Робби Бэдд был отчасти виноват в этих условиях в Ньюкасле, создав новую отрасль промышленности в городе со старыми узкими и извилистыми улочками. Старшие Бэдды, а их было великое множество, считали, что он должен был спросить их совета. Они по-прежнему смотрели на него как на упрямого и опасного человека, и были рады, что они не вложили ничего из своих денег в эти сумасшедшие хитрые штуки, летающие по воздуху. Сейчас там был резкий спад, и все эти семидесяти и восьмидесятилетние и два девяностолетних заявили: "Мы же говорили". Мужчины среди них до сих пор называли Ланни "ублюдком Робби" и смотрели на него, как на молодого пройдоху. Но всем им было интересно послушать его рассказы о греховности Парижа, Лондона и Берлина.
Робби играл в покер со своими дружками каждую субботу вечером и выходил вместе со своей женой "один раз в сто лет", как он выражался, но в остальном у него не было никакой жизни за пределами его бизнеса. Современная конкуренция требовала этого, и Робби прославлял конкуренцию и гордился своей способностью выдержать темп. У него были способные молодые ребята, в том числе два его младших сына, которых он жестоко тренировал, заставляя их знать каждую деталь того, что они делают. Завод Бэдда был их страной, и их Богом. А это доказывал тот факт, что ВЕ P12A был теперь самым быстрым и маневренным истребителем на рынке. Что стало темой песни, которую сочинила девочка стенографистка и которую пели на банкетах, пикниках и на других мероприятиях компании.
Робби никогда не отказывался от мечты, что у Ланни когда-нибудь возникнет этот энтузиазм. Всякий раз, когда он приезжал, отец заражал его энтузиазмом и следил, как глубоко проникла эта зараза. Никогда его надежды не были так близки к свершению, как сейчас, потому что розовый сленг полностью исчез из лексикона его первенца, и он демонстрировал реальное понимание места военной авиации в конкурентном мире. Конечно, Робби хотел знать все о его беседах с Герингом, Шнейдером и другими деловыми людьми. Что касается Ади Шикльгрубера, само посещение логова этого людоеда и продажа ему картин и покупка других картин для него в Вене были темой настоящей захватывающей истории, которую Робби рассказывал всему городу. В результате чего все хотели её услышать из первых уст, и Ланни стал социальной знаменитостью во второй раз, побывав в первый, когда появился с новобрачной стоимостью в двадцать три миллиона долларов.
Люди хотели устроить ему обеды в своих домах или в загородном клубе. Его не просили встать и выступить с речью, но разрешали ему говорить, и тогда остальная часть стола умолкала, но вопросы задавали. Леди находили его привлекательным и были готовы влюбиться в него, и не только не состоящие в браке. Это был серьезный вопрос в эти современные дни. Это уже были не жеманные взгляды и вздохи. Они были эмансипированны настолько, что получали, что они хотели. Они будут слишком близко прижиматься к нему во время танца и уводить его к одному из этих укромных мест, которые заботливо предоставил архитектор. А если он показал бы малейший интерес, то они могли бы придумать какой-нибудь предлог, чтобы взять его в машину. Каждая из них имела ее собственную, а потом что-нибудь может случиться и с обескураживающей внезапностью.
IIЭстер Бэдд, дочь пуритан, теперь уже несколько раз бабушка, знала все о своем родном городе и была вынуждена приспособиться к происходящим изменениям. В молодости Ланни, она относилась к нему с подозрением, как к продукту Берега удовольствий, но теперь она решила, что он оказался намного лучше её подозрений, и она приняла его в "семью" с хорошей репутацией. Она знала, как относится её муж к своему первенцу, и хотела играть свою трудную роль мачехи с благородством и изяществом. К этому времени Ланни находился в положении соломенного вдовца более двух лет, достаточное время для всех приличий и даже для опасностей. Эстер решила, что было бы разумно убедить его жениться в Ньюкасле и осесть. Он приезжал сюда два или три раза в год, и, казалось, мог свободно продлить свое пребывание здесь.
Эстер Ремсен Бэдд была опорой общества в этом городе, который оставался небольшим городком по своему разумению. Ее отец был президентом Первого Национального банка, а ее брат недавно сменил его на этой должности. Она была неутомимой в церковной работе и в том, что можно назвать "добрыми делами". Она была воспитана в вере, что место женщины дом, но так как женщины были втянуты в политику и были вынуждены голосовать, то пусть они лучше голосуют хорошо, чем плохо. Так Эстер вошла в женский клуб и вдохновила его занять позицию за чистое правительство, которое серьёзно угрожало привести её в конфликт с деловыми интересами её мужа.
Они выработали компромисс, который вылился в довольно странный результат, что эта высокая седая, величавая и сдержанная пуританская дама стала как бы политическим боссом своего города. Когда пришло время для выдвижения кандидатур, и местные руководители партии принесли Робби предложенный список кандидатов, то он отдал его своей жене. Она будет добросовестно расследовать подноготную каждого кандидата, и если кто-либо из них окажется "слишком сырым", то на нём будет поставлен крест. Конечно, такой секрет, как этот, не упрячешь, и такую власть, как эту, нельзя удержать без тяжёлой и напряженной работы и беспокойства. Приходили депутации по тем или иным поводам, и кандидаты, чтобы показать свою квалификацию. А потом шашлыки и политические пикники! "Ты просила об этом!" — сказал бы Робби с ехидной ухмылкой. Но улицы держали чистыми, и никто, запускавший руку в общественную казну или пренебрегавший своей женой и детьми, не
