– Альфхейм, – прожестикулировал я. – Как мы туда попадем?
– Спрыгнем, – руками объяснил Хэрт.
У меня засосало под ложечкой.
– Спрыгнем с самолета?
Хэрт глянул куда-то мимо меня, как всегда, когда появлялась необходимость выразить на языке немых что-то сложное, а к тому же такое, что мне совсем не должно понравиться.
– Альфхейм – королевство воздуха, света, – замелькали наконец передо мной его руки. – В него можно войти только… – И он изобразил свободное падение с высоты.
– Из самолета? – старательно проартикулировал я. – Мы не можем из него выпрыгнуть. Мы умрем.
– Не умрем, – пообещали мне руки Хэрта. – Мы не совсем чтобы спрыгнем, – сделал он такой выпад ладонью: р-раз, – который отнюдь не вселил в меня даже капли спокойствия. – Мы не можем умереть, пока не спасем Блитцена, – добавили его руки.
Хэрт большей частью был нем, но иногда мог и выкрикнуть так громко, что уши закладывало. Это он и проделал, излагая мне нашу с ним ближайшую программу действий. Р-раз из самолета. Падаем прямиком в Альфхейм. Спасаем Блитцена. Ну и только потом я, если мне так уж приспичило, могу, пожалуй, позволить себе помереть.
Амир беспокойно заерзал в кресле.
– Магнус, мне кажется или ты нервничаешь?
– Да есть немного. – Мне бы очень хотелось найти какое-то простенькое объяснение, от которого и без того травмированные мозги Амира не скукожились бы еще сильнее, но я не стал тратить сил и времени на эту попытку. К лучшему или худшему, он, уже перейдя черту, был достаточно посвящен в параллельную жизнь Самиры, сколь бы безумной она ему ни казалась. Да и врать ему у меня просто не поворачивался язык. Ведь он был так добр ко мне. Кормил меня, когда я, бездомный, обитал на улице. Обращался со мной как с человеком, в то время как для большинства окружающих я был словно бы невидимкой. И, наконец, едва услышав, что Сэм в беде, поспешил нам на помощь.
– Судя по всему, мы с Хэртом собираемся вскорости сделать из самолета р-раз! – поделился я нашими планами с ним.
Амир воспринял мое сообщение со столь потерянным видом, что мне захотелось его обнять.
– Знаешь, – ответил он мне, – до прошлой недели самой большой моей заботой было принять решение, где лучше открыть еще одну фалафельную. В Джамайка-Плейн или в Чеснат-Хилле? А теперь я даже вообще не уверен, по небу какого мира мы пролетаем.
– Амир, – начал я, предварительно убедившись, что микрофон в наушниках отключен. – Самира такая же, как была всегда. Храбрая и сильная.
– Знаю, – кивнул он.
– К тому же она по тебе с ума сходит. И совсем не сама напросилась на все эти странности в своей жизни. Знаешь, как она постоянно тревожилась, что они могут испортить ваше с ней будущее. Ты уж поверь мне.
Он понурил голову. Ну просто вылитый щенок, которого оставили одного возле магазина.
– Я очень стараюсь, Магнус, но все так странно.
– Да, – был согласен с ним я. – И вот тебе ложечка взбадривающего. Дальше будет еще страннее. – Я включил микрофон. – Сэм?
– Мне был слышен весь ваш разговор, – крайне обрадовала меня она. Выходит, я все же не справился с управлением этим переговорным устройством. – Убью я тебя попозже. А сейчас приближается время вашего выхода.
– Эй, а Барри-то не заметит, что мы так вот просто исчезли на высоте? – полюбопытствовал я.
– Он смертный, и его мозг подстроится под обычные человеческие понятия, – явно не видела здесь никакой проблемы Сэм. – Он ведь знает, что люди не могут никуда деться во время полета на заданной высоте, и ко времени нашего приземления просто скорее всего о вас и не вспомнит.
Хэртстоун рядом со мной, отстегнув ремень безопасности, обвязал Блитцена своим шарфом так, чтобы получились лямки, за которые его можно было держать.
– Удачи, – пожелала мне Сэм. – Встретимся в Мидгарде, если, конечно… Ну, сам понимаешь.
«Если мы выживем, – дополнил я мысленно ее напутствие. – Если удастся вылечить Блитцена. Словом, если удача нам будет сопутствовать больше, чем в эти два дня и вообще когда-либо».
«Сессна» исчезла между двумя гулкими ударами моего сердца, и я обнаружил себя парящим в небе. Мои наушники были воткнуты в пустоту.
А затем я упал.
Глава XXI. Все подозрительные будут застрелены, затем арестованы и снова застрелены
Однажды я узнал от Блитцена, что гномы никогда не выходят из дома без парашюта.
Теперь я понял, сколь мудро они поступают. Мы с Хэртом неслись, рассекая своими телами ледяной воздух. Я вопил во все горло, размахивая руками, а Хэрт с Блитценом за спиной, совершая изящнейшие нырки, наподобие ласточки, молчал и кидал на меня ободряющие взгляды: не волнуйся, мол, гном надежно упакован в противоударный полиэтилен.
Моим ответом ему были все те же вопли, которых он, естественно, не мог слышать, но в моем арсенале не было жестов для выражения хлестких и сильных ругательств, срывавшихся в тот момент у меня с языка.
Мы протаранили облако. После этого все пошло по-другому. Скорость падения постепенно снизилась, воздух стал теплым и благоухающим, солнце нас осветило со столь пронзительной яркостью, что сделалось больно глазам, и мы с мягким ударом приземлились. Свежескошенная трава под моими ногами спружинила, и я подскочил вверх, словно весу во мне было не больше, чем в каком-нибудь мячике. И меня, словно мячик или астронавта на Луне, стало при каждом шаге подбрасывать вверх.
Обретя наконец равновесие, я сощурил глаза от ослепительного и обжигающего солнечного света и начал оглядывать пейзаж, который простерся вокруг меня. Деревья, высоко протянувшие стволы вверх, большой дом вдалеке, зеленая от яркой травы равнина, – все, казалось, окутывал ореол золотого огня. И сколько я ни вертелся в разные стороны, меня не покидало ощущение, будто прямо мне в глаза направлен мощнейший прожектор.
Хэрт, схватив меня за плечо, вложил мне в руку какой-то плоский предмет. Темные очки. Я немедленно водрузил их на переносицу. Уф-ф! Глазам стало немного легче.
– Спасибо! – пробормотал я. – Здесь у вас что, все время так ярко?
Эльф мой нахмурился. Кажется, я недостаточно четко артикулировал, и он не смог прочесть моих слов по губам.
– Всегда, – подтвердил он после того, как я догадался ему повторить вопрос знаками. – Но ты скоро привыкнешь.
Взгляд его беспокойно метался по сторонам. Похоже, что Хэрт ожидал какой-то опасности.
Невдалеке от нас находилась большая усадьба, обнесенная низкими каменными стенами. За ними виднелась обширная территория размером с поле для гольфа, на которой росли высокие тонкоствольные деревья и было разбито множество цветочных клумб. Дом, находившийся в центре, впечатлял и своими размерами, и величием. Такой, знаете ли, особняк в стиле Тюдоров
