– Поужинаем, я за весь день и бутерброда не проглотил.
– Так нельзя, господин сержант. Здоровье надо беречь. Здоровье – главное. Не будет здоровья, ничего не нужно будет. Ни денег, ни роскоши, ни девочек. Так что кушать надо вовремя и сытно. Я прикажу приготовить мясо молодого барашка.
– Лучше шашлык!
– Правильно! Что может быть лучше шашлыка из свежего барашка, сдобренного разными травами. Одну минуту, я только отдам соответствующие распоряжения. А вы проходите в дом. Находиться в гостиной под кондиционерами гораздо приятнее, нежели здесь на пекле.
Слейтер ответил:
– Ничего! Я подожду тебя. Заодно покурю!
– Дело ваше, мистер Слейтер. Здесь, как я неоднократно говорил, вы можете чувствовать себя как дома.
Фарух засеменил в отдельный домик, служащий кухней и столовой для охраны с обслуживающим персоналом. Слейтер присел на край топчана. Закурил.
В 20.00 сержант американской морской пехоты вошел в знакомую комнату на втором этаже.
Гульнара стояла у окна.
Обернулась, услышав звук открываемой двери. Подошла к Слейтеру и положила ему на плечи руки:
– Я рада вновь видеть тебя, Энди!
– Я тоже рад. Не прошло и дня, как мы расстались, а я уже успел соскучиться.
Молодая женщина улыбнулась:
– Мне приятно это слышать. Но ты наверняка попросил встретиться не только для того, чтобы уложить меня в постель?
– Нет! Давай сначала обсудим вопросы, касающиеся освобождения ваших пленных.
Он, прервав речь, указал рукой на рот, уши, с вопросительным видом кивнул Гуле, что означало: не могут ли их прослушивать здесь?
Гульнара, отрицательно покачав головой, ответила на немой вопрос сержанта:
– Нет, Энди, здесь нас никто не прослушивает!
– Уверена?
– Абсолютно!
– Ну да, конечно, тебя же наверняка прикрывает целая группа специалистов местной советской резидентуры.
И вновь женщина улыбнулась:
– Не совсем так, но близко к реальности.
– Посмотрим, как работают ваши спецы. Я специально оставил вне усадьбы своего подчиненного. Он парень хваткий, опытный, настоящий следопыт. И задача перед ним стоит простая – зафиксировать твое прикрытие. Не беспокойся, он не в курсе истинного положения дел. Я поставил ему задачу, объяснив, что за нами могут наблюдать люди Балани, а это нежелательно, так как, по сути, является сбором компромата на нас, которым новый начальник лагеря может воспользоваться в самый неподходящий момент. Понятно, что это полнейшая ерунда, плевать я хотел на компромат этих главарей движения сопротивления, но задачу должен был как-то обосновать. И если он заметит кого-нибудь из твоего прикрытия, то тут же сообщит мне о нем.
Гуля уверенно сказала:
– Твой Умберг, а ведь это он оставлен тобой вне усадьбы, уже под полным контролем наших людей. Хочешь знать, где он сейчас находится и что делает?
Слейтер рассмеялся:
– Нет! Не хочу! Позже послушаю его доклад. Итак, перейдем к делу?
– Да!
– Я сообщил Балани о контакте с русской разведкой. Сообщил о нем своему начальнику, генералу Робертсону. Сообщение вызвало серьезный интерес и у генерала, и у главарей моджахедов. Хикмат специально приезжал в лагерь, где беседовал со мной, выпытывая причину выхода на меня агента советской разведки. Я сбросил ему ту информацию, которую мы обсудили заранее. Решение Робертсона – оказать содействие вам, решение Хикмата – включиться в игру по плану советской разведки.
– Мы и рассчитывали на это.
– В общем, побегу ваших пленных дан «зеленый свет». Моджахеды уверены, что сумеют использовать его в своих целях. А цель у них может быть одна – ответный удар по встречающей пленных группе, месть за акцию в лагере. Кстати, Балани, как мне удалось узнать, срочно связывался с полевыми командирами Нури и Ханом. О чем они говорили, неизвестно. Думаю, начальник лагеря приказал им прибыть либо на плоскогорье, либо куда-то в приграничный район Афганистана.
– Нам известен замысел Хикмата! – ответила Гуля.
– Ну, ну! Далее, что со схемой подземелья древней крепости?
– Ты задал мне непростую задачу. Да что там мне, всей резидентуре. Но оказался прав, археологическая экспедиция 1980 года, пропавшая в подземелье, действительно использовала копию схемы лабиринтов. Мы нашли оригинал. Совершенно неожиданно. Здесь, в Чеваре, у хранителя частного музея. Не буду объяснять, как мы вышли на него, это очень нудная и долгая история. Главное, схема у нас. И ее копию
