У профессора очень уж явственно отвисла челюсть, а молодой человек усмехнулся:
— Позволь представить тебе мою госпожу — Королева счастья Энигма.
Челюсть захлопнулась как-то сама.
— Да, не так я вас представлял, — смущенно пробормотал он.
— Не переживай, я могу быть другой, — сухо проронила она, разглядывая широкие резные листья монстеры. — Так зачем ты приехал? — спросила она чарующим голосом.
— Увидеть тебя и умереть, — в тон ей ответил Кевин.
— Проследи, чтобы он тоже был на поляне, — не оборачиваясь к Вервольфу, произнесла Энигма, — желания человечества должны исполняться.
Глава 17
— Слушай, дружище, — спросил Жана Том, выходя из душевой с полотенцем вокруг шеи, — не хочешь позвонить Арин?
Жан прошелся по комнате и остановился у окна. Какое-то время он молчал, разглядывая ночные светила в небе. Том решил поменять тему разговора, столь очевидно неприятную Жану.
— Через час тебе сменять Фредо.
Чтобы не торчать на поляне всем троим, парни решили дежурить по очереди. Благо заветная цель располагалась недалеко от дома.
— Знаешь, мы с Арин несколько лет вместе, и она знает меня как облупленного, — вяло проговорил Жан, — но до сих пор не может принять меня таким, какой я есть.
— Все девушки собственницы и стараются нас почему-то переделать.
— А когда они нас переделают, — продолжил его мысль Жан, — то мы становимся им неинтересны.
— И тогда они опять пытаются нас переделать, — закончил Том.
Парни весело рассмеялись.
— Самое страшное не это, — сухо продолжил Жан, — она меня ревнует и не доверяет мне.
— Да, с этим тяжело жить. Но она тебя безмерно любит.
— Что верно, то верно. Поэтому я не хочу ей звонить.
— Ты в своем уме?
— Если со мной что-то случиться, то пусть думает, что я ее бросил, а не погиб. Скорбь и боль утраты любимого человека будет убивать ее саму. Она угробит свою молодость.
— А ненависть и обида заставят мобилизоваться и начать жизнь заново?
— Ну что-то вроде того…
— Если что-то с тобой случится, то она все равно узнает об этом от твоих близких, — Том покачал головой. — Может, ты ее не любишь?
— А может, хватит себя хоронить раньше времени, — вступил в разговор вошедший Фредо. — Собирайтесь, кажется, представление скоро начнется.
Парни, путаясь в вещах, наспех надевали камуфляжные костюмы.
— Закон подлости! Почему все мерзкое происходит именно ночью? — возмутился Том.
— Темные силы заключили такой договор, — саркастически проронил Фредо.
— Излучатели не забыли? — спросил Жан выбегающих из дома мужчин.
— Нет, сэр, — хором ответили они. На поляне начала светиться, озаряя все прилегающее пространство, радуга. От нее периодически выбрасывалось неведомое вещество в форме гигантской петли, очень напоминающее коронарные вспышки на солнце. Это зрелище завораживало, и если бы не предстоящая встреча, то можно было бы бесконечно любоваться красочными переливами.
— Том, беги к поглотителю! А ты, Фредо, как только активируется портал — будь наготове, — командный голос Жана звучал четко.
Глаза его заблестели и стали ярче. Казалось, что адреналин начал окрашивать их в янтарный цвет. Товарищи залегли каждый на своем закрепленном за ним месте. Ждать пришлось довольно долго, благо костюмы, которые прислал им Громов, защищали от ночной сырости и прохлады.
«Что служит толчком для активации портала? Почему светопреставление почти всегда разное?»
«Меня в Зазеркалье быстро затянуло да и Алису с друзьями тоже. Почему не затягивает сейчас?»
«А тебе хотелось бы?» — задавал Жан себе тысячный раз вопрос.
Он вспомнил спокойствие и безмятежность, воцарившееся в его душе в замке де Фабре. И еще… он вспомнил Венеру, с какой-то необыкновенной нежностью заставившую сжать его горло мучительной тоской.
Гигантские петли очень походили на лапы, загребавшие пространство. Они все дальше и дальше выбрасывали в пространство свое вещество. Казалось, что еще чуть-чуть и лапы схватят и утащат заговорщиков, притаившихся на поляне, в портал.
«А Том переживал, что будет темно», — продолжил разговор с собой Жан.
Вдруг на фоне воцарившейся тишины послышался какой-то странный шорох. Будто ветер гнал сухую листву. Шум все усиливался и усиливался. На поляну, словно подгоняемое пастухом стадо, вышли странные существа, живые мертвецы. Белые лица, пустые глаза…
«Отец!!!» — заорало сознание.
Жан встряхнул головой, пытаясь отогнать привидение, но оно не исчезло. Одно радовало, что лицо отца было живо, и осмысленные глаза напряженно разглядывали открывшееся на поляне световое представление. Он не был связан, шел на смерть вполне осознанно и спокойно. И еще, может быть, показалось, но он смотрел на парящую над толпой девушку с откровенным восхищением. Живые мертвецы были озарены каким-то светом, словно шедшим изнутри, бескровные губы и стеклянные глаза, в глубине которых светился слабый огонь. Над ними во всей своей неописуемой красоте сияла женщина Загадка — Энигма. Жан боролся с собой как мог, отец спутал все его карты.
«Откуда, черт возьми, здесь взялся Кевин?» — негодуя, спрашивал себя он.
По мере приближения жертвенной толпы к радуге, внутри головы, в самом центре мозга, как и раньше, забили тотемные барабаны, словно отстукивая оставшиеся минуты жизни. Тук-тук, тук-тук… Кевин просто остановился и с любопытством наблюдал за происходящим. Энигма поднялась над водой, заняв положение между вспыхивающей радугой и бездушной толпой в реке. Раскрыв руки и подняв голову к небесам, она запела. Божественный голос сирены разнесся по округе, будоража даже дальние звезды. Жан схватился за голову, то же сделал и его отец. Остатками сознания он понимал, что отец не поддается ее голосу, он не идет на зов, теряя душу. Это радовало.
Энергетические лапы из открывающегося портала потянулись в сторону Энигмы и толпы зомби перед ней. Их тела мелко завибрировали, и пошла цепная реакция. От жертв сквозь тело висящей над толпой девушки к радуге пронесся луч. «Том должен уже активировать поглотитель».
И действительно, на поляне произошло невероятное. По мере того как расширялась зияющая дыра в пространстве-времени, мелкая вибрация от находящихся в воде тел перекинулась к Энигме. Она словно захлебнулась собственной
