Александр Гринберг – один из первых русских фотографов, который начал работать сериями – то ли занятия кино инициировали серийность, то ли желание делать серии привели его в кино. Даже когда он создает портрет, он делает ряд снимков, снятых с различных ракурсов. Он переодевает модель, ставит ее в различные позы, заставляет выражать различные эмоциональные состояния и фиксирует это на пленке, т. е. ведет себя как режиссер и оператор одновременно. Наиболее показательна в этом отношении серия «Античный мотив», которая создана в процессе работы над проектом «Искусство движения» (1925–1928). Фотограф использовал в качестве декораций классическую архитектуру русских подмосковных усадьб (Архангельское, Царицыно, Кузьминки, Николо-Урюпино), а в качестве моделей – артистов танцевальной студии Веры Майя. Босоногие, в коротких античных туниках, они разыгрывали сценки в образе дриад, наяд, вакханок. Пластические этюды на каменных ступенях величественных лестниц, с античными вазами, мраморными сфинксами, танцы и игры в парках, снятые мягкорисующей оптикой и отпечатанные рукотворными техниками, создают пронзительное ощущение подлинности и сопричастности с происходящим на фотографиях.
Для проекта «Искусство движения» Гринберг сделал больше чем кто-либо другой из фотографов. Изучая пластические формы в движении, он снимает Трио Костилио (Кастелио), балерину Марину Песчаную, акробатов и гимнастов. Иногда в его этюдах «Искусство движения» участвует до десяти человек. А. Гринберг создал ряд пластических серий, объединенных не только тематически, но и стилистически. Для этого он варьировал техники позитивной печати – бромойль, бромойль с переносом, бромсеребряная и серебряно-желатиновая печати. Экспериментировал с цветом фона и создал ряд работ, который продолжил в начале 1930-х годов в серии ню «Темная тональность». В цикле «Этюд движения», где моделями была группа гимнастов, Александр Гринберг вплотную приблизился к абстрактной каллиграфии. В его композициях отдельные модели теряют свою идентичность и превращаются в изобразительные знаки, а изображение в целом приближается к абстракции.
Наибольшую известность получили фото А. Гринберга, где он снимал обнаженную натуру. Он начал фотографировать в жанре ню в начале 1920-х годов: обнаженные, задрапированные в прозрачную ткань; обнаженные с зонтами и мячами; обнаженные на шкуре леопарда и на траве; стоящие, сидящие, лежащие, одиночные и групповые снимки, сделанные различными объективами и напечатанные в разных техниках. Его ню многообразны и тематически, и стилистически. Если в «Купальщице» (1924) сочетается импрессионистская манера и спокойная созерцательность, то в серии «Темная тональность» в начале 1930-х годов автор добивается пронзительной чувственности и эротичности. В ряде работ он исследует обнаженное тело как форму, изучает пластику тела в движении и покое.
Александр Гринберг начал свою фотографическую карьеру с пейзажей, портретов и жанровых сцен (серия «Москва» (1907–1910), «Вечер у пристани» (1909), «Портрет актрисы Веры Холодной» (1914). Собственно, эти линии творчества он продолжал на протяжении всей жизни. В 1928 году создал серию портретов С. Эйзенштейна, в 1944 – портрет Н. Свищова-Паолы, в 1939 году снимал аттракционы в Загорске, в 1950-е – портрет Майи Плисецкой в балетной пачке.
В середине 1930-х годов А. Гринберг, то ли в силу сложившей политической ситуации и гонений на пикториалистов, то ли в силу логики собственного творческого развития, оставляет сложные рукотворные техники печати и провозглашает идею «чистой фотографии».
В 1935 году он среди 20 участников «Выставки мастеров советского фотоискусства». После выставки его приглашают создать фотооформление Музея В. И. Ленина.
«15 января 1936 г., на другой день после успешного окончания работы в Музее В. И. Ленина, я был арестован по обвинению в распространении “порнографии” и осуждён Особым Совещанием НКВД СССР 28 марта 1936 г. на 5 лет к испав. – трудов. лагерям.
За ударную работу на строительстве Вторых путей имел зачёты и премии и 25 [?] 1939 г. был освобождён.
Ввиду того, что никаких, кроме художественных, побуждений при съёмке обнажённого тела у меня не было, я считаю предъявленное мне обвинение в “распространении” порнографии по существу НЕобоснованным.
Всё “распространение” заключалось в том, что я дарил некоторые лучшие и вполне художественные снимки своим моделям (натурщицам).
Несмотря на то, что я до осуждения пользовался общим уважением и вёл общественную работу в ЦК Союза фотоработников, всегда добросовестно работал на службе, я был признан социально-опасным элементом, что также считаю НЕправильным.
На основании всего вышеизложенного, я прошу судимость с меня СНЯТЬ и возвратить мне полные права советского гражданина» (А. Гринберг. Ходатайство о снятии судимости. 1941 год).
А. Гринберг был реабилитирован только после смерти Сталина.
Александр Гринберг родился в царской России, пережил две мировые войны, революцию, Гражданскую войну, был заключенным в сталинских лагерях, реабилитирован во время хрущевской оттепели и умер в период брежневского застоя. Он был и оставался фотографом в экстремальных условиях. В немецком плену во время Первой мировой войны он перевел на русский язык две работы по фотокинохимии. В сталинском лагере работал в фотобюро в качестве фотографа и технорука. После освобождения, когда было невозможно заниматься творческой фотографией, преподавал в фотокружках.
Мирон Шерлинг[29] – мифическая фигура Серебряного века. Его биография полна недомолвок и противоречий. Зато есть два блистательных портрета маслом – Бориса Григорьева (1916) и Юрия Анненкова (1918) – свидетельство того, что он был, по меньшей мере, знаком с этими выдающимися художниками. На первом портрете Мирон Шерлинг в черном котелке, черном пальто и белых перчатках на фоне балаганного театра, на втором – в синей шляпе, в клетчатом пиджаке с ромашкой в петлице, на заднем плане, по-видимому, Париж, поскольку обозначена Эйфелева башня. Работа Ю. Анненкова называется «Фотограф и антиквар М. А. Шерлинг» (Государственный Русский музей). Еще одна загадка. Какое отношение наш герой имеет к антиквариату? Возможно, его ателье было обставлено антикварной мебелью. На обоих портретах перед нами типичный представитель богемы или денди того времени.
По одной версии, он родился в Санкт-Петербурге, по другой – в Двинске. Фотографическому мастерству обучался с девятилетнего возраста в ателье А. Штейнберга – по другим данным, фотографии учился у Б. Пашкевича. В 1903–1905 годах работал в различных фотателье в Вильно. В 1905 переехал в Петербург и устроился в фирму «Буассонн и Эглер», где работал последовательно лаборантом, ретушером, а затем фотографом.
В 1908–1913 учился в Институте светописи и гравюры в Мюнхене (класс Эжена Смита) и окончил его с отличием. Какое-то время жил в Париже, был близок скульптору Эмилю Бурделю, обучался у него ваянию. Вскоре возвратился в Россию и обустроил себе мастерскую с дневным павильоном на улице Морской. Дальнейшая карьера фотографа выглядит фантастически.
В 1913 году Мирон Шерлинг возвратился в Петербург и выполнял фотопортреты на дому. Его пригласили заведовать художественным репродуцированием в издательстве «Копейка», выпускавшем журнал «Солнце России». По заказу журнала Шерлинг
