– Не думай, что ты победил, – услыхал Старый Хрофт слова Фиделиса.
Лекарь повернулся спиной к Спасителю и теперь шёл навстречу Отцу Дружин; людское море, казалось, совершенно обезумевшее, расступалось перед ним и вновь смыкалось за спиной.
Спаситель глядел ему в затылок со всегдашней своей печалью; крылатые соратники Владыки Асгарда кружили над площадью, а с самых верхов, разорвав небо, спускался целый сонм ангелов.
Над руинами вновь возникли морды Костяных Гончих, целая дюжина их ринулась прямо к Фиделису; следом из развалин поднимались уродливые головы Костяных Драконов – Спаситель поистине властвовал и над жизнью, и над смертью.
Всё это воинство ринулось на одну-единственную цель – лекаря Фиделиса; однако тут их уже было чем встретить.
– Не связываемся! Прорываемся! Уходим!
Старый Хрофт увидел, как из уголков глаз врачевателя покатились кровавые слёзы.
– Куда уходим? – гаркнул Отец Дружин, указывая на приближающийся сонм ангелов. – От этих не уйдёшь!
Фиделис лишь покачал головой. Заметил распростёртого купчину Олафа, дёрнул головой, опрометью бросился к неподвижному телу, склонился над ним – и Владыке Асгарда почудилось, что земля поплыла у него под ногами.
– Охо-хо… – раздался стон. – Эк же меня… всё платье на выброс…
Подбежали запыхавшиеся невысоклики. Спаситель спокойно стоял, скрестив руки на груди, посреди павшей на колено толпы и смотрел им вслед, смотрел печально и словно бы даже с сочувствием.
Олаф приподнялся, изумлённо глядя на собственную грудь и руки, залитые кровью. Его собственной.
– Уходим, – мрачно проговорил Фиделис. – Уйдём, я всё объясню…
Старый Хрофт понимал, что сейчас лучше не спорить; и потому он, как мог споро, стал отзывать своих Древних.
Он чувствовал, что эта схватка точно не станет последней.
Интерлюдия 3Ан-Авагар мог быть доволен – лечение давало плоды. Терпеливо, медленно и очень аккуратно он по капле вливал в жилы чародейке Кларе Хюммель собственноручно сваренные эликсиры, и они действовали.
Волшебница приходила в себя, всё увереннее билось сердце, и кровь её становилась больше похожа на кровь.
Если всё будет хорошо, они уберутся из этого мирка, навсегда забудут о нём, и Клара никогда не спросит, из чего же состояли снадобья, что спасли её.
А пока что она заговорила.
– Ан-Авагар… – голос ещё слаб, но это уже просто слабый голос, а не хрипение умирающей. – Где мы? Что… происходит?
Вампир осторожно сел рядом, выигрывая время, с преувеличенной аккуратность сложил руки, переплёл пальцы.
– Госпожа Хюммель, я счастлив был оказать вам услугу.
– Это… понятно. – Клара болезненно поморщилась, скосив глаза на скрывавшую левый локоть повязку. – Но… как…
– Послушайте меня, досточтимая госпожа. Вы угодили под сильнейший магический удар неведомой природы; счастье, что вообще удалось уцелеть. Вас подобрали ученики великого бога Хедина Познавшего Тьму…
– Это… – скривилась Клара, – я… кое-как… помню.
– Прекрасно. Я боялся, что будут провалы в памяти. Так вот, госпожа Клара – вы, простите за откровенность, умирали. Лекари-эльфы ничего не могли сделать, увы.
Клара знала, что вампир говорит правду. Сквозь ледяную пелену поднимались воспоминания, вплывало холодное осознание неизбежного конца. Она умирала, Ан-Авагар не лгал.
– Я взял на себя смелость переместить вас сюда, госпожа. И попытаться помочь – я долго странствовал по разным мирам, тайных мест, подобных этому, у меня не одно. Тут я прятал лекарства, снадобья, эликсиры – на случай, гм, самых неблагоприятных исходов. Сейчас всё пригодилось. – Вампир улыбнулся.
