Билли просиял от восторга и бросился к выходу.
Глава тринадцатая
Булавка с серебряной розой лежала на протянутой ладони сержанта Грегсона. У Софи оборвалось сердце.
— Ну? — спросил он с ноткой ликования в голосе.
— Она моя, — коротко и мрачно ответила Софи.
Мистер Макдермотт наблюдал за ней с серьёзным выражением лица. Смысла притворяться не было. Наверняка они уже знали, что булавка принадлежит Софи. А сама Софи понимала, на какие размышления полицию наведёт эта улика. Не важно, что украшение могло выпасть из шляпы когда угодно, при самых невинных обстоятельствах. Главное, что его нашли в выставочной галерее, прямо у витрины с заводным воробьём — этого было достаточно, чтобы попасть под подозрение.
— Ясно, — удовлетворённо произнёс Грегсон. — Я так и думал. Как же вы это объясните, мисс Тейлор?
— Никак, — ответила Софи. — Я понятия не имею, как моя булавка там оказалась, и это в любом случае ничего не доказывает. — Она подняла голову. Грегсону не удастся её запугать! — Я часто ношу эту булавку, и она могла выпасть из моей шляпки в любой момент. Вы уже знаете, что я была в выставочной галерее и встретила там мистера Купера. Вероятно, тогда я обронила её и даже не заметила.
Грегсон внимательно посмотрел на Софи. У мистера Купера было мрачное выражение лица, а у мистера Макдермотта, который стоял в углу комнаты, — непроницаемое.
— Странно, что полицейские её не заметили, когда осматривали выставочную галерею, — добавила Софи. — Возможно, булавку кто-то подложил?
— Хватит, мисс Тейлор, — рявкнул Грегсон. — Вы действительно предполагаете, что вас хотят подставить?
— Не знаю, но ваши люди обыскали мою комнату в пансионе, и некоторые из моих вещей пропали. Довольно странно, что после этого шляпная булавка неожиданно обнаружилась на полу у витрины, правда?
Грегсон помрачнел.
— Не понимаю, к чему вы ведёте, но ваш тон мне не нравится, мисс Тейлор. И что вы там сказали про обыск?
— Уверена, об этом вам прекрасно известно, сержант.
— Совсем наоборот.
У Софи по спине пробежали мурашки.
— Вчера ко мне в комнату пришли полицейские и перевернули всё вверх дном. Я думала, что их отправили именно вы.
Грегсон вскинул брови.
— Мы не обыскивали вашу комнату, в этом я могу вас заверить, — сухо произнёс он.
Софи была совершенно растеряна.
— Но… хозяйка пансиона сказала, что это были полицейские…
— Вот как? — язвительно отозвался Грегсон, вероятно, полагая, что она только что выдумала эту невероятную историю.
Софи похолодела от страха. Очевидно, сержант не верил ни единому её слову. Он что-то записывал в книжку, а мистер Купер старался не встречаться с ней взглядом. Вдруг её арестуют? Нет, они же не могут, правда? У них нет никаких доказательств. Софи представила себе сырую тюремную камеру. «Всегда сохраняй спокойствие, рассудок и самообладание», — напомнила она себе.
— Пожалуйста, поверьте мне, я ничего не крала. Я тут ни при чём, — сказала Софи, стараясь унять дрожь в голосе. — Но… я догадываюсь, кто виноват в ограблении, — в отчаянии добавила она.
— Что? — Грегсон оторвал взгляд от записной книжки.
— Мы хотели подождать, пока ещё что-нибудь выясним, но… мы нашли улику. Зашифрованную записку. — Она повернулась к мистеру Куперу. — Она лежала на конном дворе. Там, где стреляли в Берта. В ней упомянут воробей, а подписал её некто Барон.
Мистер Купер отвернулся, словно ему стало стыдно за Софи. Грегсон широко распахнул глаза, а затем громко расхохотался.
— Какая чушь! — наконец воскликнул он. — Что за сказки вы мне рассказываете? Зашифрованная записка? Неужели, мисс Тейлор? Я думал, вы выше этого. Дело серьёзное, в человека стреляли. Не надо тратить наше время на всякую ерунду. С меня хватит.
Софи оцепенела от стыда и густо покраснела, но сержант больше не смотрел на неё. Он тщательно промокнул лист записной книжки, а затем кивнул мистеру Куперу, и они вместе вышли в коридор. Софи слышала голоса за дверью, но разобрать ничего не смогла. В самом кабинете стояла полная тишина, лишь мистер Макдермотт один раз кашлянул — гулко и глухо.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они вернулись, но Грегсон не сел за стол.
— На сегодня всё, мисс Тейлор, — сказал он. — Но не расслабляйтесь. Мы внимательно за вами следим.
Он взял бумаги и вышел из комнаты. Макдермотт кивнул на прощание и удалился. Софи дрожала всем телом, но больше от гнева, чем от страха. Как он посмел так с ней разговаривать? И отмахнуться от всего, что она сказала? Мистер Купер мрачно наблюдал за её терзаниями.
— Я могу идти, сэр? — спросила она и привстала со стула, но мистер Купер покачал головой и жестом попросил её сесть.
— Софи, — начал он, сложив перед собой руки в молитвенном жесте, и от его мрачного тона Софи стало не по себе. — Надеюсь, вы понимаете, в какой неприятной ситуации я оказался. Вы успели показать себя одной из самых способных работниц. Однако подозрения плохо сказываются на репутации магазина. На нашем персонале. «Синклер» — лучший универмаг Лондона. Мы не можем терпеть подобное. — Мистер Купер понизил голос. — Я бы сделал для вас исключение, будь такая возможность. Но я не могу опустить планку. Я должен доверять всем сотрудникам безоговорочно. Мне очень жаль, но, к сожалению, придётся попросить вас уйти.
Софи ошеломлённо смотрела на мистера Купера. Такого она совершенно не ожидала.
— Но я никак не замешана в преступлении, мистер Купер! Вы же понимаете, что я тут ни при чём! Это всего лишь… глупые домыслы, вот и всё!
— Мне жаль, Софи, — повторил мистер Купер. — Вам лучше уйти немедленно. Вот ваш заработок за неделю.
Софи невидящим взглядом уставилась на узкий конверт, который он вложил ей в руку. На нём аккуратным каллиграфическим почерком было выведено её имя. Сколько трудов она вложила в эту работу, сколько стараний — а получила лишь жалкий конверт! Софи охватило внезапное желание разорвать его на тысячу мелких кусочков прямо на глазах мистера Купера.
— Вероятно, я мог бы порекомендовать вас магазину «Хантингтон»? — произнёс он таким тоном, словно оказывал ей великую услугу.
«Хантингтон»! Софи стало дурно. Она слышала, что продавщицы там работают по четырнадцать часов в сутки, живут в кошмарном общежитии над магазином, а получают всего несколько жалких шиллингов в неделю.
— Можете идти, — сказал Купер, поднимаясь со стула. — Если полиции потребуется ваша помощь в расследовании, мы с вами свяжемся.
Софи потеряла дар речи. Она сама не заметила, как очутилась в коридоре с зажатым в кулаке конвертом. К ней подбежал Билли, что-то поспешно и громко рассказывая, но она не могла разобрать ни слова.
— Не важно, — пробормотала она. — Уже не важно. Меня уволили.
Софи хотелось как можно скорее уйти из универмага, пока ей никто не встретился. Она поспешила вниз по лестнице, и перед глазами всё расплывалось: зеркала, пальмы, потолок с нарисованными на нём облаками.
