А начиналась она так.
Военное руководство Страны восходящего солнца высадило значительный десант во Владивостоке 5 апреля 1918 года и стало готовиться к началу наступления на Хабаровск, который был захвачен в сентябре того же года вместе с главным городом Забайкалья — Читой. С этого времени японцы стали проводить планомерное физическое уничтожение русского населения. Только в одном Владивостоке за несколько месяцев 1920 года японцы убили 7 тысяч русских. Население Хабаровска за годы оккупации сократилось с 52 до 30 тысяч человек, а всего население Забайкалья — более чем на треть. В Амурской области за январь-апрель 1920 года было сожжено дотла 25 сел и деревень вместе с жителями.
Их зверства на Дальневосточной земле поражали свидетелей ужасом. Сожжение в топке паровоза партизан Сергея Лазо, Алексея Луцкого и Всеволода Сибирцева, вырванное сердце комсомольца Виталия Бонивура — до такого могли додуматься только патологически жестокие нелюди.
Надо заметить, что огнестрельное оружие в ходе карательных операций на нашей земле ими практически не применялось. Тысячи жертв закалывали штыками, мечами отрезали и рубили головы, еще живых людей сжигали, закапывали живьем, у женщин вспаривали животы и выворачивали внутренности наружу, убивали малолетних детей. Насиловали, а потом зверски лишали жизни не только взрослых женщин, но и девочек, не брезговали старухами.
В литературе упоминается кровавая расправа японских интервентов над жителями деревень Мажаново и Сохатино в Приамурье, не пожелавших дальше терпеть бесчинства японской военщины. Прибывший в эти деревни 11 января 1919 года карательный отряд по приказу своего командира — капитана Маэда расстрелял всех находившихся в этих деревнях жителей, включая женщин и детей, а сами деревни были сожжены.
В марте того же года командующий 12-й бригадой японской оккупационной армии в Приамурье генерал-майор Сиро Ямада издал приказ об уничтожении тех сел и деревень, жители которых только подозревались в связях с партизанами. Репрессивные акции японских карателей коснулись девяти сел. На примере операции в одном из них — Ивановке есть смысл остановиться. 22 марта 1919 года село неожиданно для жителей было окружено карателями. Ямада отдал приказ открыть артиллерийский огонь. Начались пожары. Затем на улицы, где метались с плачем и криками женщины и дети, ворвалась японская солдатня. Мужчин расстреливали на месте или закалывали штыками. Оставшихся в живых крестьян собрали всех вместе, заперли в нескольких сараях и сожгли заживо. Погибло около 300 жителей Ивановки и сожжено было 130 домов.
На Дальнем Востоке японцы скупали у вернувшихся русских собственников земельные участки, заводы, приобретали различные концессии. Все лучшие рыболовные участки на Тихоокеанском побережье были захвачены японскими рыбопромышленниками. За многие материалы и продукты оккупанты вообще отказывались платить.
По российским данным, японские интервенты разграбили в общей сложности 5775 крестьянских хозяйств и сожгли дотла 16 717 построек. Кроме того, за время оккупации Дальнего Востока японцы в ходе грабежей вывезли кораблями на острова много материальных ценностей: 650 тысяч кубометров леса, были угнаны в Маньчжурию свыше 2 тысяч железнодорожных вагонов и более 300 морских и речных судов, вывезли весь улов лососевых и до 75 % добычи сельди, что причинило России огромный ущерб — 4,5 млн рублей золотом.
Одним из самых крупных покушений на национальную собственность нашей страны стало в годы японской оккупации похищение интервентами при содействии их сообщников-белогвардейцев значительной части государственного золотого запаса России. Факты похищения, обстоятельства и следы преступления до сих пор скрываются японской стороной.
В ответ на коварные действия оккупантов происходило как стихийное, так и организованное возмущение местного населения через стремительное расширение партизанского движения и активизацию действий Красной армии.
А что заявляло японское командование? Оно постоянно твердило:
«Японский штаб еще раз заявляет, что японские войска прибыли в Амурскую область для водворения порядка и искоренения большевизма, что только путем строгих и решительных мер можно искоренить большевизм и прекратить его дальнейшее сопротивление».
Есть смысл привести слова из книги Валентина Пикуля «Каторга», в которой он точно обрисовал трагические события японской экспансии на Дальнем Востоке:
«Трагедия острова определилась. На гиляцких лодках, пешком или на вьючных лошадях, неся на себе детишек, через горы и непролазные болота в Александровск стали выбираться беженцы с Южного Сахалина, и поначалу никто не хотел верить их чудовищным рассказам о самурайских зверствах: «Они всех убивают. От них даже малым ребятам нет пощады. И ведь какие нехристи! Сначала конфетку даст, по голове погладит, а потом…потом головой об стенку. Мы все бросили, что наживали, только бы живыми остаться». Беженцы говорили правду. Когда раньше в окрестностях Порт-Артура или Мукдена находили тела русских воинов, изувеченные пытками, японцы говорили, что это дело рук хунхузов китайской императрицы Цыси. Но на Сахалине никогда не было хунхузов, теперь жители острова увидели подлинный облик самураев. Именно здесь, на русской земле, японцы решили беречь патроны: военных или дружинников, попавших в плен, они пронзали винтовочными тесаками, а местным жителям отрубали головы саблями и мечами, как палачи. По словам ссыльного политкаторжанина, только в первые дни нашествия они обезглавили две тысячи крестьян».
Цель у японцев была одна — отторгнуть от России дальневосточные территории. Они вынашивали планы создания на них буферного государства под протекторатом Японии. Именно поэтому в 1919 году японский представитель вел переговоры с атаманом Семеновым, которому предлагалось возглавить такое государство. Для этого белому атаману японцы оказали большую материальную и финансовую помощь при формировании Особого Маньчжурского отряда (ОМО), действовавшего против советской власти в Забайкалье.
Какая же эта помощь?
По сообщениям газеты «Забайкальская новь» от 30 июля 1919 года, японцами в Забайкалье было передано белым более 4 млн рублей, поставлено 30 орудий, 50 тысяч снарядов, 20 тысяч винтовок, 40 млн патронов, 100 пулеметов с двумя миллионами патронов. В наступлении на Читу в августе 1918 года ОМО Семенова поддерживала Сводная бригада Японской императорской армии под командованием генерал-лейтенанта Фудзия.
Войны полумер и полутонов не знают. Любой народ, на свободу которого посягнули, будет мстить своим захватчикам за зверства врагов, и месть эта всегда была, есть и будет жестокой. Кровь за кровь — таков девиз любой партизанской войны.
6 апреля 1920 года была образована буферная Дальневосточная республика (ДВР) с целью предотвращения открытого столкновения Советской России и Японской империи. Естественно, у республики появились свои вооруженные силы, которые росли с каждым днем за счет массового притока местного населения, обеспокоенного жестокостями японских оккупантов.
В части и подразделения Народно-революционной армии (НРА) ДВР вступали все новые и новые силы за счет рабочих, крестьян, партизан, удары которых все чаще ощущала на себе японская военщина. Экономический кризис, недовольство народа, ратовавшего за прекращение войны, заставило внести соответствующие коррективы в планы самураев. Таким образом, наступательный раж
