— Что это? Что это такое?!
Колдун глядел на свои дрожащие руки, не ощущая присутствия магической силы, и это промораживало ужасом все его естество, забираясь в самые кишки и копаясь там острыми когтями. Ни о каком сопротивлении больше не могло идти и речи, он был деморализован так сильно, что дальше только суицид. Огромный уродливый человекоящер раздирал когтями собственную плоть, тщетно пытаясь избавиться от ужасных чар, при этом он вопил в голос и даже повизгивал, словно обезумевшее животное, наступившее в капкан. Прервал истерику тяжелый бронзовый кулак, влетевший в лицо колдуна и выбивший ему около десятка зубов. Опрокинутый на землю, истекающий кровью пуще прежнего, тот наконец умолк.
— Мстительного дурака я за милю вижу. Потому что и сам мстительный дурак. — Тобиус сложил руки на груди, вокруг его глаз будто собралась густая тень. — Что мне делать с тобой, пресмыкающееся?
— Пощады!
— Нет. Не в этом случае. Если бы ты пришел ко мне и вызвал на поединок, я бы попытался замириться либо принял вызов и сейчас пощадил бы тебя. Но ведь ты колдун, подлая мерзкая тварь, которая устроила потоп и натравила на город ораву чудовищ. Ты убил множество посторонних людей, и я ни за что не отпущу тебя. А поскольку мои принципы не позволяют мне убивать безоружных, я передам тебя в руки следователей Инвестигации. А, вижу, понимаешь, что тебя ждет в их пыточных камерах, — улыбка Тобиуса была из плеяды тех самых поганых оскалов, которые не нравились ему самому. — Кого, ты говоришь, я убил? Твоего друга? Как было его имя?
— Жиль… Жиль де Лаваль, — нерешительно ответил колдун.
— Впервые слышу. Впрочем, не все, кого я убил, представлялись мне поименно. Ты служишь Шивариусу, верно? Отвечай, тварь!
Не получив немедленного ответа, маг с силой ударил колдуна сапогом в грудь и добавил несколько пинков в область почек.
— Говори! Говори!
— Да! — возопил тот. — Хватит! Умоляю, хватит!
— Хорошо. — Тобиус отступил, переводя тяжелое дыхание. — Расскажи мне все, абсолютно все, что знаешь о нем и его делах, и тогда я пощажу тебя и не стану отдавать отцам-инвестигаторам. Клянусь именем Джассара Ансафаруса.
С того момента они оба знали, что клятва дана и она будет исполнена, ибо ни один волшебник, поклявшись именем Джассара, никогда не сможет нарушить данной клятвы, она сама проследит за своим исполнением. Колдун заговорил.
Тобиус почти не был разочарован тем, что его поверженный противник не смог сообщить ничего существенного, — кто стал бы доверять важную информацию такому неумному волшебнику? На службу к Шивариусу Фернан, а именно так, как ни странно, звали малефикарума, поступил сам. В кругах магического подполья Вестеррайха, среди волшебников, скрывавшихся от закона, интуитов, колдунов, преступников был брошен клич, и очень многие восхотели тех благ, что обещал знаменитый своим могуществом ренегат из Ривена. А обещал он, ни много, ни мало, новый мир, созданный магами и для магов, в котором каждый его слуга, отличившийся преданностью и талантами, будет вознагражден с невиданной щедростью. Серый магистр нисколько не удивился, узнав, что ни сам Фернан, ни многие подобные ему не видели Шивариуса даже издали, а работал с ними один из множества фактотумов серого архимага.
— Скольких магов, примкнувших к нему, ты знаешь?
Большинство названных имен ни о чем Тобиусу не говорили, не мог он знать всех этих волшебников, кем бы они ни являлись. Но были и те, о ком он слышал, — бывшие узники Академии Ривена, освобожденные Шивариусом и поступившие к нему на службу пять лет назад или около того. Ни с кем из них Фернан также дела не имел, но слышал имена опасных малефикарумов от своих собственных знакомцев: Данзен Прекрасный, Лхабеким, Безликий, Ватт Герн, Мальбрик из Каспа и многие другие.
— От кого ты получал приказы?
— Я не знаю, он называл себя Зарцем, некромант, никому не показывал лица. Его поставили главным над всеми, кто искал тебя в Архаддире.
— Каковы были твои обязанности?
— Па… патрулирование рек. Я всегда хорошо управлялся с водяной нечистью, могу смотреть глазами топлецов…
Нелепая случайность, подумал Тобиус, подстреленный сом, взгляд топлеца из реки — и вот его нашли. Он расслабился, потерял бдительность и тем самым приговорил бы себя к смерти, кабы не глупая самонадеянность этого червя.
— На твои поиски брошены сотни наших, они ищут в небе, на земле и в воде. Мне повезло…
— Ты туп как полено, если до сих пор думаешь, что вот это все везение. Что ты должен был сделать, если бы нашел меня?
— Послать весть в Парс-де-ре-Наль и следить за тобой до прихода особого отряда.
— Жалеешь, что не поступил, как было указано? Вижу, что жалеешь. Это все? Помни, если ты что-то утаил, моя клятва не будет считаться действительной!
— Клянусь именем Джассара, я рассказал все, что знал!
— Славно. — Тобиус широко и пугающе улыбнулся. — А теперь убирайся и не дай Господь-Кузнец тебе появиться на моих глазах еще раз, Костяная Морда!
Сначала Фернан пятился, но, запнувшись о собственный хвост и упав, вскочил и бросился в ночь. Он не боялся больше подставить спину, ибо верил, что находится под защитой имени Джассара. Поэтому выбивающий из глаз искры удар, настигший его затылок, оказался вероломнейшей неожиданностью. Фернан упал и покатился по жидкой грязи, а потом сильнейший пинок перевернул его на спину.
— Клятва! — заорал колдун, закрываясь руками от новых ударов, которые так и не последовали.
— Что "клятва"? — спросил магистр. — Что? Я поклялся, что пощажу тебя и не отдам Инвестигации, где тебя очень долго пытали бы, а потом сожгли заживо. О том, чтобы сохранить тебе жизнь, речи не шло. В руках дознавателей ты бы страдал днями, в моих все займет минуты, хотя будет больно. Разве это не милосердие?
— Но твои принципы…
— Я хозяин своим принципам, а не они мне! — в бешенстве отрубил Тобиус. — Хочу — соблюдаю, а хочу — нарушаю! К тому же на тебя, животное, они не распространяются! Ни на кого из вас, лизоблюдов Шивариуса, они не распространяются!
Глаза серого мага пылали янтарным пламенем ярости, слюна брызгала на подбородок, и все лицо уродовали жуткие складки ненависти при каждом вырванном из глотки
