Дверь! Ее спальня, там можно спрятаться, упасть на кровать, накрыться с головой одеялом, зажмуриться…
Заперто!
Стукнет вдруг в окошко Или дунет в щель, Вилли-Винки крошка Лечь велит в постель.А шаги уже слышнее, Вилли-Винки уже близко, сейчас он войдет в коридор, увидит ее…
И эта дверь закрыта. И эта тоже!
…Виски! Зачем она пила? Надо было сразу лечь спать!..
Топ-топ-топ!
Маленькая Худышка замерла, прижалась лицом к стене. Вилли-Винки! Уже рядом, уже совсем близко! Сейчас схватит, прямо сейчас…
Тук-тук-тук!..
Но… Это не башмаками по полу. Это пальцами по стеклу!.. По стеклу?! Номер на шестом этаже!
Удивилась – и проснулась.
Тук-тук!..
Темная комната, глухая ночь за окнами, стеклянная дверь на балкон и черный еле различимый силуэт.
Тук-тук-тук!..
Тетя Мири со своим револьвером в соседней комнате, но Пэл решила ее не тревожить. Справится сама! Накинув халат, отхлебнула воды из стакана. Прежде чем открыть балконную дверь, чуть не спросила: «Кто там?»
Привычка!
* * *– Здравствуйте! Вы молодая и красивая. Рискну предположить, что вы – леди Палладия Сомерсет.
– А я рискну предположить, что вы изрядный наглец!.. Заходите!
Пэл решила ничему не удивляться. Ни тому, что поздний гость очутился на балконе, ни тому, как странно одет. А вдруг это все еще сон? Хитрец Вилли-Винки обернулся наглым, ее самой помоложе, говорящим по-немецки юнцом в мокром летнем комбинезоне, шлеме, «стрекозьих» очках – и с чем-то очень странным за спиной. И только когда впустила и закрыла дверь, поняла, что пора просыпаться.
Вилли-Винки так и остался в темном коридоре. А о том, что у парня за спиной, ей пришлось беседовать не далее как вчера.
– Молодой человек! Если вы раздобыли «марсианский» ранец, это не повод вторгаться к замужней женщине в номер! Кстати, вы весь мокрый. Снимайте комбинезон, в соседней комнате у меня есть виски…
Гость снял «стрекозьи» очки, и Пэл поняла, что не ошиблась. Молод, совсем еще мальчишка. И очень-очень симпатичный.
– Не стоит. Комбинезон с подогревом, сейчас высохну. Леди Палладия! В оправдание своей наглости рискну предъявить верительные грамоты.
Теперь гостю пришлось снимать тяжелую летную перчатку. Боковой карман на «змейке», маленькая книжечка, завернутая в плотную ткань.
– Прошу!
Решение ничему не удивляться оказалось правильным. Паспорт, ее собственный, только не британский. Палладия Сомерсет, гражданка государства Тауред.
– Те, кто меня прислал, решили, что в Германии вам понадобится связной…
Она хотела уточнить (кто именно прислал?), но не успела.
Тук! Тук!.. Бах!
На этот раз в дверь. Кажется, она недооценила тетю Мири.
– Мелкая! Мелкая! Палладия, что там у тебя происходит?
Пэл улыбнулась.
– Тетя! У меня в гостях молодой человек. Имею я право на личную жизнь?
За дверью все стихло, но затем послышалось не слишком уверенное:
– Может, все-таки возьмешь револьвер?
Пэл покосилась на гостя. Тот, явно разобрав о чем речь, поднял вверх руки, одну в перчатке, другую без.
Револьвер отменялся.
* * *– Нет-нет, я не марсианин и тем более не с Клеменции. Немец, родом из России, а вот профессия у меня редкая – небесный ландскнехт. Работаю по заказам. Моего шефа вы знаете, он сидит в баре и пьет горький венгерский ликер…
Комбинезон и шлем гостю пришлось все же снять. Без них, равно как без черного ранца-блина, он смотрелся сущим школяром. Белокурый стеснительный мальчишка в спортивном костюме. Представился просто – Николас. Фамилия связному не полагалась.
От виски отказался, и Пэл рискнула – заказала по телефону кофе и бутерброды.
– Меня выбрали, потому что я хорошо знаю Рейх. Инопланетянин и заблудиться может… Гостиница, конечно, под наблюдением, но сыщики вверх не смотрят. А я примерился и упал с километра. Уверен, не заметили.
Пэл смотрела на упавшего с километровой высоты парня, прикидывая, что с ним делать. Некоторые адреса и в самом деле имело смысл проведать без слежки за плечами. Несколько смутили слова о «редкой профессии». Наемникам она не очень доверяла.
Спросить?
Пэл, подождав, пока гость справится с бутербродом, отхлебнула неожиданно горький кофе.
– Значит, работаете только из-за денег?
Парень по имени Николас вопросу не удивился.
– Меня об этом спрашивают. Дело, конечно, не в деньгах. Очень люблю летать! Предлагали обучать группу, но я отказался… Леди Палладия! У меня в этом деле свой интерес. Я сам попросил, чтобы заказ Цеха Подмастерьев передали мне.
– Хотите попасть на Клеменцию? – удивилась Пэл.
Небесный ландскнехт ответил твердо.
– Очень хочу! Только не на Клеменцию. В Монсальват! Есть там на втором уровне блок № 25. Его еще называют «боковушка».
4Домучик открыл дверцу сейфа, заглянул внутрь.
– А еще, Рихтер, у меня осталось полбутылки неплохого коньяка. Не желаете? Я бы от рюмки не отказался.
Лонжа намек проигнорировал. Гауптман не в первый раз искушал, но на этот раз как-то слишком грубо, прямо в служебном кабинете посреди рабочего дня. Или у контрразведчика с воображением плохо, или есть причина, по которой бывший нарядчик начал попивать.
…Или Домучику очень хочется, чтобы он так думал.
– Не хотите? Напрасно! – стальная дверца с негромким лязгом захлопнулась. – Опасаетесь, что начальству донесут? На меня и так положено доносы писать, пусть лучше про лишнюю рюмку с объектом разработки, чем…
Не договорив, махнул рукой, вернулся за стол.
– Ведь чего я здесь, в Горгау, сижу? По-вашему, Абвер-2 в каждой воинской части сотрудника держит? В каждом батальоне? Ничего подобного, в обычных условиях я бы курировал дивизию, наезжал бы в штаб раз в несколько дней и горя бы не знал. А все из-за вас!
– Неужели лично из-за меня? – восхитился Лонжа больше для поддержания разговора. Зачем Домучик его вызвал, он так и не понял. Впрочем, польза от встречи имелась: рота в полном составе отправилась на разгрузку очередного склада,
