— Я не уйду, — огрызнулся Элерик.
— Элерик, прошу тебя, — сказала Мейрин и решительно направилась к нему. Проскользнув мимо обнаженного меча, она приложила руку к груди воина. — Пойдем со мной. Я знаю, как сильно ты ее любишь. И Кили это знает. Позволь Йену спасти ее. Сам подумай, какая от тебя польза? Зрелище будет не из приятных, когда Йен начнет вырезать наконечник стрелы. Ты не выдержишь стонов Кили, гак что не мучай себя напрасно.
Элерик смотрел на свою невестку, глаза которой были мокры от слез, а лицо потемнело от горя.
— Я не могу оставить ее, — едва слышно прошептал он. — Не могу допустить, чтобы она умерла в одиночестве.
— Черт тебя дери, Элерик! Убирайся отсюда, — прикрикнул на него Йен. — Если все пойдет плохо, я пошлю кого-нибудь за тобой. С каждой минутой у нас все меньше шансов спасти девушку.
Мейрин взяла Элерика за руки.
— Пойдем со мной, Элерик. Позвать им делать свое дело.
Элерик закрыл глаза и понурил голову. Он подошел к кровати, где лежала Кили, и встал на одно колено. Он нежно провел рукой по ее обнаженному плечу, затем склонился над любимой и поцеловал ее мертвенно-бледный лоб.
— Я очень люблю тебя, Кили. Буль сильной. Живи. Ради меня.
Кэлен и Ганнон, взяв Элерика под руки, подняли его, но он уже не сопротивлялся, когда они вели его из комнаты. Выйдя за порог, он пошатнулся — кровь барабанным боем стучала в висках.
Дверь захлопнулась, и коридор погрузился в кромешный мрак. Элерик повернулся к стене и с размаху ударил по ней кулаком.
— Нет! Господи, не дай ей умереть!
Кэлен обнял брата за плечи и не отпускал, пока они и
дошли до покоя Элерика. Открыв дверь ногой, он втолкнул его внутрь.
Усадив Элерика на кровать. Кэлен сердито посмотрел на него.
— Чем ты можешь ей помочь в таком состоянии!
Элерик тупо смотрел на опухшую руку и капли крови, проступившие на содранной коже. Злость бурлила в нем, как вода в котле, отчего хотелось крушить все, что попадется под руку Он горел только одним желанием — поймать и убить ублюдка, который посмел сотворить такое с Кили.
Элерик взглянул на уходящего Кэлена, чувствуя, внутри у него все холодеет.
— Удалось схватить тою, кто это сделал? — спросил он гневно.
— Да, — ответил Кэлен, обернувшись с порога, — Негодяй сидит на цепи в подземелье.
— Он был один? — продолжал Элерик.
— Мы пока не знаем. лэрд допросит его, когда освободится.
Элерик глубоко вздохнул, раздувая ноздри.
— Я должен сам его убить.
Кэлен вернулся и присел на кровать рядом с братом.
— Как только мы вытрясем из него все, что нужно, он — твой. Никто не собирается лишать тебя этого права.
— Она снова спасла меня, — сказал Элерик отрешенно. — Стрела предназначалась мне. Она преградила ей путь и пожертвовала жизнью ради меня.
— Кили отважная женщина. И она любит тебя. Удивительно, но Кэлен говорил о любви без малейшего намека на иронию. В ею скупых словах была неподдельная искренность и восхищение.
Элерик обхватил голову руками.
— Это я во всем виноват. Что я натворил!
— Не мучай себя, Элерик. Ты оказался в невероятно трудном положении, но вы с Кили повели себя очень достойно. Слишком много зависело от твоего брака с Рионной!
— Я женился на Кили, — тихо сказал Элерик.
— Да, знаю. Я присутствовал при этом.
— Я не могу сидеть сложа руки, пока она там умирает. Кэлен посмотрел на Ганнона, затем перевел взгляд на
Элерика.
— Мне кажется, ты недооцениваешь Кили, Элерик. Она — настоящий боец и явно не из тех, кто легко сдается. Должен признаться, что еще ни разу не встречал таких сильных женщин. Я глубоко уважаю Кили и склоняю голову перед ее смелым характером.
При этих словах Элерик вскочил на ноги.
— Я не могу больше оставаться в неведении, не зная, что происходит в соседней комнате. Если у Кили хватило мужества закрыть меня своим телом от стрелы арбалета, то самое малое, что я могу для нее сделать, — это быть рядом, когда ей так плохо. Я знаю, Йен хотел, как лучше, и я нужен ему и не подведу свою любимую.
Кален тяжело вздохнул.
— Если бы моя любимая оказалась в таком положении, я поступил бы так же.
Ганнон одобрительно кивнул головой.
Элерик решительно направился к двери, но вдруг остановился и посмотрел на брата.
— Я так и не поблагодарил тебя за то, что все это время ты поддерживал Кили. Ей было очень тяжело, а меня не было рядом. Отныне мы всегда будем вместе.
— Ну, это не составит большого труда, — со смехом сказал Кэлен. — По правде говоря, я не переставал ей удивляться.
Легкая улыбка скользнула по губам Элерика, когда он, выйдя за порог, направился по коридору. У порога покоя, где находилась Кили, он остановился, опасаясь самого худшего. Из-за двери не доносилось ни звука. Ни стонов, ни криков боли. Ничто не указывало на то, что Кили еще жива.
Шепча молитву, он приоткрыл дверь и неслышно вошел в комнату. Йен стоял, склонившись над кроватью с озабоченным видом. Рионна гладила раненую по волосам и что-то шептала, пытаясь успокоить подругу.
Йен отвлекся лишь на секунду, бросив быстрый взгляд в сторону Элерика, и снова погрузился в работу. Когда Элерик подошел ближе, то увидел, что Йен уже успел сделать надрезы вокруг древка стрелы и отогнул края раны, чтобы вытащить наконечник.
Все льняные тампоны, окружавшие древко стрелы, насквозь пропитались кровью, и теперь густые капли стекали на постель.
— Давай я буду держать ее, чтобы ты мог сосредоточиться на стреле. — сказал Элерик, с трудом узнав собственный голос.
