– Что за подарок для шерифа герцогства, случись тому нагрянуть сюда. Каждый из вас – предатель.
Мы совершенно тупо уставились на него – даже Гартред на сей раз не сумела поспеть за ходом его мысли. Но я заметила, что Дик принялся грызть ногти. Затем Ричард бросил шляпу и плащ стоявшему наготове слуге и направился к пустовавшему справа от меня стулу.
– Долго ждала? – спросил он у меня.
– Два года и три месяца, – ответила я ему.
Он наполнил бокал из стоявшего с его стороны графина.
– В январе тысяча шестьсот сорок шестого года, – сказал он, обращаясь ко всей компании, – я нарушил обещание, данное нашей здешней хозяйке. Однажды утром, в Веррингтоне, я покинул ее, сказав, что вернусь к завтраку. К несчастью, принц Уэльский рассудил иначе. И вместо этого я завтракал в Лонстонском замке. Я предлагаю загладить эту свою вину завтра.
Он поднял бокал, осушил его одним залпом, затем, положив свою руку на мою, прижал ее к столу.
– Благодарю тебя, Господи, – сказал он, – за женщину, которая не обрушивается с проклятьями за опоздание.
Глава 31
Все было, как когда-то в Веррингтоне. Прежний распорядок. Прежнее произвольное деление на ночь и день. Он врывался ко мне в комнату, когда я, не завершив еще своего туалета, завтракала с папильотками на голове, и, пока я продолжала это свое занятие, он ходил взад-вперед по комнате, непрерывно говоря, трогая мои щетки, расчески, браслеты на столе и проклиная все, если в его планах происходила какая-нибудь заминка. Треваннион слишком медлил. Трелони-старший чересчур осторожничал. А те, кто должен будет продвигать восстание дальше на запад, не носили громких имен – все это были мелкие сошки, которым не хватало нужных для руководителя качеств.
– Гроуз из Сент-Бериана, Маддерн из Пензанса, Кигвин из Маусхоула, – сказал Ричард, – никто из них не поднялся выше звания капитана в тысяча шестьсот сорок шестом году и никогда не водил отряды в бой. Но нам сейчас придется довольствоваться ими. Это тот случай, когда говорят faute de mieux[20]. Беда в том, что я не могу быть в пятидесяти местах одновременно.
Снова все как в Веррингтоне. Пылающие в камине столовой дрова. Груда бумаг, раскиданных по столу, а в центре его большая карта. Ричард сидит на стуле, рядом с ним вместо Джека – Банни. Красные крестики на песчаных дюнах, куда должны высадиться отряды. Криннис… Пентеван… Вериан… Сигнальные огни на мысах, чтобы предупредить суда в море… Гриббен… Додмэн… Наэр… Мой брат Робин стоит возле двери на месте полковника Роскаррока. И Питер Кортни верхом на лошади во дворе – он принес послание от Джонатана Трелони.
– Какие вести из Толланда?
– Все хорошо. Они будут ждать нашего сигнала. Лу можно легко взять. Там не будет сколько-нибудь серьезного сопротивления.
Послания одно за другим скрупулезно изучались. Как это бывает со всеми побежденными, сейчас больше всех не терпелось поднять мятеж именно тем, кто первым сдался врагу в 1646 году. Хелстон… Пензанс… Сент-Айвс… Доверие к Гренвилу как к главнокомандующему было полным, от него потребуется лишь отдать распоряжения.
Сидя в своем кресле возле огня, я прислушивалась ко всем этим разговорам. Вот я уже не в столовой Менебилли, а снова в Веррингтоне, в Оттери-Сент-Мэри, в Эксетере… Те же проблемы, те же доводы, те же сомнения у командиров, те же молниеносные решения. Перо Ричарда наставлено на острова Силли.
– Здесь будет главная база армии принца. Захватить эти острова несложно. Твой брат Джек может сделать это с горсткой людей.
Банни, широко улыбнувшись, кивнул рыжеватой шевелюрой.
– Затем основные места высадки должны быть там, где наше влияние сильнее всего. Как я себе представляю, это отрезок побережья отсюда до Фалмута, с Сент-Мосом в качестве нашей главной цели. Гоптон посылал мне с Гернси депеши со своими возражениями, не оставлявшими камня на камне от моих предложений. Так вот, пусть он ими подавится, мне до них нет дела. Если бы он действовал по своему плану, то послал бы каплю народу сюда, каплю сюда и так помочился бы по всему Корнуоллу, чтобы, как он говорит, запутать противника. Как же, пусть запутает мою задницу. Один мощный удар, нанесенный в центр при нашей активной поддержке, и Гоптон может высаживаться со всей своей армией через двадцать четыре часа.
Крупные совещания проводились по ночам – так легче было передвигаться по дорогам. Трелони добирались из Трелона, сэр Чарлз Треваннион из Каэрхейза, сэр Артур Бассет из Тихейди. Я лежала в своей комнате наверху: снизу, из гостиной, до меня доносился приглушенный шум голосов, и неизменно всех их перекрывал зычный голос Ричарда. Действительно ли французы примут участие в этой игре? Сомнение в этом выражали все присутствующие, однако Ричард отбросил их доводы.
– Да пропади пропадом эти французы, если даже они и не ввяжутся в драку. Что с того, черт побери? Мы можем действовать и без них. Французы никогда не отличались обязательностью по отношению к своим союзникам.
– Но будь у нас по крайней мере их обещание, что они поддержат нас, – пробормотал сэр Чарлз Треваннион, – и если бы их чисто символический отряд помог принцу при высадке, то моральный эффект от этого был бы такой, как если бы они выставили против мятежников десять дивизий.
– Не верьте этому, – сказал Ричард. – Французы терпеть не могут сражаться на чужой земле. Стоит лягушке увидеть щучий хвост, и она даст деру. Оставьте французов в покое. Мы не нуждаемся в них, коль скоро в наших руках будут острова Силли и корнуолльские форты. Маунт… Пендиннис… Сент-Мос… Банни, где мои заметки о нынешней диспозиции неприятельской армии? Теперь, джентльмены…
И все продолжалось в том же духе. Полночь, час, два, три часа ночи. В котором часу они отправились восвояси и когда он лег спать, мне неведомо, ибо меня саму к тому времени уже давно сморила усталость. На плечи Робина, отличившегося до этого при обороне Пендинниса, легла серьезная ответственность. Эпизод с мостом был предан забвению. Но так ли это? Порой я сомневалась в этом, когда видела, какими глазами смотрит на него Ричард, как он при этом беспричинно улыбается и похлопывает себя пером по подбородку.
– У вас есть самые последние донесения из Хелстона?
– Да, сэр. Они получены.
– Я хочу, чтобы вы представляли меня завтра на совещании в Пенроузе. Вам разрешается отсутствовать две ночи, не больше. Мне нужны точные сведения о количестве людей, которых они могут выставить на дорогах между Хелстоном и Пенрином.
– Есть, сэр…
Но я заметила минутное колебание Робина, его взгляд был устремлен на дверь, что вела в галерею, откуда неожиданно донесся звонкий отчетливый смех Гартред. Его вспыхнувшее лицо и налившиеся кровью
