Любой студент истории должен признать: daimon Сократа руководил не только Сократом, но и большинством молодежи Афин, а затем, силой печатного слова, руководил миллионами людей в течение десятков веков. И этот daimon знал, что он делает это. Он был живой силой, предвидящей будущее и помогавший его создать своим собственным разумом и волей. То же самое относится и к daimon Ади Шикльгрубера, когда он сидел с медиумом и смешал свои подсознательные силы с её и построил будущее, которое может быть истинным и реальным будущим, потому что Ади собирался сделать его таким. По желанию и фантазии он возродил свою духовную и ментальную энергию и стал более способным выполнять цели, которые были для него определены. Такова была роль прорицателей во все времена, и Ланни догадался, что Ади собирался доказать, что мадам права, а затем подивиться ее сверхъестественной силой.
VIПоток посетителей не ослабевал весь этот день. Генерал фон Рейхенау, командир дивизии рейхсвера, дислоцированной близ Мюнхена, вместе с двумя своими адъютантами и секретарем. Затем Иоахим фон Риббентроп. Он получил приставку "фон" от тети, когда женился на наследнице большого винного предприятия. Затем лимузин полный профессоров. Все щелкнули каблуками и склонились в талии, когда их представили американскому Kunstsachverständiger. Один был географом, другой агрономом, третий специалистом по истории Центральной Европы. Очевидно, они были здесь с целью спорить с Шушнигом. Но Ланни был бы готов держать пари на своё платёжное поручение в банке в размере ста тысяч марок, что Гитлер никогда бы не даст никому из них шанс раскрыть рот. И Ланни выиграл бы.
Консультации продолжалось весь день и большую часть ночи. Ланни не был приглашен, и считал делом хорошего вкуса держаться в тени. Сначала была оттепель, а затем подморозило, и снег был твердый. Поэтому он отправился на длительную прогулку в темный лес, за обладание которым в его сердце спорили Рихард Вагнер и ведьма Берхта. Горные козлы прыгали по горам высоко над ним, а серые куропатки вспархивали с шелестом крыльев почти из-под ног. Он вернулся уставшим, но веселым. Потом он перешерстил библиотеку Бергхофа, выбрал из энциклопедии тома на "М", "И" и "П" и взял их в свою комнату, чтобы прочитать все, что там было написано о Магомете и магометанстве, исламе и панисламизме. Он хотел знать, чем так восхищался Гитлер, и, таким образом предвидеть будущее мира, в котором он должен был жить.
Австрийский канцлер должен был покинуть Вену рано утром, и поездка на автомобиле займет пять или шесть часов. Он взял с собой своего министра иностранных дел доктора Гвидо Шмидта, в глубине души почти нациста, и плохого помощника. А также военного адъютанта и секретаря. За ними следовали две машины, полные частных детективов. Но Гитлер приказал оставить их на границе, а их место занять отряду эсэсовцев под командованием офицера, который был австрийским ренегатом. Автомобили достигли Бергхофа около полудня, и к этому времени фюрер расхаживал, грызя ногти, а его сотрудники выскальзывали то и дело на террасу выкурить сигарету.
Ланни был приглашен принять участие в приеме. Он задался вопросом, хотел ли Ади убедиться, что его гость говорил правду о своих встречах с Шушнигом? Если да, то Ланни приложит все усилия, чтобы удовлетворить его. Он не стал первым вступать в разговор с бледным и выглядевшим утомлённым государственным деятелем, а ждал, пока его не признают. Шушниг должно быть был удивлен увидеть американца здесь, потому что его лицо просияло, и он воскликнул: "Ggrüß Gott, Herr Budd!" Искусствовед ответил: "По счастливой случайности, Exzellenz."
Фюрер по-видимому, исходил из того принципа, что на патоку летит больше мух, чем на уксус. После окончания протокольных процедур он повёл своих гостей показать им красоты своего имения. Ланни увязался за ними. Когда они вошли в Бехштейнхаус, названный в честь богатой вдовы производителя фортепиано, который был основной финансовой поддержкой Ади при возникновении партии, фюрер обратил внимание на новые картины на стенах, и вновь отметил: "Это моя новая коллекция Дэтаза. Возможно, вы не знаете, что герр Бэдд приходится пасынком этого художника. Он приехал сюда, чтобы привести мне эти прекрасные произведения". Австрийский персонал принял это к сведению и, возможно, был этим введён в заблуждение. Кто может знать, чему можно верить в игре политики с позиции силы? Предположительно они верили Ади, когда он говорил, что собирается построить Wolkenkratzer (небоскрёбы) в Гамбурге, просто чтобы показать американцам, что он может сделать все, что они смогли. Кроме того, он собирается там построить большой мост. Тоннель был бы намного дешевле, но он хотел лишить американцев чести иметь самый длинный мост в мире.
Они вернулись в Бергхоф, и самый лучший политик с позиции силы в мире продемонстрировал рельефную карту, откровение мечты своей жизни. Возможно, было бы разумнее использовать какой-нибудь другой цвет, чем красный. Тем не менее, все понимают, что бы это был красный цвет немецкой крови, а не Jüdisch-Bolshewismus. Тонкие красные линии со стрелками на их кончиках бежали из Берлина в различные центры, такие как Эльзас и Шлезвиг, Прага, Судеты и Коридор. Одна из них указывала на Вену, но Ади о ней ничего не сказал. Он был тактичным, и не говорил: "Все это будет моим". Его формула была: "Unsere gemeinsame deutsche Erbschaft", наше общее немецкое наследие.
И то же самое было и с сильно увеличенными фотографиями на стенах, показывающие руины, произведенные Люфтваффе генерала Геринга. Люфтваффе испытывали везде, где могли. Ади не сказал: "Вот что я собираюсь сделать с Веной, если вы откажетесь повиноваться моей воле". Нет, он сказал: "Вот что означает современная война, страшная вещь, она может уничтожить такие города, как эти". Он не сказал: "Я выставил это специально для вас". Он оставил это для предположения, что это было зрелище, которое днём и ночью питало его душу!
VIIФюрер принял канцлера и его министра в своём кабинете. Риббентроп сопровождал их. А австрийских подчиненных и американского искусствоведа не взяли. И они сидели в большом зале, беседуя о поездке из Вены, о погоде, и о том, о чём другие вежливые люди никогда бы не додумались, находившись под таким
