Аскондины оживились. Начался жаркий спор.
— Ты предлагаешь просить помощи у того, чей род виновен в утрате величайшей реликвии? Кто нарушил завет нашего отца Аскомирена? — возмущались одни.
— Но никому из нас так и не удалось найти её части. Мы потеряли её, потому что разделились и отказались от помощи виновных! — твердили другие.
И казалось, когда спор достиг своего апогея, человек, чей трон находился во мраке встал и вышел к очагу.
— Братья мои, мы можем спорить вечно, а тем временем враг не дремлет. И всё указывает на то, что это не просто орочья шайка во главе с вождём, с которой нам приходилось воевать раньше. Это не дремлющее зло, которое испокон веков грозило всем народам Мортенвальда. Никто не знает, все ли прислужники тьмы были уничтожены во времена последнего похода на Осварот, никто не знает, что за лидер объединил орков. И в этот момент, мы должны вспомнить, прежде всего, о долге, а не о том, кто виноват в прошлых бедах Серебрянного круга. Я знал, что когда-нибудь придёт время, и потомок Торглина придёт сюда, чтобы занять место своего изгнанного предка, восстановить честь его и, благодаря ему, Серебрянный круг вновь станет целым. И теперь он здесь, хотя и знал, что находиться во Дворце Предков ему навеки запрещено. Он принёс весть, потому как требовал его долг перед народом, хотя мог просто закрыть глаза на всё происходящее. И может быть именно ему суждено спустя столько лет замкнуть наш круг и восстановить честь рода Торглина?
Все замолкли, и тогда седовласый старик встал со своего кресла:
— А что же скажет он сам? Готов ли ты — Тейлас сын Тармеана взять на себя ответственность, помочь Серебрянному кругу и восстановить честь своей семьи?
Тейлас немного задумался.
— Я никогда не думал, что когда-нибудь даже окажусь внутри Дворца Предков, но видимо судьба свела меня с одним из аскондинов. Много раз я слышал от матери рассказы о славном прошлом Серебрянного круга, но знал, что нашей семье больше нет там места. Знаю я так же и о том ужасном поступке, который совершил мой дядя. И иногда я задавался вопросом — поступил бы я так же или иначе? Ответа на это вопрос я не знаю… Но если воля Серебрянного круга поможет мне искупить вину моего дяди и моего деда, то я буду считать это своим долгом и исполню его так, как вам будет угодно.
— Это похвальные слова — ответил седовласый старик — Но просто так место среди нас ты не займёшь, ты должен будешь доказать что достоин. И выполнить одну из миссий Серебрянного круга.
— Какой же она будет? — спросил Тейлас.
— С этой минуты, мы более не привязаны к Дворцу Предков и будем готовиться к надвигающейся угрозе. Каждый из нас выполнит свою миссию.
И как только произнёс эти слова старик, со своего трона встал Боролин:
— Я, не теряя ни минуты, отправлюсь к восточной границе и стану на охрану земель Шеринвена от орков, заменив славного Кридана.
Все одобрили миссию Боролина.
— Я отправлюсь на запад и покину границы Шеринвена. Мой путь будет лежать по землям эльфов, а потом, если вдруг мне не удастся найти у них помощи, отошлю весточку в Хадеборг — произнёс Фиделтин.
— Эльфы благоволят тебе, Фиделтин — произнёс старик — Все одобряют твою миссию.
— Я отправлюсь с тобой на запад — произнёс Дустелин, стоявший рядом — До Памерона. И соберу воинов со всех западных земель.
— И мы будем за это тебе благодарны — ответил старик — А теперь твоя миссия, Тейлас. Думаю, все мы понимаем, что без помощи варнов нам не обойтись. И так как в племени варнов у тебя есть друг, думаю, тебе не составит труда отправится в Даркар и выяснить планы врага, возможно пустынный народ что-то знает об этом.
— Если вести покинули пределы Нифльхейма, то мой народ уже знает всё об этом — произнёс Андвари.
Все одобрили миссию Тейласа.
— Ну что же, а я, Моровэн и Сигелин останемся в Марелоне и поможем чем можем нашему народу здесь.
* * *Ночные сумерки опускались на Марелон. Купеческие телеги, стуча колёсами, поспешно въезжали через западные ворота, часовые обходили город и зажигали огни на его улочках. Откуда-то из гаваней доносилась грустная песнь моряков, плач младенца из-за чьей-то ветхой деревянной двери. Над крышей зверолова раздавалось щебетание чаек, устраивавшихся на ночлег. Из кузницы валил еле заметный дымок. Стуки тяжёлого молота сменились скрежетом точильного круга. Как можно скорее ремесленник старался окончить работу, ведь дома его уже заждались детишки и жена. Перед Дворцом Предков собралась группа людей. Они садились на колени перед ступенями, по бокам которых стояли статуи Аскомирена и Маниэль и воздавали свои безмолвные молитвы. Как только солнце коснулось земли на западе, город начал пустеть, лишь лязг тяжёлых сапог стражников раздавался на пустынных улицах и шум спокойного прибоя убаюкивал уставших горожан.
С верхнего яруса Дворца Предков открывался вид во все стороны света. Галерея, кольцом опоясывающая это строение, вела в покои. Через галерею внутрь влетал ветер и тихонько завывал среди искусно выполненных гравюр и мозаики, колыхал пламя факелов на стенах. Тейлас стоял возле маленького окна, которое открывало вид на безбрежный океан. Воздух был настолько чистым, что казалось, он видит вдали очертания величественной подводной горы Акаламара далеко на горизонте. Аскондины предоставили ему и Андвари небольшую комнату, чтобы отдохнуть перед грядущим путешествием, но Тейласу не спалось. Он бродил по галерее и осматривал прекрасные росписи на её стенах. И здесь всё, что он видел, напоминало о временах давно ушедших в небытие. Он видел на них покровителей Света, своих предков и их соратников, видел великие битвы и свершения. Здесь далёкий Гон, извиваясь как змея,
