Ее наигранная веселость не разрядила обстановки. Взгляд Элерика по-прежнему был полон грусти и сожаления. Кили отвела глаза и поднялась с постели.
Она подошла к окну и откинула меховой занавес, впустив струю свежего утреннего воздуха и первые лучи восходящего солнца. Некоторое время Кили стояла там, проклиная жестокую судьбу и неотвратимый рок, преследующий ее. Она судорожно впилась руками в подоконник, так что костяшки пальцев побелели, и, глядя на восход, пыталась изгнать печаль и сожаление, сжимавшие ее бедное сердце.
Ее жизнь — ее судьба — всегда зависела от других людей. Однажды она поклялась, что никому больше не позволит вмешиваться в свою жизнь. Но сейчас, приняв решение, она не почувствовала удовлетворения.
Казалось бы, она все сделала правильно. Она отстаивала свои моральные принципы, чтобы защититься… но от чего? От несчастья? От позора?
Как ни странно, это не принесло ей облегчения. До сих пор Кили была совершенно уверена, что сама должна вершить свою судьбу, но сейчас кроме пустоты и тоски по несбывшимся мечтам ничего не чувствовала.
Кили украдкой посмотрела на Элерика, но его глаза были закрыты, а голова неподвижно покоилась на подушках. Это и к лучшему. Им не быть вместе, никогда! Если бы она согласилась на физическую близость с ним, боль разлуки стала бы невыносимой. Пусть его любовь останется еще одной несбыточной мечтой. Так будет правильно.
Сделав глубокий вдох, Кили распрямила плечи и, не оборачиваясь, направилась к двери. Пришло время определиться с ее дальнейшей судьбой. Йен Маккейб совершил большую ошибку, похитив ее. Теперь ему придется посвятить ее в свои планы и предоставить некоторые гарантии, если он хочет, чтобы она осталась в замке до родов леди Маккейб.
Кили вышла из комнаты и чуть не налетела на Ганнона, который сидел в коридоре и дремал, запрокинув голову. Он тут же встрепенулся и вскочил на ноги. Элерик нисколько не преувеличивал, когда говорил, что за дверью всегда находится верный человек, готовый выполнить любую его просьбу.
— Я могу чем-нибудь помочь? — спросил он почтительно.
Девушка отрицательно покачала головой.
— Нет, спасибо. С Элериком все в порядке. Я иду вниз. Мне нужно поговорить с лэрдом и попросить, чтобы Элерику приготовили завтрак.
На мгновение тень смущения и неловкости пробежала по лицу Ганнона.
— Мне кажется, будет лучше, если я сам схожу и передам лэрду ваши пожелания.
Прищурившись, девушка с вызовом посмотрела на воина, который был вдвое больше нее.
— Я не думаю, что так будет лучше. Если хотите помочь, сходите на кухню и прикажите принести Элерику поесть. Если понадоблюсь, ищите меня у лэрда.
Не дав Ганнону опомниться, Кили прошествовала мимо него и поспешила вниз по лестнице. Оказавшись в большом зале, она с любопытством огляделась. Здесь царила суматоха — множество женщин деловито сновали взад и вперед, выполняя свои повседневные обязанности.
Несмотря на браваду при разговоре с Ганноном, Кили понятия не имела, где искать лэрда, и теперь растерялась, и занервничала.
— Кили! Тебе что-то нужно?
Кили обернулась и увидела Мэдди, которая вышла из кухни и подошла к ней.
— Где я могу найти лэрда?
Мэдди нахмурилась.
— Он во дворе, тренирует своих людей.
— Большое спасибо, — сказала девушка и улыбнулась.
Кили направилась к выходу, но Мэдди окликнула ее:
— Лэрд не любит, когда его беспокоят вовремя тренировки!
— Ничего, мне тоже не нравится, когда меня беспокоят в собственном доме и вытаскивают из постели ни свет, ни заря, — проворчала Кили себе под нос. Разве лэрда это волновало? Он ворвался и силой увез ее!
Прежде чем выйти во двор, Кили замешкалась на пороге. У нее захватило дух при виде такого количества воинов, которые упражнялись в борьбе, бою на мечах, а также в стрельбе из лука. Их было несколько сотен, и шум сражений почти оглушил девушку.
Зажав уши руками, она вышла во двор и, держась из предосторожности на некотором расстоянии, начала обходить тренировочную площадку, высматривая лэрда. Мимо ее носа медленно проплыла снежинка. Кили остановилась и посмотрела вверх, откуда сыпался белый пушистый снег. Она была так решительно настроена поговорить с лэрдом, что ничего не замечала вокруг.
Дрожа от холода и втянув голову в плечи, Кили возобновила поиски.
Обогнув группу сражавшихся мужчин, она лицом к лицу и столкнулась с лэрдом и его братом, которые внимательно наблюдали за тренировкой воинов.
Стоило им увидеть девушку, Кэлен тут же состроил недовольную гримасу, а за ним и лэрд.
— Что-нибудь случилось? — строго спросил лэрд. — Как дела у Элерика?
— С Элериком все хорошо. Рана начинает заживать, горячка прошла. Но я пришла не за тем, чтобы говорить о вашем брате.
— В таком случае я занят, — отрезал лэрд. — Если это не касается Элерика, все остальное можно решить позже.
И, не дожидаясь ответа, он повернулся к ней спиной, всем своим видом показывая, что разговор окончен. От обиды у Кили кровь закипела в жилах.
— Ну уж нет, милорд! Мое дело тоже не терпит отлагательств! — выпалила Кили, стараясь перекричать бряцание металла и крики воинов, и для большей убедительности топнула ногой.
Лэрд, медленно обернувшись, оцепенел от удивления и уставился на нее. Неожиданно все вокруг стихло. Мужчины, опустив мечи, смотрели на девушку.
— Что вы сказали? — Хотя Маккейб говорил тихо, в его голосе чувствовалась угроза.
Не веря своим ушам, Кэлен молча таращился на Кили, затем перевел взгляд на брата, надеясь прочесть в его глазах нечто вроде: «Да, как она смеет перечить лэрду!»
Гордо вздернув подбородок, Кили стояла на месте, хотя колени у нее подкашивались от страха.
— Я сказала, мое дело тоже не терпит отлагательств!
— Если это действительно так, говорите. Неужели это настолько важно, что вы осмелились прервать тренировку моих людей? Я весь внимание. Вперед, не робейте!
— Робкой меня еще никто не называл, — сухо ответила Кили. — Мне
