командиром встречающей группы. Непонятно только, для чего? Командир встречающей группы наверняка профессионал, и он просто приказал бы пленным без экстренной необходимости не выходить на связь.
Хикмат резко поднялся:
– Так что все это значит?
Молодой лейтенант-афганец втянул голову в плечи:
– Не могу знать, саиб! Я сообщил вам то, что происходит в эфире за перевалом.
– К тебе претензий нет, возвращайся на станцию, работай!
Асадулло, развернувшись, покинул палатку.
Хикмат подошел вплотную к Балани:
– Я тебя спрашиваю, что все это значит?
– Не знаю, господин генерал. Ну не могли русские стянуть к верхнему ущелью значительные силы, не могли!
– А незначительные? Пару групп спецназа, например?
– Не знаю! Мои наблюдатели…
– Да плевать я хотел на твоих наблюдателей! Так! Надо что-то делать.
– Отозвать Хана с Нури?
– С ума сошел? Нет, мы поступим по-другому. Раз возникла, пусть пока и потенциальная, угроза провала нашей операции, ее надо устранить немедленно. А посему срочно вызывай сюда Довлатова и Урдана!
– Слушаюсь!
Балани вышел из палатки. Вскоре вернулся, доложил:
– Через пять минут названные вами лица будут здесь!
– Хорошо! Расстели на столе карту района и передай помощнику, пусть Асадулло обеспечит мне связь с зенитно-ракетным дивизионом пакистанской армии.
– Слушаюсь!
Балани вызвал Алима, поставил помощнику задачу. Отпустив его, расстелил на столе карту.
Явились капитан Урдан и полковник Довлатов.
Хикмат обратился к предателю:
– Полковник, тебе хорошо известна тактика действий советских подразделений, имеющих задачу провести контроперацию против противника в горах?
Довлатов пожал плечами:
– Обычно этим занимались спецподразделения, я же войсковой офицер, но в общих чертах с тактикой проведения подобных акций знаком.
– Как считаешь, русские могли скрытно перебросить в приграничный район крупные силы?
Полковник ответил:
– Нет! Скрытно не могли! Противник мог сделать другое.
– Что именно?
– Подвести к ущелью разведывательные группы, если таковые проводили рейды в близлежащих районах.
– Будем считать, что подвели.
– Если принять ваш вариант, то к подразделению, высадившемуся для принятия пленных, могли подойти две, от силы три такие группы. Как правило, они малочисленны, вооружены лишь стрелковым оружием, но укомплектованы профессионалами – офицерами и прапорщиками.
– Их боевые возможности?
– Группы мобильны, автономны, отменно физически подготовлены для работы в горно-пустынной местности. Каждый боец может действовать самостоятельно и в то же время согласованно, в рамках выполнения общей задачи. Они легко рассыпаются и вновь собираются в единый кулак. Наиболее эффективны для сбора разведывательной информации, но при неожиданной встрече с противником способны вести бой, имея против себя превосходящие силы. В экстремальной ситуации в плен предпочитают не сдаваться, бьются до последнего патрона. Существенный недостаток у таких групп – это ограниченность в боеприпасах. Они не могут иметь при себе большой арсенал, ведь все несут на себе. Тройной боекомплект – максимум для бойцов таких групп. Но они умеют рационально расходовать его. Стреляют только по определенным целям, придерживаясь принципа: один выстрел – один-два трупа. Группы универсальны. Любой боец может заменить собой другого, командира в том числе.
– Они ведут радиопереговоры между собой?
– В исключительных случаях или если получают приказ на объединение в отряд. А вот отряд спецназа – это уже серьезная сила!
– Тридцать спецов – серьезная сила?
Довлатов ответил:
– При штурме лагеря, когда им руководил Фархади, только отряд Карамулло подвергся нападению войскового, скорее всего десантного подразделения, остальное сделали спецназовцы. И было их человек