— Это что-то испанское?
— Да. Я из Испании. Длительное время жил и учился в России, но, после того, как узнал, что у меня…
— Рак? — вдруг пришло в голову Саше.
— Вашего лечения было недостаточно и нам пришлось искать клинику, но для этого…
— Теперь понятно, — вздохнул Саша, наконец, поняв, зачем всё это. — Вам всего лишь нужны мои деньги. Конечно, что ещё можно взять с везунчика, у которого их куры не клюют, — немного обрадовался он, хотя в данной ситуации понял, что это лишнее. Радость здесь неуместна.
— Да, мне нужны деньги на операцию, — не отрицал Кабано. — Но я бы никогда не пошёл на это, если бы не обстоятельства.
— А заказчик молодец, — оценил Саша. — Нашёл того, кто нуждается в больших деньгах, а для лучшего эффекта похитил его семью, чтобы точно быть уверенным в успехе дела. Беспроигрышный вариант. Даже не знаю, как бы я сам поступил.
— Поверь, я не хотел этого делать, но он мучил брата, терзал мать. Я не мог ничего сделать. Если бы обратился в полицию, они были бы уже мертвы. Этот человек обещал прислать мне их по почте частями.
— Хорошо, с тобой всё понятно, но какой мотив у заказчика? Он не требовал денег. Тогда, что ему нужно от меня?
— Не знаю, — признался Кабано. — Он говорил держать тебя одного, запретил разговаривать, не позволял вывести на свежий воздух…
— Это явные попытки сломать меня, — тут же сказал Саша, вспомнив подобные случаи из книг и жизни в целом. — Неужели Фанат вернулся?
— Фанат? — переспросил он. — Кто это?
— Долгая история. Тебе просто нужно знать, что это непредсказуемый человек, от которого можно ожидать чего угодно.
— Этот парень не показался мне таким, до того, как я узнал, почему он заговорил со мной.
— В твоих же интересах никогда не знать его, — откровенно сказал Саша. — Мне и Диме, к сожалению, не повезло, — вспомнил он первый раз, когда судьба свела с его сумасшедшим фанатиком, превратившим жизнь в минное поле.
— Дима тот спортсмен, с которым ты говорил на вечеринке?
— Нет, — опустил он голову вниз. — Это был Антон. С Димой у нас давно не складываются отношения. Может, это к лучшему, — рассказывал Саша.
В какой-то момент он забыл, что общался с совершенно незнакомым человеком, похитившим его и державшим в заточении целый месяц. Хотелось выговориться, вылить всё накопившееся внутри и наплевать, кто рядом, поэтому он продолжил. Так прошло два часа. Обратив внимание на время, Саша вспомнил о наложенной шине. Её необходимо на некоторое время снять, позволив кровотоку ноги восстановиться. Помимо этого, он хотел взглянуть на рану, стараясь понять, всё ли с ней в порядке, несмотря на то, что в этом он почти ничего не понимал, лишь несколько раз наблюдал за действиями знакомых хирургов и много читал. Главное, чтобы она не начала гноиться, не возникло анаэробной инфекции, сепсиса, шока, повторного кровотечения и других проблем. Казалось, Саша вспомнил всё, что только мог запомнить, без перерыва проматывая диагнозы в голове, стараясь ничего не забыть и не упустить.
— Как ты себя чувствуешь? — осматривал он рану, следовавшую зашить для лучшего эффекта.
— Болит, но терпимо, — довольно бодро ответил Кабано, продолжив практически неподвижно лежать.
— Точно? — переспросил Саша. — Ни тошноты, ни ухудшения самочувствия, ни температуры, ни озноба…
— Всё нормально, — остановил Цезарь. — Я в порядке.
— Хорошо, — успокоился юноша, отыскав в аптечке все необходимые материалы для наложения швов. — Но я всё равно должен зашить.
— Не нужно, — поторопился отказаться он.
— Кровотечение может возобновиться, — объяснил Саша, готовясь, второй раз в жизни сделать это, ведь впервые он опробовал свои теоретические навыки на трупе бомжа в больнице. Именно там он воспользовался случаем, ведь при первой помощи, когда Диме требовалось зашить раны, юноша ничего не мог сделать, даже не представляя, как это сделать. — Ты можешь умереть.
— Не понимаю, зачем ты это делаешь? — задался вопросом Кабано. — Я не тот, кого можно простить.
— Кто сказал, что я простил?
— Тогда, зачем? — оставался в недоумении он.
— Я хочу помочь. Можешь в это поверить?
— С трудом.
— Наверное, ради твоей семьи. Думаю, они хотят увидеть тебя снова и, если ты погибнешь, я не прощу себе их смерти, потому что, бьюсь об заклад, та же участь ожидает и их.
— Спасибо, — вновь поблагодарил Кабано. — Я твой должник.
— Два года назад я уже ответил на похожий вопрос. Скажу то же, что и тогда: поблагодаришь, когда будешь жив. А пока рано. Лучше помолчи.
Саша наложил простой узловой шов, проникнув в кожу режущей иглой. Прокол представлял собой треугольник, основание которого обращено к ране. Такая форма лучше удерживала нить. Этот способ распространён в современной медицине, хотя юноша совсем не был уверен, правильно ли подобрал его для шитья довольно опасной раны. Что угодно могло произойти в дальнейшем, вплоть до летального исхода вследствие заражения крови, но это должно было быть сделано, так как шину нельзя оставлять длительное время во избежание осложнений, а кровотечение могло возобновиться в самый неподходящий момент.
Во время недлительного хирургического вмешательства, Кабано геройски вытерпел полученную боль. Наблюдая за ним, Саша поразился выдержке, так как представил себя на его месте и покрылся испариной от страха, зная, что сам бы такого не выдержал. И пока время шло, он продолжил не сводить с него глаз, даже не понимая, почему. Он испытывал противоречивые эмоции, ставил себя на его место и понимал, что, несмотря на все слова, не смог бы похитить кого-то ради спасения жизни семьи и своей собственной. Он бы, скорее, умер, нежели пошёл на такое и дело не в том, что Саша не хотел бы сделать что-то необдуманное, опасное, а главное необходимое. Он бы просто испугался и не смог бы пересилить себя, как бы не старался. Поэтому, одно это заставило уважать Цезаря, не обращая на всё остальное.
— Что будет дальше? — спросил Кабано, когда молчание надоело обоим.
— Завтра будет завтра, — устало пробормотал он, медленно закрыв глаза.
— Я серьёзно! — настоял на своём он.
— Хочешь знать, сдам я тебя полиции или нет? — в
