— Хокк, а тебе, случаем, Дом милосердия на глаза не попадался? — через некоторое время снова нарушила молчание Триш.
Лора зевнула, деликатно прикрыв ладошкой рот.
— Это там, где держат безумцев?
— Ага. Что-то я никак не могу его найти.
— Потому что он расположен не в черте города, — рассеянно отозвался я, всецело поглощенный работой. — На полдня пути чуть севернее Алтира есть деревушка, а в ней — заброшенный монастырь, пустовавший аж с позапозапрошлого века. Дом для умалишенных уже лет двадцать как туда переехал.
— Тебе-то откуда это известно? — с подозрением осведомилась Хокк. — Ты ж не местный.
Я равнодушно пожал плечами.
— Знакомого туда однажды провожал.
— Да? И как его звали?
— Де Ленур! — радостно откликнулась Триш, торжественно воткнув булавку в нужное место. А затем достала из папқи преқрасно знакомый мне портрет и, кинув на него мимолетный взгляд, с сожалением вздохнула. — Какая жалость. Такой красавчик… а целитель утверждает, что он был законченным психом!
* * *Когда мы наконец закончили, карта столицы оказалась усеяна булавками, обрывками бумаги и всевозможными пометками. Причем местами они стояли так плотно, что с первого взгляда было сложно определить, где и чьи метки. Но в целом картина вырисовывалась следующая: большая часть булавок, обозначающих пропавших людей, располагалась на правом берегу Фемзы, в стороне от реки, охватывая ее почти ровным полукругом. Меньшая часть в момент исчезновения находилась на левом берегу, но оно и понятно — в той стороне находилось гораздо меньше объеқтов, повышающих магический фон в столице.
Такая же тенденция просматривалась и в отношении погибших, о которых мы достоверно могли сказать, что их смерть была делом рук умрунов. За сорок лет было найдено чуть более сорока тел с вырванными сердцами, причем двадцать девять из них были обнаружены все там же, на правом берегу, вблизи мест с резко повышенным магическим фоном. Скажем, в районе наибольшего скопления магических лавок, возле домов с очень сильной магической защитой, вблизи темных и светлых святилищ и даже неподалеку от центральной площади, где возвышался главный храм Алтории.
При этом умрун не делал различий по возрасту, социальному статусу или каким-то иным признакам, а выбирал горожан, похоже, наобум. Лишь бы жертва находилась вблизи места с истончившейся границей миров. Единственное, что меня удивило, это то, что женщин среди пропавших практически не встречалось, а среди и убитых и вовсе не было ни одной.
Это выглядело довольно странно, особенно, если учесть, что мы имело дело с нежитью. А с другой стороны хоть как объясняло, что после убийства Криса умрун не воспользовался возможностью, чтобы запихнуть в свое ненасытное нутро две новых души. Что ж, будет считать, что он у нас джентльмен. А может, у девушек-магов что-то не так с душами, и они ему попросту не нужны.
Наконец, самое интересное касалось пропавших без вести темных магов. Как выяснилось, шестеро из семерых были утащены умруном на правом берегу Φемзы, причем все с той же привязкой к границе между мирами и зданиям, рядом с которыми она была нарушена. И лишь один-единственный Шерин Войдо выбивался из общей картины, поскольку исчез на левобережье, в районе Северного порта и в непосредственной близости от доков.
— Забавно, — протянула Хокк, отойдя на шаг и окинув преобразившуюся карту внимательным взглядом. — Хотя смещение к правому берегу вполне объяснимо — слева практически нет мест с истончившейся границей, за исключением нескольких лавок и пары святилищ.
— Да, — согласилась Триш. — И, оказывается, на месте сегодняшнего убийства сорок лет назад уже кто-то умирал.
— Да и двадцать лет назад поблизости исчез один из местных жителей. Кажется, наш умрун отличается завидным постоянством. А значит, в других местах тоже стоит ожидать новых жертв.
— Это нам на руку: несколько десятков подозрительных участков намного проще обыскать, чем всю столицу.
Хокк задумчиво кивнула.
— Надо сказать Корну. Пусть усилит патрули в этих районах и даст информацию магам на всех участках. Имеет смысл временно выселить народ, который живет вблизи объектов с повышенным магическим фоном. Самые опасные здания вообще огородить, чтобы никто не подходил. Лавки закрыть. Защиту на домах убрать и поставить поблизости дежурных магов с визуализаторами. А нашим передать, чтобы соблюдали дистанцию и не приближались к указанным домам ближе, чем на несколько шагов. Рэйш, что думаешь?
Вместо ответа я взял с соседнего стола карандаш и двумя быстрыми движениями обвел две окружности. Первую — по краю наружной, очерченной булавками границы, которая пришлась на верхнюю треть карты, а вторую соответственно по нижней части, ближе к прибрежным районам, тем самым отделив немалую часть города, где чаще всего случались нападения и исчезновения людей.
— Ты прав, — так же задумчиво согласилась Хокк, заметив, что я заключил в двойной круг почти все пространство между Старым и Новым мостами. — Это — эпицентр, где встреча с умруном может произойти с наибольшей вероятностью.
— Только у самой реки нападений почти не было! — прошептала Триш, во все глаза уставившись на карту.
— Да. Кроме Друсса, тут больше никто не погиб.
— Значит, логово умруна находится где-то тут, — девчонка замедленным движением провела ладонью по очерченному мною пространству. — И если мы его найдем…
Хокк решительно тряхнула головой, а затем достала из кармана фиксирующий кристалл и, приподняв над столом, сделала снимок карты.
— Так. Я пошла к Корну — пусть принимает решение и организует облаву на этого урода. Может, даже сегодня, чтобы утром не убирать за ним новые трупы.
— Я с тобой, — подхватилась Триш и первой помчалась к выходу. — Хочу быть в курсе событий.
Я проводил обеих взглядом, а когда снаружи хлопнула дверь, снова повернулся к расстеленной на столе карте.
Женщины есть женщины. Красивые, умные, а в каких-то вещах они нас, мужчин, даже превосходят. Но одного им понять не дано: ни один зверь не станет убивать рядом со своим логовом, так что очерченный мною круг — это не что иное, как охотничьи угодья умруна. Там он отыскивает жертв, там же у него наверняка есть присмотренные и отмеченные Тьмой дома, которые он, словно опытный
