Встало солнце и ярко разгорелось на безоблачном небе, и, как только первые утренние лучи едва окрасили восток, русские войска выстроились в боевой порядок; два крыла отошли на некоторое расстояние вправо, чтобы окружить врага с тыла, основной корпус остался посередине, а третья часть немного выдвинулась вперед, чтобы вызвать литовцев на бой. Поляки расположились в длинном строю, встав по порядку княжеств и народов, так как каждая провинция прислала своих солдат вместе с собственным командиром; и едва они успели занять свои места, как московиты затрубили наступление и яростно бросились в атаку. Завязалась долгая и свирепая битва, причем ни одна сторона не имела преимущества, до тех пор пока литовцы не сделали вид, что отступают; и русские войска, обремененные кирасами, которых они еще не привыкли носить, преследуя поляков, пришли в замешательство. Тогда поляки внезапно развернулись и поразили русских залпом из пушек, который оказался смертельным для многих из их рядов. Московиты в смятении обратились в бегство и, пытаясь спастись во мраке ночи, не зная окружающей местности, оказались у реки по имени Кропивна в нескольких километрах от Орши, и столь многие упали в воду с ее крутых и скользких берегов, что груды мертвых запрудили течение реки. Старый воевода Челяднин, чье бездействие и апатия и были главной причиной их разгрома, в бою попал в плен вместе почти со всеми своими подчиненными и в цепях отправлен в Вильну, где они много лет оставались в железных оковах и, доведенные до крайней нужды, с радостью приняли несколько талеров от нескольких посетивших их там немецких путешественников. Большинство в конце концов умерло в неволе. Римский папа приказал читать благодарственные молебны в церквях за эту победу польских католиков над еретиками-московитами; и Сигизмунд, дамы выразить свою признательность понтифику, отправил к нему посольство с даром: четырнадцатью русскими боярами, взятыми в плен в недавней битве, которых в Западной Европе разглядывали с любопытством как некие редкости из terra incognita. Но император Максимилиан, находившийся в дружественных отношениях с Москвой, перехватил их в Инсбруке и отправил с прекрасными дарами в Россию через Любек и Ливонию, отчего польский король был крайне уязвлен и раздосадован и утверждал, что данный акт есть нарушение королевского доверия и установленных международных законов.
Услышав о сокрушительном поражении своей армии под Оршей, Василий оставил Смоленск под началом своих воевод и вернулся в Москву, но сначала приказал уничтожить два его форта в Литве, чтобы те не попали в руки неприятеля. Поляки сразу же выступили на Смоленск, но русские силы отбросили их от его стен; и Сигизмунд благодаря своей победе получил лишь три небольших замка, поскольку приближение зимы положило конец кампании. Но через четыре года Василий снова вторгся в Литву и опустошил страну порохом, огнем и мечом. Как-то ночью на его лагерь внезапно напал отряд полоцкого воеводы Альбрехта Гаштольда. Литовцы подожгли стога сена у палаток московских солдат и, когда те выбежали в ужасе и смятении, полуголые и почти безоружные, убили несколько сотен и многих захватили в плен. Некоторым русским удалось спастись в лесу, где они какое-то время жили тем, что грабили близлежащие поместья, пока их всех постепенно не перебили местные жители, но Василий все же гарантировал свою власть над Смоленской и окружающей областью за счет того, что услал троих из четверых местных в Россию и заменил их московитами. Однако его по-прежнему окружали враги; татары, и крымские и казанские, грабили отдаленные области его владений, а император Максимилиан, заключив союз с Сигизмундом, отправил посла в Москву, желая, чтобы Василий положил конец войне. Василий отказался посылать какой-либо ответ на это высокомерное требование, но сообщил австрийскому послу, что император покинул его в самое неподходящее время и что он не может столь внезапно прекратить военные действия, которые его императорское величество сам же побуждал начать. Поэтому кампания возобновилась следующей весной, так как король Польши отказался заключать мир, если Василий не вернет Смоленска, а на это царь не соглашался ни при каких условиях; поляки присоединились к крымским татарам и постоянно вторгались в московские земли, но так и не сумели вернуть эту важную крепость, вплоть до 1520 года, когда летом заключили союз с мятежными татарами Казани.
Казанцы восстали против Ивана Великого за несколько месяцев до его смерти, а их хан велел схватить в городе 15 тысяч живших там россиян, бросить их в узилище или отдать в рабы и отобрать их дома и товары, после чего татары выступили на Нижний Новгород, в ожесточенной битве одержали победу над московитами и на несколько лет обеспечили независимость своего государства. Но в 1519 году тот же хан Мухаммед-Амин вызвал недовольство своих подданных, когда отказался вести их на московитов, и был свергнут, а затем и задушен, и его троном завладел касимовский хан Шах-Али, который долго жил при московском дворе, и женился на его вдове. Однако новый хан оставался у власти всего два года, за которые вернул
