— А почему он не зайдёт сюда? — предложила Вера.
— Сейчас увидишь.
Во дворе их ждал Ангел, такой огромный, что не смог бы войти ни в один дом. Крылья его неподвижно лежали за спиной, а лица и вовсе не было видно из-за тёмной ночной тучи.
— Здравствуйте! — поздоровался Лилле.
— Мы вас так ждали! — сказала Вера. Они с Птичкой тоже вышли во двор.
Но Ангел им не ответил.
— Он не разговаривает, — объяснил Василий. — Он всегда молчит.
— Но он знает, куда нужно лететь? — беспокоилась Птичка.
— Конечно! Не переживайте! Он долетит с вами до Бьёркуддена — до самого дома Сакариаса. А потом поможет вам добраться до Растекайса. Только помните: в пять утра ему надо вернуться в город! Поэтому торопитесь!
Вера подошла к Лилле и сказала:
— Тебе здесь будет хорошо. Лучше, чем на улице Беллинсгаузена. Лучше, чем в лесу.
— Это точно! — подтвердил Василий. — Мы поладим!
На самом деле Вере было ужасно грустно прощаться с Лилле. Она смотрела в потолок — чтобы не заплакать. Но Лилле уже знал её привычку закатывать слёзы обратно и всё понял. Длинный пёс успел стать ей настоящим любимым другом. А это всегда непросто — прощаться с друзьями. Он подошёл поближе и лизнул её руку:
— Спасибо!
Вера обняла Василия и Лилле и забралась в корзину. Птичка уже сидела там и кричала что было мочи:
— На север! Курс норд и ещё нордее!
Но тут Василий протянул Вере конверт и сказал:
— Чуть не забыл! Это я написал для Сакариаса. Здесь ваша история. Вам ничего не придётся рассказывать. Так вы сбережёте время.
— Спасибо! Спасибо, Василий!
Ангел зашумел крыльями, и корзина поднялась.
— Будьте осторожны! — махал рукой Василий.
— Счастливого пути! — желал Лилле. — У вас всё получится!
Они полетели над ночным городом и поначалу ещё различали шпили соборов, купола, башенки домов. Потом дома уже не были видны — только полоски рек. Потом и реки растворились в темноте. Остались одни звёзды.
— Надеюсь, мы найдём, что ищем, — прошептала Вера. — И так грустно без Лилле. И я уже хочу домой.
— Да, — серьёзно произнесла Птичка. — Это путешествие оказалось слишком длинным. Зато Лилле теперь живёт в доме.
— Каждая собака втайне мечтает о доме, — сказала Вера.
История двадцать третья. Бьёркудден
Не успели Вера с Птичкой обсудить, что же делать дальше и о чём говорить со Сказочником, как — пам! — корзина мягко опустилась на землю перед небольшим домом. Как светящийся великан, Ангел встал за корзиной и бесшумно сложил большие крылья.
Вера посмотрела на Ангела и сказала Птичке: — Скоро ему пора возвращаться! Поэтому, Птичка, быстрей!
Перед домом белела лужайка, на которой росли сосны — высокие-высокие. Они как будто доставали до облаков. Стоило Вере подойти к двери, как на пороге показался мальчик в шапке-ушанке, меховой накидке и в высоких сапогах. Он прощебетал что-то на непонятном языке и уставился на Веру. Всё, что она могла ему ответить, было имя Сказочника:
— Сакариас…
— Топелиус, — подхватила Птичка.
Мальчик кивнул и пригласил их в дом. Внутри было светло и даже празднично. Пока они шли за мальчиком, Птичка шептала Вере на ухо:
— А если Сказочник тоже… говорит только на своём языке? Вот это совсем не входит в наши планы!
— Да не волнуйся! — спокойно ответила Вера. — Ведь они разговаривали с Василием. Он обязательно нас поймёт — он же Сказочник!
— А-а-а, — протянула Птичка. — Тогда ладно.
Мальчик привёл их в небольшую комнату, где из мебели были только письменный стол, два кресла и необъятный книжный шкаф. За столом сидел невысокий седой человек. Он что-то писал, но, когда услышал шаги, оторвался от тетради и улыбнулся гостям. «Вот он! Настоящий Сказочник! — подумала Вера. — Какие у него большие глаза!»
— Мы не зна-ем финс-ко-го! — выделяя каждое слово, проговорила Птичка.
— Хорошая сегодня ночь, — сказал Сакариас, и Вера с Птичкой успокоились: они говорят на одном языке. Слова его — тихие, плавные, медленные, как будто он раскладывал кубики со слогами. Сказочник посмотрел на мальчика — тот взял Веру за руку и отвёл к креслу. Птичка полетела за ними.
— Это Сампо. Он был на горе Растекайс!
Услышав название горы, Вера спохватилась, достала из кармана письмо и отдала Сакариасу.
Серебряным ножом для бумаги он вскрыл конверт. И тут же из него выпорхнули разноцветные слова, несколько секунд покружились вокруг головы Сказочника, упали на пол и исчезли.
Вера волновалась, теребила шапку и не могла спокойно усидеть на месте:
— Что нам делать? Что же нам делать?
— Сейчас вы не должны подвести Ангела. Решите вы отправиться на Растекайс или нет, Ангелу нужно лететь домой. Очень скоро.
— А как же тролль? Вы его знаете? Как его победить?
— Победы достаются в бою. Только это не по мне. Я наслышан о Лефевре. Ещё бы! Всё, что ему надо, — быть королём на горе Растекайс. Говорят, что он злой и глупый тролль. Правда, я его никогда не видел.
— Как же он уживается на одной горе с настоящим горным королём? — спросила Вера.
— Он живёт в пещере с волком Лаппи и, скорее всего, замышляет поход против короля. Но пока — и надо отдать ему должное — он ведёт себя тихо и смут на горе не устраивал.
— Значит, он не так опасен, как о нём говорят? Но Подснежники? Но Варя? Ведь это из-за него она заболела? Так?
— Милая Птичка, — насторожился Сказочник, — Лефевр и в самом деле опасен. И я бы не советовал вам ходить к нему. Он состарил Подснежников, он скормил не одного оленя своему волку. Все северные звери боятся его!
— А Варя? Что с ней? Она поправится? — чуть не плакала Вера.
— Могу только сказать, что любая история заканчивается. И заканчивается хорошо. По-другому не бывает. В конце ты уже совсем не тот, каким был в начале. Это самое главное.
— Выходит, Лефевр скармливает своему волку всех подряд? — переживала Птичка.
— Я слишком мало о нём знаю. Всё же он не настоящий северный тролль. Но вот вам мой совет: идите домой и забудьте дорогу к горе Растекайс!
— Мы пока её и не знаем! — заметила Птичка.
— Но непременно узнаем! Потому что я должна увидеть Лефевра и помочь Варе. И, может быть, Подснежникам. Мы почти пришли. И мы не пойдём обратно раньше времени.
— А что, если тролль и Варина болезнь не связаны? — спросил Сакариас.
— Мы думали… — медленно произнесла Птичка, — что именно вы нам и расскажете, в чём тут дело.
— Нет-нет, — вздохнул Сказочник. — Всё, что я знаю, я вам уже сказал. Про Лефевра, про гору и про то, что вам не стоит туда идти.
— Ну тогда скажите, как нам туда добраться! — рвалась в путь Вера. — Лефевр, наверное, единственный, кто знает, что с Варей и как ей помочь.
— Упрямая девочка! Такая же, как Сампо. Вы бы точно подружились!
— Но Вера не понимает по-фински. А ваш Сампо только по-фински и
