– М-мак?
– Черным ходом тебе не выйти, – прошептал Хавчик. – Он рассчитан на меня, то есть на гнома – человек, да еще и непривычный, там попросту застрянет.
– А? – слабо булькнул я.
– Подняться назад, в комнату, тебе вряд ли дадут, – продолжил рассуждать Мак. – Так что по всему выходит, что твой единственный шанс – дуэль.
– Д-дуэль?!
– Как говорите вы, люди: praemonitus praemunitus.
– Мы не говорим по-гномски, Мак.
– Это латынь.
Хавчик явно не был в курсе особенностей воскресно-школьного образования. В другой момент я бы охотно просветил его на эту тему, но сейчас…
– Значит, дуэль…
– Если начнешь стрелять первым, одного свалить успеешь. Двух… – гном с сомнением покачал головой, – шансы три к пятнадцати, не больше. Я бы на тебя не поставил, – подытожил он свои расчеты. – Уж извини.
– Да не за что, – ставя кружку на стойку, пробормотал я. – Сам бы на себя тоже и цента не поставил. Кстати… сколько с меня за пену?
– За счет заведения.
– А… спасибо, Мак.
Труднее всего было повернуться спиной к стойке – словно вся она была из цельного магнита. Салун вновь притих – тишину нарушало только шарканье моих сапог.
Шаг, второй, третий… за спиной скрипнула табуретка. Случайность? Или кто-то подвинулся вбок, давая себе лучший сектор для стрельбы? А этот щелчок? Четкий металлический звук – что могло издавать его кроме взводимых курков?!
До двери оставалось не больше трех ярдов, когда я, не выдержав, перешел на бег… услышал из-за спины проклятье и какой-то треск, прыгнул – и уже вышибая дверь, вспомнил о том, что ждет меня сразу за порогом!
ЛУЖА!
Расскажи мне об этом кто другой – и я бы решил, что речь идет либо про акробата из бродячего цирка, либо рассказчик регулярно перебирает с выпивкой. Однако сейчас героем был я сам – героем, сумевшим оттолкнуться ногами от уже распахивающейся двери, налететь на круп гнедой кобылы… на коновязь… свалиться в поилку, выскочить из неё уже с револьвером в руке… забежать за угол салуна, одним прыжком перемахнув сваленные в узком проходе ящики – и затаить дыхание.
– Дьявольщина!
– Куда он мог исчезнуть?!
Судя по тону, появившаяся на крыльце парочка была отнюдь не обрадована моим исчезновением, и последующий обмен репликами только подтвердил эту догадку.
– Ты чего не пальнул?!
– Пальнуть?! Да я и моргнуть-то не успел! У парня глаза на затылке, ей-ей – я только потянулся к стволу, а он тут же сорвался в галоп, словно мустанг бешеный!
– Шерифу это не понравится.
– Да уж догадываюсь… – Сэм чем-то смачно хрустнул, а затем разразился длинной и очень малопристойной тирадой, в которой упомянул меня, шерифа, гномов, а также некоего Трейси и его белую лошадь. Выдохся он минуты через три.
– Шериф, – задумчиво повторил его напарник, дождавшись окончания потока ругательств, – будет недоволен. Очень.
– Билли мог бы и сам прихлопнуть этого типа, – зло буркнул Сэм. – Еще вчера вечером. Или сегодня, ну, когда он устроил дуэль с тем охотником на бизонов. Так нет же… а таперя мы, как всегда, окажемся кругом виноватые. Не, ну что за дерьмовая жизнь, а?!
– Куда ж он улепетнул-то… – второй помощник шерифа, судя по плеску, вышел на середину лужи, то есть улицы. Я плотнее вжался в стену и начал медленно, дюйм за дюймом отползать назад.
– Мы ж почти сразу следом выскочили, верно, Сэм? И нате. Как сквозь землю провалился, стервец.
– Или улетел.
