- Да! Да! – Ее глаза просто пылали от переполнявших всю ее сущность эмоций.
- И патриарх проникнется?
- Уверенна! Дар волхва достойный сына Божьего! А остальные можно посмотреть? Покажешь? Я же не успокоюсь теперь.
- Кстати, этот жезл теми маленькими молниями и питается.
- О! Так вот зачем они!
- Да. Но не только.
Чуть помедлив он начал извлекать «остатки былой роскоши» из обычного, неприметного холщового мешочка.
Умные часы , power-банк, мини-блок солнечных батарей и смартфон.
Свою походную аптечку Дмитрий тоже не стал уничтожать. Но спрятал отдельно. Очень уж она грела душу той кучей антибиотиков, противовирусных и обезболивающих средств. Фактически она превращалась в последнюю надежду для Дмитрия, а также для его жены и будущего ребенка. Однако, как ее подать он пока не придумал. Снимать упаковки с таблеток он побаивался, опасаясь снижения срока годности, и без того не самого хорошего в сложившихся условиях. Надписи же выглядели необъяснимо. Вообще аптечка вызывала у Дмитрия острый букет противоречивых чувств. Лекарства стремительно теряли срок годности, но и использовать ее было пока слишком опасно. Да и на ком? Что он, что Марина в принципе чувствовали себя неплохо. Пить сильные обезболивающие, а у него были только сильные, ради борьбы с легкой головной болью или прочей мелочью – по меньшей мере странно. Ну и так далее. В общем – и хочется, и колется, и мама не велит, но уже завтра может оказаться слишком поздно - испортятся.
- Вот эта штука собирает солнечный свет, превращает в крохотные молнии и позволяет их накапливать. Правильное название, как ты понимаешь, тебе ничего не даст. Поэтому я ограничусь описанием смысла. Хорошо? Ну вот и замечательно. Это – емкость для молний. В ней можно их довольно много накапливать. Относительно конечно. Шаровая молния или ветка небесной – сожжет эту реликвию совершенно. Для них оно слишком мало. Вот по этим особым жилами, - показал он провода, - можно молнии переливать, например, из хранилища к световому жезлу или от генератора к хранилищу.
- А это? – Указала она на смартфон.
- Это? Хм, - тяжело вздохнул Дмитрий. – Называется эта штука фаблет и в двух словах не объяснишь, для чего она нужна. Питается, как и световой жезл молниями, но отличается особой прожорливостью.
- Ты знаешь, как им пользоваться? – Удивилась супруга.
- Ты же сама сказала, что меня воспитывали волхвы, - невозмутимо ответил царь, внимательно отслеживая реакции Марины.
Она чуть вздрогнула, видимо осознавая то, что сама говорила. Как-то, видимо, именно этот формат магов и чародеев от нее совершенно ускользал.
- Тут много всего, - сказал Дмитрий, вводя графический ключ. – Но почти все для нас бесполезно по ряду причин. Полностью раскрыть возможности этого приспособления ни ты, ни я не можем. Сейчас и здесь, по крайней мере. Впрочем, это все неважно. Но кое-что интересное в нем имеется. Например, мне удалось найти немного музыки…
С этими словами он воткнул наушники в гнездо. Сел рядом с супругой. Воткнул одну «затычку» ей в ухо, вторую себе. И включил хорошее, академическое исполнение темы из «Пиратов карибского моря» из заранее созданного плей-листа. Он предусмотрительно оставил только один такой лист, набив красивыми композициями без слов. Остальные остались в библиотеки, но не на виду. По крайней мере, человеку, не знакомому с интерфейсом и принципами управления смартфоном, их практически не найти. Дмитрий подозревал, что рано или поздно придется демонстрировать девайс, вот и подстраховался.
Марина замерла с натурально остекленевшими глазами, боясь пошелохнуться.
Композиция закончилась.
Она робко, дрожащими губами, произнесла:
- Еще… пожалуйста…
Дмитрий улыбнулся и включил не менее эпичную композицию Star Sky группы Two Steps From Hell . Потом была Phantom of the Opera от Lindsey Stirling, Nothing Else Matters от Apocalyptica и еще с десяток интересных и довольно сложных, но красивых инструментальных композиций. Она была так потрясена и впечатлена, что не желала никак останавливаться. Пришлось волевым решением прекратить вечер музыки под предлогом «низкого уровня молний», дескать, смартфон их слишком много кушает.
Он все выключил и убрал.
Они легли спать.
И Марина долго не могла заснуть, переваривая какую-то бурю впечатлений. Объяснение, будто все это – дары волхвов Иисусу ее вполне устраивало. И она, не самая набожная женщина на планете, искренне переживала о том, какое чудо сегодня произошло. Она прикоснулась к поистине уникальным реликвиям. Это не гвоздь там или наконечник копья. На них можно только смотреть и представлять себе что-то. Здесь же…
Заснула она только под утро. Слишком много было эмоций. Едва успели перегореть. Зато невероятно сладко и крепко…
Глава 6
3 сентября 1606 года, Москва
Минул год с момента избрания Дмитрия на престол Земским собором. Всего год. Ну, с маленьким хвостиком в две недели. А Государь уже собрал новый. С людьми, так сказать, посоветоваться, да ответственность за принятие решения на них переложить. Удобный способ. Дескать, не злобный тиран в драгоценной шапке чего-то там умыслил, а совет всех земель так постановил. Не выгодно? Так кто же заставлял за то голосовать? Сами себе злобные буратино.
Другой вопрос, что в таких собраниях мало кто и на что может влиять, разумеется, кроме того, кто их организует. Классика демократии, о которой очень точно говорил Марк Твен: «Если бы от выборов что-то зависело, то нам бы не позволили в них участвовать». Нет, конечно, можно довести до абсурда даже этот фарс и «превратить прекрасный акт альтруизма в дурацкий обмен услугами» как в той же Речи Посполитой, где любой шляхтич, вымогая еще немного денег, мог наложить вето на законопроект и затянуть обсуждение. Но Государь решил идти другим путем. Пара столетий мировой практики абсолютно управляемой, послушной, можно даже сказать ручной демократии не оставляли права на ошибку или благодушную глупость….
В этот раз собралось ровно семьсот семьдесят семь делегатов. Какая-то связь с территориями или структурными образованиями? Нет. Ничего. Строго натягивание совы на глобус. Сколько надо, столько и отмерили. Причем, несмотря на то, что все более-менее серьезные боярские и дворянские рода были представлены, абсолютное большинство голосов получалось за мелкими служилыми, купцами, ремесленниками и прочими простыми вольными людьми. Выходило довольно занятно. С одной стороны, всех родовитых уважил, а с другой – прокатил по полной программе, поставил в положение меньшинства, не способного ни на что повлиять при голосовании. Это не укрылось внимания всех участников. Те же купцы ходили с веселой злорадностью, а родовитые – угрюмые и подавленные.
И не зря.
Дмитрий прекрасно понимал – у него есть совершенно уникальный шанс кардинально
