– Неплохая мысль… Нужен лишь подходящий повод.
Сзади послышался топот и какие-то крики. Лорри оглянулась и усмехнулась.
– А вот и повод…
– Что там? – оглянулась Одоранна.
– Это не твой ли папаша?
– Кто?!. А-а… Что ему нужно?
– Наверное, соскучился по доченьке.
Отец Арну осадил луара перед толпой и громко выкрикнул:
– Эй, чужеземцы, отдайте мою дочь!
Толпа притихла, с любопытством ожидая продолжения бесплатного зрелища.
– Здесь нет твоей дочери, – ответила Лорри.
– Ты лжёшь, женщина! Девушка рядом с тобой – Арну, моя дочь!
– Поговори с «папочкой» сама, Одоранна.
Одоранна выехала вперед, и толпа невольно подалась назад, уступая ей место.
– Возвращайся домой, человек, и передай матери Арну, что у вас уже нет дочери. Она умерла, подарив мне своё тело. Я – богиня Одоранна, принявшая облик твоей дочери, как наиболее соответствующий моему духу.
Челюсть аборигена отвисла, а толпа удивлённо зашумела.
– Вы околдовали её! – воскликнул он. – Эти чужаки – посланцы злого духа Челлина, они сами сказали об этом!
– А может, доброго бога Софана? Он послал меня, чтобы я вывела вас из тьмы и невежества, в которых вы прозябаете! А эта женщина-воин, воплощение его воинской сущности, поможет защитить вас от внешних врагов и горцев-людоедов, крадущих ваших детей.
– Замолчи, Арну! Ты не можешь так говорить! Тобой овладел злой дух!
– Ты невежа и святотатец! – воскликнула Одоранна и протянула в сторону отца Арну руку. – Убей его!
Лорри выхватила меч и взмахнула им над головами людей, преграждавших ей дорогу. Зеваки бросились врассыпную. Лорри спешилась и направилась к мужчине. Но тот не стал её дожидаться. Он выхватил из-за спины маленький лук и выстрелил. Несмотря на небольшие размеры, лук оказался столь мощным, что выпущенная стрела пробила грудь девушки насквозь и вышла со спины. Лорри на мгновение замерла, но снова продолжила движение, несмотря на боль и неудобство от раны. Пробитые лёгкие свистели и пузырились кровавой пеной, но боль лишь распалила ярость девушки. Ещё две стрелы впились в неё, ни на миг не задержав продвижения. Залитая кровью, с бледным от ярости лицом, она приблизилась к опешившему всаднику и рывком стянула его на землю.
– Меня нельзя убить, глупец! – прохрипела она. – А вот тебя – можно. – Она сунула в ножны меч. – Я не хочу пачкать о тебя благородное оружие, ибо твоя душа мерзкая, а кровь проклятая. Я убью тебя голыми руками!..
И тут ушей Лорри коснулось тихо произнесённое слово:
– Илис…
Глаза женщины внезапно застлала кровавая пелена, а тело задрожало от прилива небывалых сил и яростного возбуждения. В голове словно взорвался вулкан, затопив сознание горячей пылающей лавой. Ей захотелось крушить, убивать и уничтожать всё, до чего дотянутся её руки. Не в силах сопротивляться этому желанию, женщина ринулась в атаку.
…Очнулась она так же внезапно, как и впала в ярость. Руки её были по локоть в крови в прямом смысле слова, в животе ощущалась болезненная тяжесть, и, взглянув вниз, она увидела торчащую из него рукоять её собственного ножа. Выдернув его, тщательно вытерла окровавленное лезвие и бережно спрятала в ножны. Затем с омерзением повыдёргивала торчавшие из груди стрелы. Оглянувшись вокруг, увидела залитую кровью улицу и куски человеческого тела, бывшие когда-то отцом Арну. Среди этого кровавого месива валялись ещё несколько мертвецов, сжимавшие в окоченевших руках жалкие бронзовые мечи.
– Что случилось? – посмотрела с недоумением на осторожно приближавшихся Одоранну и Станиса.
