Россия — не человеческая пыль и не хаос. Она есть прежде всего великий народ, не промотавший своих сил и не отчаявшийся в своем призвании. Этот народ изголодался по свободному порядку, по мирному труду, по собственности и национальной культуре. Не хороните же его преждевременно!
Придет исторический час, он восстанет из мнимого гроба и потребует назад свои права!»
К сожалению, мы сами, нет — наши недалекие и амбициозные поводыри, развязали Союзный «веник». Результаты страшные — распалась Россия, собираемая столетиями. Нетрезвая тройка в Вискулях расчленила Советскую Россию — правопреемницу Российской империи. Сегодня всем стало плохо, сильно плохо на всем постсоветском пространстве. Начались междоусобицы, переросшие в гражданские войны. На Россию ощетинилась вся западная закулиса, почувствовавшая слабость от одинокости нашей Отчизны.
Но, говоря о «патриотизме» философа и писателя Ильина, надо справедливо заметить, что ряд его работ посвящен фашистскому движению в Европе. В 1930-е годы в соавторстве с нацистским функционером Адольфом Эртом, который до 1938 года возглавлял одно из отделений геббельсовского министерства пропаганды, Ильин издавал книги под немецкими псевдонимами Юлиус Швейкерт и Альфред Норман.
В его работе «Национал-социализм. Новый дух» он писал: «Что сделал Гитлер? Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе». В другой работе — «О фашизме» он констатировал:
«Фашизм возник как реакция на большевиков… это явление было здоровым, необходимым и неизбежным… Наконец, фашизм был прав, поскольку исходил из здорового национально-патриотического чувства, без которого ни один народ не может ни утвердить своего существования, ни создать свою культуру».
Думается, эти и подобные перлы совсем не красят «патриотические» рулады Ильина, а перечеркивают их. Народы СССР на себе прочувствовали это «здоровое явление» немецко-фашистских оккупантов в годы войны. Поэтому нет оснований героизировать этого философа всей Россией.
Есть и другой пример жертвы «философского парохода» — Ивана Яковлевича Билибина (1876–1942) — русского художника, книжного иллюстратора, театрального оформителя и участника объединения «Мир искусства». После окончания в 1900 году юридического факультета Петербургского университета он стал увлекаться рисованием и живописью. Несколько лет занимался под руководством Ильи Репина в школе-мастерской княгини Марии Тенишевой. Художественный талант Билибина ярко проявился в его иллюстрациях к русским сказкам и былинам, а также в работах над театральными постановками. Во время революции 1905 года он создает революционные карикатуры. В 1915 году Билибин участвует наряду с другими мастерами живописи в учреждении «Общества возрождения художественной Руси».
После Октябрьской революции в 1917 году уехал в Крым, в Батилиман, где у него был свой дом-дача, и жил там до сентября 1919 года, а в декабре, находясь в Ростове-на-Дону, влился в отступающие отряды белой армии и оказался в Новороссийске.
21 февраля 1920 года на пароходе «Саратов» Билибин эвакуировался из Новороссийска и оказался в Египте, где изучал египетское мусульманское и коптское искусство, а затем искусство Древнего Египта. В 1925 году он с семьей переехал в Париж. Много работал, выполняя иллюстрации к русским сказкам, сказкам братьев Гримм и сказкам «Тысячи и одной ночи».
Но тоска по родине, по России постоянно тревожила его сознание. Несмотря на суровый полицейский режим, он устанавливает контакт с сотрудниками посольства СССР в Париже. Его приглашают принять участие в оформлении здания посольства. Он соглашается и создает монументальное панно «Микула Селянинович».
Он дружил с писателем Куприным и много сделал, чтобы убедить его вернуться в Россию. В 1936 году на теплоходе «Ладога» художник возвратился в новую для него страну — СССР и поселился в Ленинграде. Преподавал во Всероссийской Академии художеств, продолжая работать в своем любимом жанре как иллюстратор и театральный художник.
После начала Великой Отечественной войны категорически отказался эвакуироваться вглубь России и умер в блокадном Ленинграде 7 февраля 1942 года.
Пусть читатель сам судит, кто из этих двух творческих людей был более патриотичен, несмотря на неприятие обоими Красного Октября 1917 года.
Карательный эшелон
Ум теряет все свое очарование, если он проникнут злостью.
Ричард ШериданЛев Троцкий! О нем — заслуженно и незаслуженно написано очень много. По оценке одних — он мотор и злой гений революции, другие считают его исчадием ада, третьи отмечают в нем патологическую страсть к крови, четвертые — организаторские и ораторские способности и т. д. и т. п. Но автор решил вмонтировать образ Троцкого в один из эпизодов Гражданской войны, связанный с его деятельностью на посту руководителя военного ведомства молодой Советской России.
17 марта 1918 года Троцкий, не имевший военного образования и никогда не служивший в армии, вступил в две ключевые военные должности в недавно созданной советской республике: он стал председателем Высшего военного совета и одновременно Народным комиссаром по военным делам. Выходит, что Ленин не доверял никому из военспецов, преданных новому режиму, а ведь были те, которые могли «потянуть» профессионально эти две важные должности.
Громыхала Гражданская война. Вопрос управления фронтами стоял на первом месте. В разговоре с Лениным Троцкий, получивший эти два высоких властных поста, высказал мысль о необходимости контроля над воюющими красноармейцами и их командирами. Для этого нужны были транспортные средства для передвижения, главным образом по железной дороге. Приказ сформировать личный поезд Троцкий отдал в начале августа 1918 года, сразу же после возвращения в Москву из Петрограда.
Все делалось быстро с учетом хаоса, головотяпства и неразберихи не только на железнодорожном транспорте. Состав сформировали в ночь с 7 на 8 августа, после чего Лейба Троцкий, ставший красным Львом, отправился в первый контрольный вояж в Свияжск к главкому Иокиму Вацетису на Восточный фронт.
Об этом периоде секретарь Троцкого М. С. Глазман вспоминал:
«Выезжаем на Казанский вокзал. Там полная неразбериха. Поезд не составлен. Вагоны разбросаны по путям. Никто не знает, что нужно делать, куда грузить вещи, машины, куда садиться. Наконец находим места, рассаживаемся…»
Потом они нашли хорошие места и удобно расселись в штабном и засекреченном поезде, мотавшемся по фронтам и гарнизонам, совершив 36 рейсов и пройдя свыше 100 тысяч километров. Сам Троцкий вспоминал, что в этом поезде он провел два с половиной года, объездив практически всю общегражданскую российскую рубку.
По прибытии в Свияжск поезд чуть было не захватили белые под командованием генерала Владимира Каппеля. Спасли положение подошедшие части красноармейцев.
Сначала поезд состоял из 15 вагонов, потом он разрастался, и, наконец, появилось даже два поезда для подстраховки. В специальных вагонах размещались: секретариат наркома, мощная телеграфная радиостанция, типография,
