– Да хрен его… Жёнка же британка. А что?
– Знаешь, что он выдвинул, когда я ему вкратце описал мироустройство после мировых войн, как амеры у англов всё одеяло утянули на себя? Про закат Британской империи? Предложил подкинуть эту бомбу англичанам, и, дескать, они будут все прямо так благодарны русскому царю, что плюшки понесут на блюдцах. Конечно, высказал это как мысли вслух, типа «а если…». Но знаешь ли…
– Это он союзника приглядывает. Понимает, что одному не сдюжить.
– А почему же не немцы?
– А чёрт его знает? Может, с братцем Вилли не контачит.
– А может, что немцы вечно нарываются и регулярно огребают. Я же ему показал про две мировые войны. Кто, с кем, почему и результат.
– А англы кинут. Однозначно.
– И немцы могут кинуть. И кинут.
– Лишь два союзника…
– Знаю, знаю. Тут такая грань… Но видишь – понимает, что могут и всем скопом накинуться. Сколько раз такое было… и будет. С патентами, кстати, за границей наш оптимизм немного придётся поумерить – если только всякую мелочёвку, что-то по типу скрепочек…
– Их вроде бы как уже патентнули…
– Хрен с ними. Патентовать придётся лишь что-нибудь простенькое, так как джентльмены могут запросто поменять правила. С них станется. Но главное, Николаша-царь пафосно подытожил: «Мы принимаем ваш прожект!!!»
* * *– О-о-о-о! Да у тебя здесь…
На столе в офисе, помимо кофейных чашек и пустых тарелок, благоухали остатками коньячные бокалы, лежал раздербаненный шоколадный батончик известного бренда.
– Уехали, наконец, – ворчливо, по-стариковски шагнул через порог Андрей Анатольевич, скидывая куртку на стул, – вылакали четверть запаса, и экипаж мне разлагали, высокородные гады.
– Так, может, доразлагаем её? – Помощник указал на подмигивающую янтарём початую бутылку виноградного дистиллята.
– По чуть-чуть, – не стал кочевряжиться капитан.
– Хэх, – залпом выпил Шпаковский, сморщившись, – не понимаю я ваш коньяк.
А следом уже удовлетворённо:
– Если человек и создан по образу и подобию, то Бог был точно алкоголиком. Уж по крайней мере, известным любителем выпить.
Получив лишь немой вопрос, пояснил:
– А спроста ль печень у человека единственный орган, который массированно регенерирует?
Черто́в только улыбнулся, оставив занимательную гипотезу без комментариев.
– Видал, как батончики с орешками по вкусу царю пришлись? Чем не коммерческий проект?
– Таких проектов у нас по сотне на каждый карман.
– Взял…
– Что взял? Кто?
– Николаша целую коробку батончиков взял. Сказал, кондитеру своему покажет. Понравилось. Хочет для себя и на Европу гнать. Производство.
– Ему сейчас только шоколадками и заниматься. Скорей девкам… детям своим гостинцы повёз. И Алекс беременной. Слушай, а она же вот-вот родит. То-то он помчался… подкаблучник.
– Может, оно и к лучшему? – потёр ощетинившийся подбородок капитан. – Мужчины, в отличие от женщин, более склонны к авантюрам – половые издержки эволюции. Самцы более агрессивны.
– А чё не так? – заметно захмелев, спросил Шпаковский.
– Стойкое ощущение неувязочки у меня… к ситуативной адекватности нашего Николая, понимаешь ли, Романова. Может, бабонька его образумит. Если совсем не шпиёнка. Я как думал-то! Как обрадуются, как побегут с распростёртыми объятьями. Потому что мы предлагаем дело. Большое дело. А они… я говорю «они», потому что за самодержцем кто-то же стоит. Так вот, они либо дураки – не понимают, либо это хитрый торг.
– Ты мне скажи, ты за Россию-матушку или за металл, что презрен? – под шумок цедил в бокал из бутылки Шпаковский.
– Я за то, чтоб никакая держиморда, начиная от высокобродий до высочеств, не крутила на нашем поте свои гешефты, – Черто́в сердито отобрал у наглеца бутылку и плеснул себе. – Тем более что я ему указываю месторождения, где то золото, коим он с нами может расплатиться. Но нам сейчас это золото никуда не впёрлось. Нам – земля с домами. Кобелям нашим – «бабы, водка, гармонь и лосось». На первом этапе…
– Это его личное, эгоистичное играет, – выдвинул сомнение помощник, – кабы всё спокойно было в империи… а так – война на грани провала, революция. Потом ты его напугал смертностями. Вот и прёт приоритетное – личное.
– Такое обидное ощущение, что мы просто не нужны.
– Это кажется. Это мы понимаем, сколько всего несём. А у него главенствуют иные заботы.
– Да кто против, – слегка вспылил капитан и поводочному опрокинул жидкость. – Вот попали бы мы в одних трусах в этот век, в это время. И ни паспорта, ни прописки, ни порта приписки, ни счёта в банке, ни чинов, ни званий. «Не мышонок, не лягушка, а неведома зверушка». Примчали, не важно как, к царю, да: «Поможи, царь-батюшка, а мы тебе секрет “медной горы”, вот тебе мост “анженерной системы и машину с керосиновым двигателем”, а ещё совет, “не чисть ружья кирпичом”!!!» Тут – да. Пусть выкочевряжится, сомневается. Но мы же сила! Не голые-босые. Блин, ну почему я не командир атомного крейсера? Вот тут действительно с ракетным аргументом бы заявился! Чего он нос воротит, царь недоделанный?
– Все всё понимают. Из прослушки…
Капитан вскинулся взглядом на помощника, дескать, «неужели что-то важное?». Но тот заговорил совершенно буднично:
– На Колу прибыла высокопоставленная комиссия – осматривают места под военную базу. В точности где Североморск будет. Но бухту – губа Вьенга, якобы оставляют за особым поручительством. А это, брат, одна из наших забивочек. Значит, всё идёт нашим умыслом. Вот так. Как я понял, ещё намечается исследовательская партия и в Чёшскую губу.
– Чёшскую. У этого варианта есть свои плюсы, и он мне больше нравится. А кто с кем? Я имею в виду, чей разговор срисовал?
– Зиновий…
– Рожественский? – протянул Черто́в, снова принявшись задумчиво водить большим пальцем по щетине подбородка.
– Заметил? Рожественский при обсуждении и согласовании перехода эскадры, как и дальнейшем планировании боевых действий, показал себя вполне грамотным и адекватным военачальником. Даже в мелочах. Вон, Дубасов видел же в хрониках морских сражений Второй мировой зенитные расчёты в касках. А именно Рожественский вспомнил о характеристиках новых японских осколочно-фугасных снарядов. В общем, Зиновий-то не таким уж и м…даком оказался, как Новиков-Прибой описывал. Быстро сориентировался – хоть какая-то безопасность для пожарных расчётов и прислуги малокалиберной артиллерии.
– Очередным немецким угольщиком – партию германских пехотных шлемов пикельхельм? –
