– Твои родители были счастливы? – тихо спросила я, боясь спугнуть его откровенность.
– Да. – Светлая улыбка скользнула по губам Курдагана. – Они построили новый дом недалеко от кузницы и жили душа в душу. Мама часто посещала родителей, и те были счастливы, когда она родила меня, а потом и сестру.
Курдаган пару секунд помолчал и стал рассказывать дальше:
– Мне было тринадцать, когда дед умер. После его смерти все изменилось. Брат матери запретил нам посещать усадьбу. Он так и не простил ей брака с простолюдином, оскорблял ее и обливал презрением. У дяди не было детей, и с каждым годом его злость против сестры все росла. Однажды он не выдержал и приказал ей убираться с его земли вместе со своими отродьями.
– Разве она не имела права на наследство?
– Имела. Но после смерти деда он уничтожил все бумаги. Можно было судиться, вот только родители не стали поднимать шум и решили уехать как можно дальше, так как жить спокойно дядя все равно не дал бы. С нами уехала и бабушка Марьяна. Она не простила сыну его поступка.
– Почему же теперь он тебя ищет? – Спрашивать, куда подевались родители и сестра Курдагана, я опасалась.
– Дядя очень болен. Детей у него нет. Перед смертью он хочет попрощаться с матерью и передать мне титул.
– И что ты решил?
– Думаешь, мне нужен этот титул?! – вспылил он и стукнул кружкой по столу, привлекая к нам внимание. Обведя всех взглядом, после которого любопытные сочли за благо вернуться к своим делам, Курдаган продолжил уже тихо: – Да если б не его злоба, все сложилось бы иначе! С сестрой не приключилась бы беда, да и родные не скитались бы на чужбине.
– Они живы? – тихо спросила я.
Лицо Курдагана окаменело, а глаза наполнились такой тоской и болью, что мое сердце екнуло, и я уже подумала самое плохое, но он заговорил:
– Живы, но далеко.
– Почему вы расстались?
– Когда с Миронегой случилась беда… – Он осекся и начал заново: – Ты не представляешь, какая она. Добрая, нежная, красивая. Ее все любили, дед любой каприз исполнял. Нам с сестрой дали прекрасное образование, и мы пропадали в усадьбе. Потом уже отец научил меня кузнечному делу. Для Миронеги стала ударом смерть деда, а потом и переезд.
Курдаган прервался, так как к столику подошла официантка, спросив, не желаем ли мы чего. Я лишь отрицательно мотнула головой, а он заказал еще одну кружку пива, подождал, пока женщина удалится, и продолжил:
– На новом месте мы обжились. Отец был отличным кузнецом, да и я с подросткового возраста работал с ним. Наша семья ни в чем не нуждалась. Как-то к нам приехал сын лэрда тех земель, приказал подковать коня и увидел мою сестру, которая в это время принесла обед. Дом наш стоял в стороне от кузницы, и когда было много работы, мы с отцом ели прямо там. После этого лэрд зачастил. Приезжал в кузницу по малейшему поводу по несколько раз в день, подкарауливал Миронегу в лесу, когда она ходила по ягоды.
Курдаган снова замолчал, так как официантка принесла заказ, но и с ее уходом не спешил продолжать, задумавшись.
– Мне кажется, ты поймешь и не осудишь, – внезапно вскинул на меня он взгляд. – Сестра, как внучка лэрда, считала себя ему ровней. Его же привлекла ее красота, и показалось забавным встретить образованность и манеры у дочери кузнеца. Ему не составило труда вскружить ей голову и соблазнить. Когда же узнал, что она понесла, развеял ее мечты о замужестве, но заверил, что позаботится о бастарде.
Я вздохнула. Ничто не ново под луной, подлецы существуют в любом мире.
– Переехав, мы не распространялись о том, откуда мы и кто. Переживая за сестру, я решил рассказать мерзавцу о ее происхождении. Подстерег его в лесу, когда он отправился на охоту с друзьями, да только разговора не получилось. Лэрд расхохотался мне в лицо и сообщил, что у него есть невеста. А за мою дерзость он и его дружки исполосовали мою спину кнутами, чтобы не забывал своего места.
Да, тогда в бане шрамы Курдагана потрясли меня. Успокаивали лишь его слова о том, что он отомстил обидчикам.
– Пока я метался несколько дней в бреду и родные не отходили от меня, сестра чуть не покончила с собой. Ее сломило то, что именно ее любимый сотворил со мной такое и она навлекла на семью беду и позор. Марьяна успела ее остановить и сделала ей выволочку, напомнив, что за кровь в ней течет. Если уж она опозорила имя, то пусть будет добра отвечать за свои поступки.
Курдаган на несколько минут снова ушел в себя, видимо, вспоминая то страшное время.
– Как понимаешь, оставаться там мы не могли. В селении узнали о случившемся, и на сестру посыпались насмешки. Поговорив с отцом, я убедил его немедленно уезжать, а сам остался, чтобы собрать вещи и завершить одно дело… – На его скулах заиграли желваки. – Подстерег его в лесу, когда он в очередной раз поехал на охоту, вот только в этот раз охотился я.
– Ты его убил?..
– Нет. – По его губам скользнула нехорошая улыбка. – Вот только девушек портить он больше не сможет.
Курдаган с вызовом посмотрел на меня, но я и не собиралась его осуждать. Увидев это, он чуть смягчился и продолжил:
– Я рассказал родным о том, что сделал и что теперь мне с ними не по пути, так как меня будут искать. Марьяна отказалась меня оставить и убедила, что с ней я буду меньше привлекать внимание. Искали бы нашу семью или меня одного. Она отдала свои сбережения моим родителям и уехала со мной. Мы прибыли в эти края, так как знали про грогов. Мало кто соглашается жить рядом с ними. Нам повезло, и у местного лэрда как раз не было кузнеца.
– Где теперь твои родители и сестра?
– Они уплыли очень далеко, начав жизнь с чистого листа. Изредка присылают весточку. Скучают по родной земле… – вздохнул Курдаган. – У меня родился племянник. Сестра вышла замуж и счастлива.
– А что ты планируешь делать?
– Жить, как и раньше, – вскинул он голову.
– В глуши, работая в кузнице? – скептически спросила я.
– Меня все устраивает, – твердо произнес он.
– А Марьяну устраивает? Ты собираешься рассказать ей о предложении дяди? – По его взгляду я поняла, что он решил умолчать. – Курдаган, так не пойдет! Он ее сын, и если хочет увидеть мать перед смертью, она должна знать об этом.
– Это из-за него на
