хана Едигера. Несколько лет спустя армия и флот Ивана IV рассеяла дружину казаков числом 6 тысяч человек под предводительством атамана Ермака, так как царь хотел искоренить это разбойное племя и выгнать его с Дона; и беглецы, перейдя Уральские горы, увидели перед собой неизмеримо громадные равнины и, расселившись до берегов Оби, попытались образовать колонию в Сибири. Как оказалось, в результате междоусобной войны в недавние годы сибирский хан Едигер погиб, а на престол взошел его более удачливый соперник Кучум; и этот хан, ненавидевший московитов, вооружился против новоприбывших поселенцев и выступил со значительными силами на их деревню, но с кровопролитными потерями был отброшен отважными казаками, и, мстя за его беспричинное нападение, они осадили и взяли его столицу. Хан бежал в дикие калмыцкие степи, а его сыновей доставили пленниками в Москву. Однако Ермак, которому по-прежнему грозили московские войска, оказался вынужден подчиниться царю и, чтобы получить помилование, принес в дар своему государю новые завоеванные им владения, гораздо большие, чем те, что он потерял, при условии, что он все же будет править ими в качестве наместника; и Иван, приняв богатый дар от усмиренного подданного, обещал оставить донских казаков в покое, а Ермаку пожаловал полный доспех из чистейшего золота. Но вскоре после этого враги-татары подстерегли атамана возле его столицы и перебили его людей почти всех до единого; спасшись от их рук, в одиночестве под покровом темноты Ермак попытался переплыть Иртиш, но погиб в его мрачных волнах, возможно утянутый на дно тяжестью своего снаряжения – великолепного царского дара. После его гибели татары снова завладели Сибирью, но их выгнала новая дружина бесстрашных казаков, которые, пройдя по бесплодным барабинским степям, добрались до обильных пастбищ Енисея и без труда заставили кротких и рассеянных остяков платить Москве умеренную дань пушниной. Тюркский народ якутов сопротивлялся им сильнее, но их умиротворили подарками и посулами дружбы и союза, и в конце концов они отчасти слились с завоевателями; хотя буряты, южное маньчжурское племя, оказали более жесткое и решительное сопротивление и на несколько лет заставили русских остановить свое победное продвижение и встать на границе этого края, самого богатого и самого производительного в отношении драгоценных камней и золота. Невзирая на снег и лед, казаки продолжали путь к пустынным и болотистым землям на севере, и в 1639 году, полвека спустя после первого завоевания, один из них, по имени Дмитрий Копылов, увидел вместе с товарищами волны Охотского моря, в то время как подкрепления, прибывшие на помощь к первопроходцам, покорили племена у Байкала и Нерчинска и у Амура сражались с китайцами за обладание его плодородными и богатыми берегами. Двигаясь вперед по пути своих завоеваний, казаки благоразумно строили крепости и деревни в пустынных местах, через которые проходили; тамошние гарнизоны и население состояли из искателей приключений и изгоев со всех уголков Московии и России; царь часто ссылал туда неугодных князей и бояр и с того времени посылал военнопленных колонизировать дикие части своей империи, вместо того чтобы, как раньше, осуждать их на пожизненное и безнадежное рабство
[261]. Тобольск основан в 1587 году; Пелым, Березов и Сургут – в 1592; Тара – в 1594; Нарым – в 1596; Верхотурье – в 1598; Туринск и Мангазея – в 1600; Томск – в 1604; Туруханск – в 1609; Кузнецк – в 1618; Красноярск – в 1627; Якутск – в 1632; Ирбит – в 1633; Охотск – в 1639; Нерчинск – в 1658; Иркутск – в 1669. В 1637 году флотилии с экипажами из выносливых казаков отправились по Лене и Колыме, чтобы установить, где заканчиваются эти реки и сколько верст отделяют их поселения от Ледовитого океана, в который они впадают; спустя девять лет Анкудинов и Дежнев обошли по морю Чукотский полуостров на северо-восточной оконечности Азии; но хотя первый утонул в Колыме, а второй после многочисленных перипетий потерпел кораблекрушение на своем утлом судне возле Анадыря, они проложили путь для новой команды первопроходцев, которые через несколько лет переплыли пролив Беринга и исследовали окраины противоположной земли на побережье Америки. Но после того периода их энтузиазм поутих, и казачий землепроходческий дух, похоже, пошел в Сибири на убыль; и новые попытки исследовать границы океана, омывающего на севере и востоке изрезанные сибирские берега, как правило, предпринимались российскими офицерами или при обеспечении и поддержке российского правительства.
Но пока монголы сдавали русским города и крепости, в Сибири, Казани, Астрахани и Дешт-и-Кипчаке крымским татарам удавалось какое-то время избегать московского ярма, отдав себя под защиту Константинополя и признав владычество турок. Крымский полуостров, две трети которого покрыты степями, у Плиния называется островом, и с материком его связывает лишь полоса земли шириной 8 километров, защищенная крепостью из ломкого песчаника, построенная на южной стороне глубокого рва и укрепленная высокой и мощной стеной, которую, как говорят, воздвигли еще в древности местные жители, чтобы защитить свои дома от вторжений степных кочевников. Руины еще более древнего крепостного рва и насыпи, о которых упоминает Птолемей, лежат примерно в 2,5 километра к югу от Перекопа, и один автор говорит, что они были разрушены в X веке, когда от моря до моря насадили густой лес, через который проходили две дороги: на восток в Боспорское царство и в Херсонес, главный город греческой колонии. В конце XIV века татарские ханы Крыма снова разрыли ров и по строили еще одну укрепленную стену через перешеек, но ее разрушили русские войска при завоевании полуострова, когда они сожгли более 800 дворцов, 2 тысячи частных домов и богатые библиотеки иезуитов и ханов.
Хотя северная часть Крыма представляет собой равнинную и бесплодную степь, южное побережье красиво разнообразит пышная растительность, холмы и скалы. Долины Байдара и Чурук-Су с виноградниками, садами и хлебными полями, перемежаемые конической горой Тепе-Кермен, увенчанной крепостью Чуфут-Кале, пещерами Успенского монастыря и Инкермана, а также горами и утесами вокруг еще более возвышенного Чатыр-Дага радуют взор путника после однообразного путешествия по северным равнинам; в то время как весь полуостров усыпан бесчисленными памятниками бурных веков прошлого, начиная от места древнего храма Дианы и руин каменной крепости Керменчик, обители тавроскифского царя Скилура[262], до замков и крепостей генуэзцев, мечетей и дворцов более поздних монгольских ханов, садов и бань Бахчисарая, а также татарских и еврейских кладбищ и гробниц.
Скала Мангуп, на вершине которой стояла крепость, на протяжении не менее одиннадцати веков принадлежала исключительно готам. Внизу, в долине, все еще были видны развалины украшенной фресками греческой церкви, окруженной могилами
