– Ладно, колдун, – наконец сдалась космонавтка. – Помоги.
– Ладонями за пол придерживайся… – посоветовал Зверев.
Он чуть согнулся и сложил ладони вместе, переплетя пальцы. Женщина поставила ногу на импровизированную ступень, князь легко вскинул Любу наверх, и она постучала в лифт. Дверь не открылась, и Андрей опустил ее обратно.
– Я не железный, Люба. Придет – подниму обратно.
– Да, конечно…
Они помолчали, ожидая кабины – или что тут ее заменяло? Космонавтка потерла шею, повернула голову к другой женщине:
– Инга, а как ты узнала, что колдун сбежал?
– Так спросить, наверное, что-то хотела, – глядя в сторону, ответил Зверев. – А?
Та неожиданно густо покраснела.
– Спрашивай, красавица. Я уже ко всяким просьбам привычный. Присушить кого, отвадить, порчу снять, молодость вернуть?
– А мужа вернуть можно?
– Отчего не вернуть? – пожал плечами князь. – Вернем, дело житейское. У меня, кстати, тоже вопрос. У вас тут бани, душа или ванной случайно нет? Не во Франции живем, помыться хочется. Целиком.
– Да конечно же! – обрадовалась Инга. – Сейчас ко мне спустимся, и мойтесь, сколько захочется!
– Сперва до наладочного щита доехать надо…
Словно услышав космонавтку, в стене открылся проем. Андрей кивнул, сложил ладони, подбросил женщину кверху. Она попала в лифт головой и грудью, задрыгала ступнями, перевалилась вверх, повернулась и встала во весь рост, горизонтально зависнув над оставшимися людьми.
– Может, помочь? – предложил князь.
– В угол сядьте. Свалитесь, когда вектор переменится. Рабочий нижний! – Проем закрылся.
– Долго до нижнего уровня спускаться? – поинтересовался Зверев.
– Нет, метров триста.
– В общем, немного. А аварийная лестница у вас есть?
– Шахта. Но она без гравитации.
– Так это же проще, когда веса нет?
Женщины одновременно рассмеялись, после чего незнакомая пояснила:
– Там своей гравитации нет. Но наведенная из соседних помещений имеется. Лезешь, а тебя из стороны в сторону кидает. Зачет каждые полгода сдаем, наползались. После целый месяц в синяках.
Свет мигнул, восстановился. Смолкла сирена в рубке, пропало разноцветное моргание. Еще через секунду все они дружно свалились на пол. Встали, отряхиваясь.
– У меня еще полчаса до дежурства, – зачем-то сообщила Инга. – Так вы пойдете? Ну в душ?
Комната космонавтки роскошью не блистала. Размером где-то два на три метра, без излишеств в виде столов, стульев, шкафчиков или полок. Хотя, очень может быть, в стенах имелось еще много интересного – достаточно постучать. За круглым иллюминатором медленно проплывали звезды – ну прямо как деревья за окном поезда. Явная подделка. Одинокая анатомическая постель уходила изголовьем на полметра в стену, в какую-то овальную камеру.
– Во сне головой не бьетесь? – указал на нее Андрей.
– Так ведь симулятор удерживает.
– Это сны, что ли, по заказу можно смотреть?
– Ну… Вообще… все… – расплывчато пояснила Инга.
– Понятно, почему телевизора не видно, – кивнул князь.
– Чего? – на этот раз удивилась космонавтка.
– Хорошо, говорю, каюта одноместная. Удобно.
– Да, – кивнула женщина. – Так вы вправду можете вернуть моего мужа? Мы в прошлый раз… Ну… Ну почти перед отлетом… – Она всхлипнула. – Так и расстались… Проводить даже не пришел…
– Неожиданно поссорились? – понял Зверев. – В этом есть свои плюсы. Значит, одежду свою он вывезти не успел. А колдовство – оно хорошо через вещи и обручальное кольцо… Кольцо обручальное имеется?
– А что это? – сглотнула Инга.
– Понял, нету. А рубашки есть? – Он подергал себя за рукав: – Рубашки.
– Камиза?
– Пусть будет камиза. Значит, по возвращении берешь рубашку мужа, вешаешь… – Андрей привычно излагал древний, как бракосочетание, рецепт, а сам крутил головой, пытаясь угадать, где спрятана душевая.
