее мгновение я ощутил, что Маркус отдалился где-то на пару миль вверх. Мелочь, но я ощутил, а это значит, связь между нами крепнет.
Глава 10
Высокие деревья все еще заслоняют нас от столицы, дорожки нет, но могучие стволы держатся друг от друга на расстоянии, не смея вторгаться в личное пространство соседа, так что передняя тройка всадников моментально просочилась между ними и умчалась из виду.
– Сэр Норберт?
Он чуть подал своего коня в мою сторону.
– Ждем приказа, ваше величество!
Я оглядел суровые лица бойцов, готовых к схватке в любой момент и с любым противником. Все полны достоинства, горды победами, помнят, как сломили филигонов, сейчас без колебаний с любых высот в любое место, потому что их император не знает поражений.
– Там за деревьями самый крупный город герцогства, – сказал я. – У дикарей столицы всегда в самых-самых, так что их герцог, он же верховный правитель, здесь. Мы с сэром Келляве навестим местного властелина, а вы ждите вестей. Сэр Келляве наверняка восхочет сам управиться со всем на свете, но если что, пошлет за вами своего оруженосца.
Норберт взглянул пристально, стараясь разгадать мой замысел.
– А почему вы только втроем?
Я взглянул с укором:
– Герцог, мы вчетвером…
Он взглянул с недоумением:
– А кто еще?
Я указал взглядом на притихшую на моей груди Жанну-Антуанетту.
– Герцог…
Он нахмурился, ответил нехотя:
– Ваше величество, я считаю тех, кто может орудовать мечом. А маркиза вряд ли сможет поднять даже веник.
– Так мы же не драться, – пояснил я. – Если драться, сразу пошлем за вами. А втроем, тьфу, вчетвером лучше поймем, с кем имеем дело. Если там не дурак и не сволочь, то сумеем договориться без резни. Разумное слово и козе понятно. Расскажу о преимуществах интеграции в мировую экономику, разделении труда и абсолютной добавочной прибыли, хотя и сам не знаю, что это, но разве это важно? Уверен, их наверняка заинтересует. Просто уверен!.. А вы ждите сигнала. Если до вечера сигнала не последует, утром присоединяйтесь к нам. Сэр Келляве?
– Готов, – прогудел Келляве мощным басом.
Его конь лениво повернул голову