– Ты преуспел… там, где отступились… лекари-эльфы?
– Да, госпожа. Одно из преимуществ вампира – мы на куда более короткой ноге со Смертью.
– С-спасибо… Ан-Авагар.
– Не за что, госпожа Клара. Был счастлив помочь.
Только бы она не спросила, как и чем я её лечил, лихорадочно думал вампир. Только бы не спросила!..
В этот миг ничто не казалось более насущным и важным.
…Клара осторожно повернула голову – казалось, в мышцах и жилах хрустит ледяная шуга.
Почему у неё забинтована левая рука?
– Воды… пожалуйста… – Ан-Авагар поспешно приложил к губам Клары флягу. – Это… не вода…
– Простите, госпожа Клара. Просто воду вам пока нельзя. Как мой эликсир, помогает? Должен хорошо утолять жажду.
Прохладное, с лёгким привкусом мяты питьё жажду и впрямь утоляло.
– Ан-Авагар… я… должна… выбраться отсюда…
– Конечно, госпожа. Я даже не стану спрашивать, куда вы отправитесь после.
«Куда же я могу отправиться после? – горько подумала волшебница. – Хотелось бы верить, что долг свой перед Кором Двейном я исполнила. Они помогли мне, я помогла им – мы квиты. А теперь надо отыскать Сфайрата, привести его в чувство, если этот драконюка до сих пор дуется, и забрать детей.
А потом… потом мы выберем какой-нибудь иной мир. Кимме стал для нас слишком уж беспокойным. Может, даже будет иметь смысл посидеть какое-то время в закрытом мире, хоть на той же Терре, где сейчас Чаргос с близнецами и Зосей. Заготовить амулетов, запастись силой… и нырнуть в этот мир без магии, где нас не найти никаким ищейкам никаких богов».
– А… что станешь делать ты?
– Когда услуги мои перестанут быть нужны госпоже Кларе, я… – вампир пожал плечами, – отправлюсь к великому Хедину. В конце концов, должен же быть рядом с богом хотя бы один умеющий думать советник.
К великому Хедину…
– И что же ты скажешь ему, Ан-Авагар?
Тот сделал неопределённый жест, поднял брови.
– Великий бог Хедин занят вещами вселенской важности. Ему не до нас с вами, госпожа Клара. Если бы его ученики не были столь самоуверенны и полны самомнения, они не потащили бы вас к нему тяжелораненой.
– Ты хочешь сказать…
– Богу Хедину не до нас, – настойчивее повторил вампир. – Я тоже не занимал особенно высокого положения среди его учеников, но всё-таки… это давало смысл существования.
…Ой, нет, подумал он, вдруг ощущая жаркую волну стыда, словно был он не давно умершим упырём, а вполне себе живым Перворождённым. Не это давало тебе «смысл существования» – вспомни, как сам оказался в Кимме, в Беллеоре!
– Тогда… – неловко проговорила Клара, избегая смотреть Ан-Авагару в глаза, – мне остаётся лишь поблагодарить тебя. И… может, не стоит так настойчиво именовать меня «госпожой»? Я тебе не хозяйка, да и никто тебе не хозяин. Кроме разве что бога Хедина, но тут я не уверена.
Вампир лишь развёл руками – мол, повинуюсь.
Ну вот, Ан-Авагар, она очнулась и выкарабкивается. Она тебе благодарна, да; она стала б тебе верным другом. Но что делать, если тебе нужно больше, много больше?
Тебе, мёртвому, пьющему кровь живых, чтобы сохранить в себе подобие жизни?
Вампир опустил голову.
На что ты надеялся, безумец?
Впрочем, разве эта надежда не была тем лучшим, что случилось с тобой за последние невесть сколько веков?
– Прости, – услыхал он голос волшебницы. – Я очень, очень благодарна тебе, Ан-Ава… послушай,