Тут внезапно раскрылся вход, и внутрь заглянула Люба:
– Инга, извини. Колдун, ты предлагал помочь? Пойдем, я согласна.
– Облом, – развел руками Зверев. – Ты заговор запомнила? Хотя этот простой. Если не пропаду, дам рецепт на приворот, чтобы сидел, как на цепочке. Существуют специальные для семейных.
Он нагнал Любу, пошел рядом.
– Не помешала? – бросила она через плечо.
– Интересно, сколько ей лет? Вы тут все примерно на двадцать выглядите. Ведете себя, как дети из комиксов, а у самих, оказывается, уже мужья сбегают.
– Ей просто не везет. Уже третий уходит…
Космонавтка остановилась, постучала в стену. Они вошли в лифт.
– Третий… – Зверев не без труда удержался от вопроса о возрасте самой Любы. Судя по решительному поведению и командным ноткам при разговоре с подругами, она здесь кто-то из главных. Значит, может оказаться еще и старше. Интересно, а сколько этому тощему хлыщу натикало? Может, в прадеды годится?
Дверь открылась.
– Пойдем, колдун.
– Андрей.
– Что?
– Меня зовут Андрей. Князь Андрей.
– Не торопись, Андрей, это где-то здесь…
Подсветка на этом уровне была такая же, как в самом первом коридоре: пятно света вокруг людей. Видимо, в служебных и рабочих отсеках космического тягача люди появлялись редко, и корабль экономил электроэнергию. Космонавтка провела рукой по стене, постучала. Раскрылся не дверной проем, а целые ворота. Люба двинулась по проходу между вертикальными листами с непонятными ученику чародея пометками, тыкая пальцем и произнося какие-то номера.
– Вот этот. Доступ!
Послышался хлопок, легкий свист, словно открылась камера с повышенным давлением, и вертикальный лист открылся. За ним, одна над другой, стояли серые панели, похожие на столешницы.
– Забирай… – скомандовала Люба.
Андрей потянул панели, готовясь принять вес, – но они оказались легкие, словно пенопласт. Ребенок без труда унесет.
– Ступай к лифту, я сейчас догоню.
Через пару минут они уже входили на центральный пост. Выглядел он весьма жалко: белая полусфера потолка с несколькими подпалинами и внушительной выбоиной диаметром почти полметра, серый пол, изогнутый в дугу пульт управления.
– Изрядная пробоина, – показал наверх Зверев. – Как ее заделывать?
– Никак, – присела возле пульта женщина. – Декоративный элемент, в ЗИПе не хранится. На базе закроют. Вот одна, вот вторая…
Послышался щелчок, панель скрипнула. Космонавтка легко подняла ее вверх, отставила к стене, взяла у Андрея новую, наложила, заглянула снизу, что-то поправила, стукнула ладонью.
– Кажется, попала. Давай теперь эту…
– И все?
– С заменой все. Вот тестировать долго… – Она провела ладонью над пультом: – Горби, ответь. Горби, режим юстировки.
Над пультом начали вспыхивать огоньки, космонавтка быстрыми движениями отмечала их пальцем. Это заняло минут пять, после чего женщина опустилась в кресло.
– Я так и не придумала, как это могло быть, – неожиданно произнесла она.
– Ты о чем?
– Я все пыталась понять, как ты мог проникнуть на буксир и прятаться тут полтора месяца. Но все идеи, что пришли мне в голову, еще более дикие, чем история, которую рассказал ты.
– Значит, ты мне веришь?
– В то, что ты колдун из прошлого? Нет, не верю. Но пока оставлю это в качестве рабочей версии.
– Хорошо излагаешь, – рассмеялся князь. – Ну тогда давай, произноси свое желание.
– Желание?
– Я ведь колдун, – развел руками Зверев. – Любое желание не выполню, но кое-что могу.
– Хорошо, – кивнула Люба, – произнесу. Бери порченые панели и неси к лифту. Нужно убрать их в ЗИП на место изъятых.
Когда они вернулись, в рубке корабля оказалась новая, еще незнакомая, кареглазая женщина с высокой прической. На вид – все те же двадцать лет.
– Привет, – кивнула она, заглядывая космонавтке через плечо. – Это и есть тот самый знаменитый колдун?
– Князь Андрей Сакульский, урожденный боярин
