обязательно. Не такой он человек, чтобы быть рабом!
Ротный поднялся:
– Ладно! Я все тебе сказал. Извини, если не совсем тактично, но здесь быстро отучаешься от тактичности. Пойду в роту, готовить прием своим бойцам, что полегли в бою на перевале. Надо форму в морг передать, бумаги заполнить. Черт, столько потерь рота еще не несла. А тебе, Рита, лучше вернуться к себе, в женскую общагу. Там и подруги поддержат, да и чего делать тут? С ума сходить? Теперь остается только ждать. Глядишь, и узнаем что о судьбе Сереги и солдат, что попали в плен вместе с ним. Разведка работает неплохо. А ты готовься к беседам с контрразведкой. Эти ребята теперь начнут копать серьезно. Начнут, понятно, с меня, с офицеров и солдат роты. Но и тебя не оставят в покое.
Рита, собирая сумку, ответила:
– Мне нечего скрывать ни от контрразведки, ни от разведки, ни от кого бы то ни было еще. Главное, Сережи среди убитых не оказалось. Значит, он жив. И я буду ждать его! Даже если на это уйдет вся жизнь.
Свистун только покачал головой и вышел из отсека.
Рита закрыла ставшее чужим помещение, где она совсем недавно была так счастлива, и пошла вместе с командиром роты обеспечения к женскому общежитию. У порога общежития молодые люди расстались.
Галина Ушинская находилась на дежурстве, встретила Риту Ольга. Она уже была в курсе событий на перевале. Увидев подругу, спросила:
– Как ты?
– Не знаю! Все, происходящее вокруг, кажется мне страшным сном. Хочу проснуться и не могу. А может, Оля, мне и вправду все снится. Наступит утро, кошмар уйдет, и я увижу своего Сережу?
Носова взяла подругу за руки:
– Так! Происходящее не сон. Но раскисать не следует. Сергей жив! А что будет дальше, посмотрим. Тебе, главное, не раскисать. Любишь – жди! Не любишь – забудь о нем.
Рита вздохнула:
– В том-то и дело, что люблю. И знаешь, что бы я сейчас хотела больше жизни?
– Нетрудно догадаться.
– Нетрудно. Я бы хотела быть рядом с ним. Даже в плену.
– Ну ты завернула. Уж тебя бы духи точно не пожалели бы. Разделали бы по самое не могу. Нет уж, лучше жди на базе! Выпьем?
– Не хочу! Плакать буду!
– А тебе надо выплакаться. Раз и навсегда. Чтобы потом зачерстветь. Так ждать будет легче. И за счастье свое бороться тоже!
Рита решилась:
– Ты права, наливай!
– Шампанское или спирт?
– Спирт!
– Как скажешь!
Спустя десять минут, расслабленная спиртным, Маргарита рыдала на своей постели, уткнувшись в подушку. Ольга сидела за столом и курила сигарету за сигаретой. Ей было жалко молодую подругу, и в то же время она завидовала ей! Сама Ольга никого не любила так, как ее подруга. По-настоящему, самоотверженно. Хотела любить и быть любимой, но не получалось. Ни в Союзе, ни тем более в Афганистане. А теперь, наверное, уже никогда не получится. В отличие от той же Риты, сумевшей найти любовь на войне и остаться чистой, когда вокруг столько грязи и крови, что, кажется, не отмыться за всю оставшуюся жизнь. Уснула Ольга далеко за полночь, когда кончился спирт и сигареты и когда затихла Рита. Наступал новый день, пятница, 7 июня! И что он готовил людям, оказавшимся на войне, не знал никто. Даже те, кто уже распланировал этот день по минутам.
Часть вторая
Глава 1
Двухэтажное здание было видно издалека. Вокруг здания столбы, между ними колючая проволока. Справа дощатые бараки, слева палатки и вокруг них колючка, холм за зданием, в нем бетонный бункер – склады боеприпасов, вещевого имущества и продовольствия. С торцов бараков вытоптанная площадка – плац, ограниченный с правой стороны каменной стеной. И опять колючая проволока, уже по всему периметру лагеря с вышками часовых, вооруженных пулеметами. За проволокой минные поля. Дорога с юга, подходящая к въездным воротам и КПП. Полевой лагерь подготовки моджахедов для боевых действий в Афганистане. Но почему везде, куда ни сунься, колючая проволока, а за лагерем мины? Огневые точки, часовые? Все дело в том, что лагерь являлся особым. Здесь находился временный штаб известного полевого командира Абдула Фархади, здесь базировались американские инструкторы, и здесь же содержались пленные из числа советских солдат и офицеров в количестве тридцати шести человек. Военнопленных держали в бараке № 1. В двух палатках – лазарет, в трех – охрана, рядом карантинный блок. Барак № 2, как и лагерь, считался особым. Особый барак особого лагеря. В благоустроенных отсеках барака № 2 жили инструкторы-американцы, а также размещался опять-таки особый отряд диверсантов, состоящий из десяти подонков.
Штаб Фархади находился в здании. На первом этаже немногочисленная группа штабистов, на втором кабинет полевого командира, узел связи, а также крохотная комната отдыха Фархади. Он часто навещал лагерь и оставался в нем на несколько суток. В километре от объекта – Чиштан – поселение афганских беженцев. За годы войны они успели обустроиться. Построить дома, завести скот, окружить поселение виноградником. Большинство домов представляли собой глиняные мазанки, но имелись в поселении и двухэтажные здания – крепости, обнесенные не глиняными дувалами, а высокими каменными заборами. Поселение, как и лагеря, являлось вотчиной Фархади. В нем жили семьи его подчиненных. Иногда Абдул
