Макс не может скрыть любопытство, хотя и пытается.
— Кто его принес?
— Должно быть, Адалина. Вряд ли это могла быть сама Вивьен, а Сальваторе никогда до него не добрался бы. К тому же я не видела его со дня пожара.
Я делаю паузу.
— Хотя дневник мог принести кое-кто еще, — решаюсь я.
Макс поднимает бровь.
— Это звучит безумно, — говорю я, — но это правда. В Барбароссе со мной не раз происходили странные вещи. До этого мне кое-что послышалось… потом я кое-что увидела и думала, что мне показалось. Но ты знаешь, я так думала до прошлой ночи. С тех пор я уверена.
Макс не улавливает смысла в моих словах:
— В чем уверена?
— Там живет призрак.
Он откидывается на стуле. Понимаю, что могу окончательно упасть в его глазах, но точно знаю, что видела. Я была там. И вместе со мной был кто-то еще. Что-то.
— Ты имеешь в виду привидение?
В голосе Макса есть нотка юмора, он не принимает меня всерьез. Несмотря на это я рассказываю ему о стянутой простыне. Он уточняет, не спала ли я, не придумала ли, как я и ожидала. Не спала, не придумала, я уверена в том, что это было на самом деле.
— Люси, это…
— Безумие, я говорила тебе. Но клянусь, это правда. Изабелла мертва, не так ли? Это та трагедия, о которой все говорили. Но она все еще там, в Барбароссе. Она хочет подобраться ко мне, и теперь я знаю зачем. Только не смотри на меня так, будто я сошла с ума, Макс.
— Нет, но твой ум способен на многое.
— Что ты можешь знать об этом?
— Не так уж много, ведь ты ничего не рассказываешь.
Я огрызаюсь:
— Это здесь ни при чем!
— Конечно, Люси, ты права. Я понятия не имею, что с тобой происходит, но в последнее время ты ведешь себя… та женщина, все эти секреты… Я думал, что мы друзья. Хочу сказать, что можно понять, если все это взяло над тобой верх. Все то, что ты держишь в себе, чем бы оно ни было.
— Я ничего в себе не держу.
— Неужели?
— Да. И это не имеет ничего общего с нашим делом. — Я зла на него. — Ты попросил меня о помощи, Макс, ты попросил меня, потому что тебе нужно было знать. И вот я здесь, чтобы показать тебе золотую жилу, а вместо этого ты цепляешься к моей личной жизни.
— Я веду к тому, что, может, ты несешь всю эту ерунду о призраках и привидениях… ну, потому что не хочешь думать о своих проблемах.
Я ошарашена:
— Да как ты смеешь?
— Я хочу быть тебе другом, вот и все.
Я вздыхаю. По крайней мере теперь мне легко принять решение. Я достаю из сумки дневник.
— Не читала, — я толкаю его через стол, — и не собираюсь.
Он хмурится, ничего не понимая. Но я знаю, что все делаю правильно. Это единственный выход. В самом начале я сказала Максу, что все это не для меня — мне было достаточно собственных проблем. Сейчас я понимаю, что увязла слишком глубоко. Я напугана. Чем бы ни было это создание, оно выгоняло меня, не хотело, чтобы я оставалась в Барбароссе.
Выражение лица Макса меняется.
— Ты уезжаешь?
Я киваю.
— Когда?
— Поезд рано утром.
Он отворачивается, допивает эспрессо, но не спешит поставить чашу на блюдце. Повисает неловкая пауза.
— Мы были так близко… — в конце концов произносит он. — Правда в этом дневнике, ты понимаешь?
Я киваю. Именно правды я и боюсь. Я смотрю на дневник так же, как смотрела ночью. Пальцы тянутся, чтобы открыть его, но гулко бьющееся сердце отговаривает от этого.
— Я не уверена, что хочу знать правду, — говорю я. — Хватит с меня правды.
Макс наблюдает за мной какое-то время, как будто прикидывая, может ли повлиять на мое решение. Видимо, решает, что не может, потому что после этого произносит:
— Это как-то связано с ним?
Я не понимаю:
— С кем?
— Вон с тем парнем, — Макс кивает, указывая на кого-то за моей спиной. — Он наблюдает за нами все время. Знаешь его?
* * *Я иду быстро, но чувствую, что он не отстает. На террасе я сделала вид, что не знаю его. Не хотела, чтобы Макс видел, как я побегу в его объятия.
— Люси!
Он несколько раз звал меня, в последний раз настойчиво, агрессивно, как когда-то выпроваживал из «Кэллоуэй и Купер». Он хватает меня за руку. Я вздрагиваю, поворачиваюсь к нему и делаю вид, что приятно удивлена.
— Ты что, не слышала меня? Я столько иду за тобой.
— Джеймс, привет. Прости… я спешу.
— Куда? — в его глазах серые тучи, скоро начнется шторм; раньше я обожала этот страстный взгляд.
— Мне нужно вернуться на работу, — я лгу, и он об этом знает.
— Кто это был?
— Где?
— Мужчина, с которым ты говорила. Не говори мне, что у тебя новые отношения.
Я в шоке от его тона. Он никогда не показывал себя с этой стороны — злой, беспощадной. Я почти готова, что он назовет меня шлюхой, потаскухой или вспомнит еще какое-то словечко, которым меня ругают в интернете. Сердце замирает. Газеты. Это сегодня. Джеймс знает. Его адвокаты сразу же ему позвонили.
— Нет, конечно, — тихо говорю я. — Мы коллеги.
Джеймс пыхтит:
— В частном поместье?
— Именно.
И вдруг я понимаю, что мне вообще не нужно врать о Максе, нечего скрывать. Но нападки Джеймса вынуждают меня скрывать все и скрыться самой. Клянусь, он никогда таким не был. Все, что он делал, — говорил, как сильно заботится обо мне, водил меня за руку по пустынным улочкам и занимался со мной любовью. Сейчас это был чужой человек. Вне своего окружения, вне своего начальственного кресла в Лондоне он казался обыкновенным. Пришел в той одежде, что и вчера.
— Ты была с ним
