Кстати, наверное, в Надьке есть черты мазохистки. Влюбляется в сильных, плохих парней, в сексе любит то, что не любит большинство женщин, – грубость, жесткость, и когда ее обзывают – тоже любит. Сама сказала, краснея и щурясь. Ну да… и я ее пообзывал. Так… слегка. Максимум: «Грязная шлюшка! Плохая девчонка!» Ну и так далее. Ох, и заводит ее! Кстати, а что там насчет «влюбляюсь в плохих парней», она что, такая любвеобильная? Может, и правда шлюшка? Хотя та продавщица говорила, что Витька взял ее в жены девственницей. А может, при нем изменяла? Честно сказать… мне все равно, кто и как изменяет. И кому. Но только не моя женщина. Ну, собственник я, что поделаешь! Не хочу ни с кем делить!
Хм… кстати, как же внешность обманчива! В сравнении с Танькой Надя просто нежный цветок! А в постели – сущая тигрица. Не думал, не ожидал.
– А ты часто влюблялась в плохих парней? – голос мой был спокоен, я очень постарался, чтобы он не дрогнул.
– Ревнуешь? – Надя посмотрела на меня и помотала головой. – В двух. В Витьку и в тебя. И Витьке я не изменяла, хотя и сволочь он был. И вообще у меня только двое мужчин было за всю жизнь, если не считать Ваську Ефремова из девятого «А». Но мы с ним только целовались. Он сильный был… драчун. Вечно дрался! А потом его посадили.
– И слава богу! – с чувством сказал я. – Иначе бы ты за него замуж вышла!
– Точно! – Надя хихикнула, посерьезнела. – Ты не беспокойся. Я тебя не предам. Что бы ты ни сделал. Я знаю, ты хороший! Ты не такой, как Витька! И я все для тебя сделаю, все!
– Почему? Почему все для меня сделаешь? Мы ведь почти не знаем друг друга! А может, я маньяк! Убийца! Людей режу просто-таки пачками! И ты все сделаешь? А если я скажу – вот тебе нож, иди, зарежь! Ты и это сделаешь?
– Смотря кого, – Надя сжала губы так, что они превратились в тонкие полоски. – Если ради того, чтобы спасти тебя, зарежу! Убью! А что касается того, что мы друг друга мало знаем, – достаточно знаем. И даже такое, о чем никому не расскажешь!
Она снова захихикала и покраснела:
– Ну вот такая я! Да! Прими такой, какая я есть! Ненормальная!
– А есть ли сейчас нормальные… – задумчиво протянул я, нажал на тормоз. – Приехали. Пойдем знакомиться с твоим рабочим местом и с твоим начальником. Пока – начальником. И вот что, Надя… он хороший человек. И как я тебе уже сказал, гениальный финансист. НО! Надя, там большие деньги. И у человека, который касается таких денег, возникает очень большой соблазн. Какой? Ты понимаешь – какой. И мне нужно, чтобы ты вошла в курс дела как можно быстрее. Само собой, у нас имеется двойная бухгалтерия. Идиотом надо быть, чтобы платить все без исключения налоги. И ты должна быть в курсе всего. Я тебе доверяю. Но если ты меня хоть один раз обманешь, мы с тобой расстанемся. Ты понимаешь?
– Понимаю… – Надя так нахмурилась, что я побоялся – заплачет. Потому добавил как можно мягче: – Я должен был это сказать, Наденька. Я хочу, чтобы ты была моим человеком со стороны в этой структуре. На тебя у меня большие планы (глаза Нади подозрительно блеснули). Знаешь, что мы сейчас делаем? Я тебе скажу. Мы берем под охрану все фирмы, до которых можем дотянуться. А что это значит?
– А как же «крыши»? – Надя удивленно подняла брови. – Они не против, чтобы вы охраняли?
– В том и дело. Мы их просто убираем, прогоняем. Очищаем город. Ты все равно это узнаешь, потому я должен был сказать. И грядет война. Потому я тебе и сказал, что это может быть опасно. Но интересно! И денежно. Даже если со мной что-то случится, ты останешься при деньгах. Ну что, пойдем?
– Ох… что-то ты меня напугал! – Надя застыла на сиденье машины, съежившись, потирая лоб запястьем. – Даже голова закружилась!
– Это от слишком интенсивного секса! – ухмыльнулся я. – Давай, решай! Не можешь, я не настаиваю. Обойдусь. Решаешь – пойдем, дело делать будем. Времени на раздумья нет.
– Ну, что же… пошли! – Надя решительно потянула за ручку открывания двери. – Погибать, так вместе! Научишь меня стрелять?
– Научу, – усмехнулся я и подумал о том, что действительно надо подобрать ей ствол. И разрешение выправить. А что, бухгалтер, который перевозит большие суммы, имеет право на ношение оружия. Для охраны кассы. Есть такой закон, о котором не все знают, а если знают, то не все могут получить нарезные огнестрелы. Закон, как всегда, не для всех. Деньги рулят.
Я дождался его в подъезде, зная, в котором часу он приходит. А приходит он поздно, когда на улице уже темно, и одинокий фонарь, стоящий возле винного магазина, именуемого в народе «Полосатый», ничего не дает одинокому прохожему, кроме страха и неуверенности в себе. Ведь в освещенном круге безопасно, а за ним, в темноте, – царство упырей и нежити. Но этот сам был упырем, и бояться ему ни к чему. Если только других упырей. Конкуренция за право напиться человеческой крови у этих тварей просто-таки зашкаливает. В переносном смысле «напиться крови» – это уж само собой. Внешне многие из упырей вполне приличные, даже симпатичные люди, по лицам которых никак нельзя определить, кто они и чем занимаются.
А занимался этот подлец плохими делами. На самом деле – плохими. Так что было его за что казнить. Не только за то, что он убил мою жизнь. Мою жену, мою дочку. Походя, растоптал колесами американского легкового фургона.
И даже не остановился, чтобы посмотреть на дело своих рук. Потом он сказал, что не заметил, что спешил, а они сами выскочили ему под колеса.
И защищал его хороший, известный адвокат – жирный клоп, который за деньги оправдает любое преступление, «отмажет» от тюрьмы почти любого. Время такое. Сейчас за деньги можно все что угодно! Вон один правительственный чиновник – наворовал миллиарды! Взятки брал немерено! Все думали, что пойдет на нары, раз им занялись. Ан нет! Девять лет условно! Это ли не издевательство над правосудием?! Условно! Девять! Лет!
Твари. Настоящие твари! Нелюди.
Я никого не стал брать с собой. Один. Это только мое дело, касающееся меня и моей семьи.
Я бы мог убить его легко, без каких-то там изысков. Просто свернуть шею, воткнуть нож, перерезать глотку или же применить еще десяток способов убийства, которые я знал в совершенстве, и, не задумываясь, осуществил бы в