– Мне показалось, что ты колеблешься, и я произнесла твой боевой клич, – ответила Одоранна.
– Ил…
– Тихо! Не произноси его вслух, а то снова впадёшь в ярость.
– Но это имя моего сына!
– Это слово вызывало у тебя такую боль, что, претворяя тебя, я превратила его в боевой клич, в пароль, открывающий шлюз безграничной ярости и ненависти.
– Когда-то это слово вызывало во мне любовь и нежность… – пробормотала женщина. – Прошу, больше никогда его не произноси.
– Хорошо. Ты сама будешь пользоваться им по своему желанию.
Лорри снова оглянулась. Улица опустела, словно селение внезапно вымерло.
– А где все? – спросила она.
– Твоя ярость была так ужасна, что повергла дикарей в панический страх. Они разбежались по домам и попрятались.
– Мы их напугали. Что дальше?
– Теперь мы пойдём к райнеру и посмотрим, что он собой представляет. Если он, в самом деле, такой мудрый, каким его считают аборигены, он станет на нашу сторону. А если глупец – мы его прогоним и сами займём это место.
Лорри села на луара, который нервно топтался и недовольно фыркал, возбуждённый запахом крови, покрывавшей седока, и троица поехала по улице, направляясь к дому местного правителя.
Вскоре они подъехали к большому дому, на веранде которого стоял пожилой крепко сбитый мужчина в просторной пёстрой рубахе до пят, служившей здесь одеждой для торжественных случаев. Перед домом выстроились настороженные угрюмые слуги, сжимая в руках обнажённые мечи. Увидев воинственную шеренгу, Лорри усмехнулась:
– Слава бежит впереди нас.
Всадники остановились напротив, и Одоранна громко произнесла:
– Приветствую тебя, райнер Саласис! Мы, посланцы бога Софана, хотим поговорить с тобой.
Райнер минуту, молча, смотрел на пришельцев, затем приказал:
– Пропустите их.
Слуги с явным облегчением расступились.
– Входите в дом и будьте моими гостями, – произнёс он ритуальную фразу.
Всадники спешились и поднялись по высоким ступеням. Лорри обратила внимание, что дом стоит на сваях. По-видимому, Городище часто заливало половодье.
– Ты иди со мной, а Станис пусть посторожит у двери, – приказала Одоранна. – Эти аборигены, как оказалось, не такие уж невинные.
Юноша кивнул и остановился у двери, загородив её своим телом.
Гостьи и хозяин расселись вокруг большого стола, и Одоранна попросила Лорри проследить, чтобы их никто не подслушал. Райнер с беспокойством смотрел, как женщина осматривает дом, а затем произнёс:
– Здесь никого нет, кроме нас. Жена и дети ушли… на прогулку.
– Тогда начнём наш разговор?
– Прежде я хотела бы помыться, – попросила Лорри. – Думаю, мой вид нервирует нашего гостеприимного хозяина.
– Вода на кухне. Там же ты найдёшь мыло и полотенце. Если тебе нужна помощь или знахарь, я могу позвать слугу…
– Мне не нужен знахарь, я сама залечу свои раны.
Пройдя на кухню, Лорри сняла окровавленную одежду и с наслаждением смыла начавшую подсыхать кровь. На месте ран от стрел и ножа розовели свежие рубцы. Женщина больше не ощущала боли, только лёгкую слабость и желание прилечь. Смыв кровь с одежды, с сожалением осмотрела дыры. Если бы и они могли так же легко затягиваться, как её тело!
Когда она вышла в общую комнату, разговор подходил к концу. Судя по довольному виду Одоранны, он прошёл так, как она того хотела.
– Ну что? Договорилась? – спросила Лорри.
– Да. Пока мы побудем гостями господина райнера, а потом нам построят свой дом – Храм Одоранны. Что скажешь?
– Да мне всё равно. Это твой план.
– Есть только одно «но»…
– Какое?
– Райнер хочет править сам. А мне отводится роль живого бога. Точнее, богини. Я подумала, и
