Я слушал и не мог поверить в то, что слышу. Что у человека в голове? Откуда все это, кто её этому научил? И ради этого бреда она предавала и убивала?!
— Из-за вас все пошло наперекосяк. Начиная с Югославии и заканчивая Украиной. Вы не остановите историю… но своими попытками её остановить — вы многократно умножаете страдания…
— Ты сама себя слышишь? При чем тут Югославия?!
— При том. Это длинная цепь. Россия всегда стояла на пути у проектов глобализации. Даже если ей самой были выгодны эти проекты. Что вы сделали… когда пришёл Наполеон? Вы же сбросили историю Европы, новой, единой Европы в сточную канаву! И только сто пятьдесят лет спустя оказалось возможным повторить.
— А что ты Гитлера не упоминаешь? Это тоже… глобализационный проект?
— Гитлер бы все равно проиграл.
— Да неужели?
— Да. Но без вас. План был такой — Гитлер должен был разгромить сталинский режим, после чего пасть под ударами стран свободного мира. Точно так же, как в семнадцатом — империя пала под ударами Германии. Должны были получить свободу Прибалтика, Украина, Кавказ. Вместо этого — вы захватили половину Европы. Залили всё кровью — своей и чужой. Вы не пожалели двадцать шесть миллионов своих жизней.
Кто её этому учил? Где?!
Но где-то же учили. Причём учили в Британии, в каком-то серьёзном университете. Где-то этому учат.
— И что ты мне предлагаешь? На девятое мая выйти на площадь и крикнуть Зиг Хайль?! Или перенести праздник на восьмое мая, как в цивилизованном мире?
— Напрасный сарказм. Мне плевать, когда вы будете праздновать. Главное не прошлое, главное — будущее.
Ирина показала на лопату
— Отдохнул? Копай.
Я взялся за лопату.
* * *Могилу удалось выкопать неглубокую. Полметра всего — земля тут как камень, нормальной лопаты нет.
Ирина положила пистолет в сумочку. Забрала у меня лопату…
— Помоги.
Она взялась сзади — и мы вместе сбросили Энн в могилу, которую я вырыл.
— Молитву не прочтёшь? — спросил я
— Не юродствуй. Давай, закапывать. И поехали.
Она посмотрела на часы.
Я сбросил несколько горстей земли в яму, сказал.
— Там в багажнике есть лист железа. Подай, быстрее будет.
Ирина повернулась, пошла к открытому багажнику — и я ударил её монтировкой по голове. Монтировкой — которую держал под сидением, на самый последний случай…
* * *На вторую могилу ушёл ещё час — Ирину я закопал отдельно. Нехорошо, когда убийца и жертва лежат в одной могиле. Нехорошо.
Разровняв землю, постоял над двумя могилами — ещё двумя могилами, безымянными — в русской земле.
Нехорошо вышло…
Сколько таких могил. А сколько ещё будет…
Мы — зашли слишком далеко…
Господи Иисусе Христе, Посланник Божий. Обращаюсь к тебе с тревогой в душе и надеждой на всемилостивое прощение. Грешу, и не каюсь, ругаюсь и лихо грешу. Прости мне дела, делишки и поступки греховные, но навлеки удачу к делам праведным. Пусть руки держат крепко, ноги не подкашиваются, а разум не подводит. Да прибудет удача в делах и ныне, и присно, и вовеки веков. Аминь!
Аминь.
Исправить уже ничего нельзя. Можно только отомстить.
В сумочке Ирины я нашёл телефон. Хреново, может прослушиваться, но другого телефона у меня не было.
Первым — я позвонил Лёше Вадимову. Про себя скрестил пальцы — Леха не брал незнакомые трубки, принципиально.
Но тут взял.
— Вован. Это ты?
— Был Вован. Да весь вышел.
— Ты зачем охрану снял?
— Были причины.
— Ты в порядке?
— Да, я в город еду. У нас пожар, Вадимыч.
Вад помолчал, переваривая
— Большой?
— До неба.
Вот сейчас все и решится. Мы договаривались. Но языком чесать — это одно. А пойти против всей системы, против всего дерьма, которое что годами, а что и десятилетиями копилось — это поступок.
Для чего все стволы, броню, машины закупали? Вот для этого момента.
— Как работаем? — сказал Вадимыч
— Жёстко.
— И по окрестностям?
— Если сил хватит.
— Добро.
Ну, вот. Один соучастник есть.
— С тобой точно все в порядке?
— Точно. Я Попу звоню
— Понял.
Вадимыч — Попову не доверял. А я — всё-таки верил людям. Но мы договорились, что если что — он уберёт Попова и попробует договориться с МВД напрямую.
И точно такая же договорённость — у меня была с Поповым насчёт Вадимыча. На случай, если тот сдрейфит.
— До связи. Я скоро приеду.
— Когда?
Я посмотрел на часы.
— Думаю, час. Отбой.
Сбросил, набрал Попова. Тот взял не сразу.
— Трезвый?
— Обижаешь. Конечно же, нет.
— Плохо. Очень.
— Да первый раз что ли? Сейчас кофейку — и… Случилось что?
— Пожар случился. Просекаешь? Пожар.
Попов помолчал, уясняя
— Понял. Ты с какой трубы звонишь?
— С левой. Понял?
— Да не дурак. Случилось что?
— Давно случилось, Поп. Ты с нами — или?
— С вами.
— Точняк?
— За кого держишь?
Я выдохнул.
— Нормально, Поп. Сейчас такое время, родной матери не доверяешь. Ты давай… беги в управление и организовывай. По-взрослому — и по всем адресам, какие есть. У тебя все есть.
— Вадим?
— У него тоже все есть.
Упреждая лишнее, сказал сразу
— Не собачиться! Одно дело делаем.
— Ясно.
— Я приеду. Отбой.
Ну… вот и все. План по неконституционному захвату власти в одном отдельно взятом регионе Российской Федерации приведён в действие. Теперь — пан или пропал…
Я обернулся назад… летящую на скорости по трассе машину неумолимо настигал новый день. Развиднелось… наступал рассвет.
Екатеринбург, Россия. 01 сентября 2020 года
К вечеру этого дня — я уже был на своём месте, в здании Уральского военного округа. Военные пока не перешли на нашу сторону — с ними сейчас договаривались — но, по крайней мере, обещали не вмешиваться и не мешать.
Я тоже участвовал в переговорах — но сейчас вышел хлебнуть кофейку и немного отдохнуть. Голова кругом.
Вадимов не подкачал. Поп — тоже.
По условному сигналу — по всей области и по северным автономным округам, к которым британцы проявляли особый интерес — началась дикая охота. Кого-то, менее опасных — тупо избивали до полусмерти (почти никого не арестовывали, смысла нет), кого-то — вывозили в лес и исполняли. Методы чисто бандитские — но всё правильно. Нет человека — нет проблемы, не будет международных петиций с требованием освободить узников совести… и тому подобного бреда. Вопрос решается раз и навсегда. Или на время — чтобы пока мы тут решаем вопрос о власти, пациент не мог гневно осуждать — а тупо лежал бы в больнице и лечился. Здесь закончим — пойдём разбираться со всеми «сибирскими вальготами».
С этническими криминальными лидерами поступили просто — убивали всех, кого могли найти, то же самое — с верхушкой группировок. Все их имущество я конфискую на казну, как уляжется — продадим с аукциона. Баб и детей, если они не оказывали сопротивления — только арестовывали: как все уляжется — мы их отправим по домам. На Кавказ, в Грузию…
Чехи и прочие бандосы в ХМАО и ЯНАО — не ожидали, что