– Улетел?! Ты к чему это, Сэмми?
Ответа Сэма я не услышал, но судя по дальнейшему, помощник шерифа в качестве такового указал своему напарнику на виселицу.
– Думаешь, он из кровососов?
– Запросто! – уверенно сказал Сэм. – Эти твари как мухи – стоит одному кровь почуять, как тут же стая налетает.
– Ну да, так про них и говорят…
– Во-во. Вот и этот… небось – выскочил, перекинулся в нетопыря и упорхнул. Солнце-то зашло уже. Ну сам подумай, Фрэнк, а как еще он мог исчезнуть?!
– А и правда… только… шериф-то ведь ни о чем таком не говорил.
– Так потому оно и вышло, как вышло! – Сэм снова чем-то захрустел. – Знай мы, что имеем дело с вампиром, не пришлось бы хлопать глазами! Мы б его нашпиговали сразу как он вниз, в зал спустился! У меня ж еще полдюжины патронов с освященной картечью осталось, а они… ну ты видал! Нечисть валят не хуже серебра!
– И на погосте последнее время неспокойно, – поддакнул Фрэнк. – Три оживших мертвяка за неделю – я уж и не помню, когда у нас такое бывало.
Помощник шерифа замолчал и принялся с тревогой вглядываться в небо.
– А может, эта… в церковь заглянем? – неуверенно предложил Сэм. – Благословление получить, и то сё… кольев освященных, опять же, прикупить.
– Эта… гениально! Как я сам не подумал!
Вслушиваясь в удаляющиеся шаги, я решил, что и мне не помешает как-нибудь заглянуть в Божий храм – вознести хвалу, что в окрестностях салуна не нашлось очевидцев моего акробатического выступления. Непременно сделаю это…
…если, конечно, сумею дожить хотя бы до следующего утра.
– Начал ты неплохо, – прокомментировал ехидно-знакомый голос за моей спиной. – Продолжай в том же стиле, Эй-парень, глядишь, чего и выйдет.
Прежде всего, я спустил – очень плавно и осторожно – взведенный курок «максима». И лишь затем повернулся к гоблину.
– Откуда ты здесь взялся?!
– Вышел через черный ход. Ну что скажешь – прав я был насчет этой парочки?
– Правее некуда, – выдохнул я.
Шок уходил, и его место постепенно заполнялось тихим ужасом. Зубы сами по себе принялись отбивать чечетку, ноги тоже решили не отставать. Вдобавок решил напомнить о себе ушибленный о край поилки локоть – и я едва не взвыл от боли. Низ груди, которым я прилетел о коновязь, тоже начинал побаливать, но на фоне локтя это была даже не боль, так, а легкое нытье…
Кое-как я сполз по стене, вытянул ноги, закрыл глаза и принялся тихо ненавидеть весь мир.
– К воротам тебе ходу нет, – сказал гоблин, опускаясь рядом со мной. – На, глотни.
Открывать глаза жутко не хотелось, но брать выпивку от зеленошкурого, даже не взглянув… я моргнул и с удивлением уставился на небольшую серебряную фляжку с чеканкой в виде оленьей головы.
– Что это?
– Кактусовый самогон. Вкус у него, по правде говоря, как у жидкого дерьма…
– А-ка-кха, ты это раньше не мог сказать?!
– Но зато выпив, сразу чувствуешь себя пришпоренным жеребцом.
Насчет вкуса Толстяк был прав на все сто. Что же касается второго утверждения… ну, какой-то частью я себя жеребцом почувствовал, но в нынешнем положении это была далеко не самая нужная часть.
– У этого вшивого городишки только одни ворота?
– Местным хватает.
Гобл отобрал у меня фляжку, сделал большой глоток и скорчил зверскую рожу.
– Едренкорень… Эй-парень, слинять из города – это как раз проще всего. Проваляйся здесь еще час-другой, пока не стемнеет, и лезь через стену в любом её месте.
