Вы нанесли урон: 19200 (удар ногой).
Попал точно в переносицу. Форд упал на колени, проехался по полу, как рок-звезда по сцене, и ткнулся лицом в столы. Наступила тишина.
Точнее, Хаген понял, что в цехе давно была тишина. Только какой-то надзиратель тихо выругался, упомянул дьявола и тут же кратко помолился, завершив всё это возгласом:
– Святая Дева Мария Гваделупская! Что это было?
Самое страшное случилось не с поверженными гангстерами, а с Блинки Палермо. Он словно не вышел из тактической паузы. Так же сидел, замерев на кресле, и глядел в одну точку.
Сигара давно вывалилась из его пальцев.
Не сводя с директора тюрьмы взгляда, Хаген попятился, чувствуя, что земля ушла из-под ног. Сел на какой-то стол. Система заваливала сообщениями о победе, доступных очках и ужасных дебафах за тактическую паузу. Даже Деметриус активизировался и ехидно сообщил, что в ближайшие двадцать четыре часа у Хагена будет значительное ослабление когнитивных способностей.
Очнувшийся Роман придержал Майка, не давая упасть.
А Блинки Палермо всё не двигался.
Взгляд его мутного глаза помутнел ещё сильнее, а старческий рот начал вытягиваться, раскрываясь как в беззвучном крике.
Надзиратели ещё ничего не поняли, но Хаген уже знал, ведь Augmented Reality! Platform никогда не ошибалась:
Блинки «Молочный глаз» Палермо.
Очков здоровья: 0.
Текущий статус: труп.
Словно дав Хагену дочитать свои статы, директор, наконец, завалился на бок и упал. Надзиратели всполошились, окружили его, начали поднимать.
Откуда-то прибежал Марк Борковски.
Романа и Хагена заковали в наручники и быстро повели прочь. А из-за спины доносились слова Марка Борковски:
– Сердечный приступ… всё…
Тем не менее доктор распорядился, чтобы Блинки потащили в медицинскую часть.
Вернувшись в камеру, Роман предложил обсудить произошедшее с утра на свежую голову, а сейчас лечь спать. Майк легко согласился. Правда, уснул не сразу, но уснув, провалился в бездонную бездну…
Светало. Хаген проснулся в каком-то незнакомом месте. Что бы это ни было, тюрьмой оно однозначно не являлось. Это был, скорее, лес, хотя и лес какой-то странный. Кругом буйствовали оранжевые, фиолетовые и синие цвета, а также все их оттенки. Стволы деревьев в несколько метров в обхвате, а с веток свисала какая-то странная тварь… змея? Змея с двумя головами?
Тварь зашипела. Майк отпрянул, вскочил, сделал несколько поспешных шагов прочь, после чего огляделся. Хаген стоял у большого белого камня. Небольшая полянка вокруг, заросшая необычной растительностью, большими странностями не отличалась, но вот небо… Мириады звёзд светили так ярко, что казалось, до них можно дотянуться. А из-за горизонта виднелись два восходящих солнца! Одно больше, чем обычно, а второе размером не больше луны. Вот только луна не пылает так ярко…
Сам он был одет в гражданское, примерно в то, что носил на воле. Никаких травм, шрамов, вообще никаких последствий прошедшего сдвоенного поединка с Фино и Фордом.
Какой странный сон. То, что он спит, было однозначно, но чёткость и реализм сновидения потрясали.
– Дем? – с нарастающим беспокойством Майк позвал помощника, но тот не откликнулся.
За спиной послышался шорох кустов. Обернувшись, Майк увидел человека в скафандре, который выбирался из леса.
– Привет!
Человек дотронулся до шлема, и тот съехал назад, открывая лицо. Хаген подумал, что он молод, но вот глаза… В глазах была боль.
– Ты кто?
– Не бойся, я тебя не трону, – сухо произнёс странный человек. – Ты же только с перерождения? Какая жизнь?
Хаген неопределённо пожал плечами. Дядя Питер учил, что если не понимаешь вопроса, то лучше уточнить, но сейчас, кажется, не тот случай. То, что поначалу Майк принял за скафандр, оказалось чем-то иным: какой-то военной экипировкой матово-чёрного цвета. В руке человек держал два кинжала, с одного из которых стекала зелёная слизь, а с другого клубился чёрный дым. С человеком с таким оружием лучше быть начеку, не провоцируя его незнанием или непонятливостью.
– Ты Бьорн? – не дождавшись ответа, человек решил задать более понятный вопрос.
– Бьорн? Как ты узнал? Вообще, меня зовут Майк. Майк Хаген.
– А я Фил. Фил Панфилов. У тебя все нормально, Майк? Ты как будто не в себе…
Очнулся Майк весь в поту. Рядом дрых Роман, а кругом нависала все та же тюремная камера.
Глава 27. Сияющие авто
Только безумцы приравнивают боль к успеху.
Alice Madness ReturnsКогда наступил срок, Хагена перевели в тюрьму родного города.
Вот уж не думал, что его возвращение произойдёт именно так… Впрочем, пробыл он тут недолго, пару недель, да и условия содержания сильно отличались от тех, что были в империи Блинки Палермо. Здесь разрешалось всё. И мобильные телефоны, и интернет, и неограниченный доступ к тренажёрам. Конечно, тут были свои местные главари: какие-то мелкие гангстеры из тех, что до сих пор воруют автомагнитолы, – но они как-то быстро признали, что Хагена лучше не трогать. А сам он не наглел, предпочитая спокойно досидеть срок.
За несколько дней до выхода пришло сообщение от Гонсало:
«Бро, я так жалею, что не смогу встретить тебя. Но знаешь, где я? Ты не поверишь – в Лас Вегасе! Да-да, бро, я тоже получил приглашение от Люка Лукаса и буду участвовать в отборочных. Короче, жду тебя здесь, я уже снял квартиру, так что не беспокойся о жилье. Просто приезжай скорее».
Следом пришла фотка Гонсало на фоне спортивного здания с логотипом UFC и плакатом с датой начала отборочных соревнований. Почему-то именно эта мирная фотка друга стала для Хагена символом того, что кошмарный период жизни в тюрьме закончился.
Словом, однажды вечером за его спиной последний раз прогрохотало железо тюремных ворот, и он оказался на воле. Странно, что
