22
— Ну, что они там? — Ахмад, беспрестанно вытирая какой-то тряпкой разгоряченное мокрое лицо, нетерпеливо поглядывал через плечо сидевшего перед монитором Фарука на бегущие по экрану строчки. Черные буковки старательно поспевали за черточкой курсора, но перегнать его отчего-то никак не могли.
— Да как обычно… — не отрывая взгляда от монитора, хмыкнул «рыбак». — «Ваши требования будут удовлетворены, но нам нужно время, чтобы собрать такую огромную сумму в наличных… Если вы согласитесь на меньшую сумму, то это могло бы существенно ускорить процесс…» Конечно, время тянут, шакалы! А сами в это время нас пытаются вычислить…
— А если и вправду вычислят? — обеспокоился главарь и в очередной раз вытер пот.
— Это невозможно, друг мой! Мы же общаемся с ними не напрямую, а через хитренькую схемку-цепочку. Извини, но это долго объяснять, да и поймешь ты вряд ли… Не волнуйся, Ахмад, они нас никогда не найдут в этой грязной норке. — Фарук насмешливо повел рукой вокруг, едва не смахнув со стола стакан с апельсиновым соком.
Ахмад покосился на более чем скромный интерьер комнаты, напоминавшей нечто среднее между номером заштатной гостиницы и офисом убогой фирмочки, и неожиданно обиделся.
— Чего это «грязная норка»? Нормальная комната… Ну, что там еще пишут?..
Ахмад, вероятно, очень удивился бы, если бы смог в эти минуты заглянуть в специальный центр связи, прослушки и перехвата одной из спецслужб Сингапура, поскольку там за спиной компьютерщика точно так же маялся в нетерпении невысокий худощавый мужчина в тропической военной форме и беспрестанно теребил спеца, безостановочно бегавшего пальцами по клавиатуре.
— Ну, что там они?
— Адрес электронный, конечно же, липовый… — бесстрастно поведал компьютерщик, не отрываясь от монитора. — А вот квартирку, в которой стоит их компьютер, я, кажется, все-таки вычислил… Вот, смотрите, господин инспектор! Это здесь. Совсем недалеко, кстати, от нас. Так что можете посылать ваших ребят. Есть шанс взять их тепленькими…
Два микроавтобуса в считаные минуты с воем сирен промчались по широким улицам, распугивая встречные и попутные автомобили яркими всполохами проблесковых фонарей и интригуя немногочисленных прохожих, с любопытством провожавших спецмашины с затемненными окнами. За квартал до предполагаемого места нахождения «гнезда шантажистов» маячки и сирены были предусмотрительно выключены, а еще через три минуты спецназовцы в соответствующей экипировке уже блокировали все входы и выходы в указанном подъезде, лифт, а также дверь и окна одной из квартир в самом обычном многоэтажном доме. Дверь с ювелирной точностью снесли с помощью специального удлиненного заряда взрывчатки, и спецназовцы, умело подстраховывая друг друга, короткими рывками проникли в глубь квартиры…
Командир группы мгновенно оценил пустую комнату, мерцающий пыльным монитором потрепанный компьютер на столе и тянувшиеся от системного блока к обычному телефону провода. В комнату заглянул один из бойцов и отрицательно покачал головой в защитном шлеме-сфере. Командир щелкнул тумблером рации, прикрепленной на плече, и вполголоса доложил невидимому начальству:
— Как я и предполагал — пусто. Они нас опять надули! Здесь всего лишь компьютер. Да, подключен через обычный телефон… Что?! Вы думаете… Понял! Все уходим!! Быстро!!!
… — Какой умный мальчик, — ухмыльнулся Фарук, рассматривая на своем мониторе выведенное через веб-камеру изображение компьютера-посредника и командира спецназовцев, спешившего увести из пустой квартиры своих людей, — не прошло и пяти минут, как он сообразил, что нас там нет. М-да, совершенно невозможно работать — никому верить нельзя… Вместо сумок с деньгами — злой спецназ! Но… Интернет — все-таки великая сила! Он может даже вот такие веселенькие штучки проделывать…
Фарук потыкал пальцами по кнопкам с цифрами, набрал код и с улыбочкой легонько стукнул по клавише «Еnter»…
…Прохожие и полицейский на углу испуганно вздрогнули, когда вдруг раздался страшный грохот взрыва и звон разбитого стекла, а сразу после взрыва из окон одной из квартир на седьмом этаже вырвался огромный клуб черного дыма пополам с оранжевым пламенем.
Пожалуй, лишь спецназовцы, оставшиеся у дверей подъезда да около спецавтомобилей, почти точно знали, что произошло в квартире на седьмом этаже…
23
Ракитин подошел к двум изолированным друг от друга клеткам с лабораторными белыми мышками и, выбирая подходящую кандидатуру, на мгновение задумался. Пожалуй, вот эту… Одна из мышек только что немножко подралась с «сокамерницей» из-за крохотного кусочка сыра, оставшегося от обеда. Сыр мыши удалось отстоять, но съедать честный приз она не спешила: наоборот, старательно делала вид, что этот сыр ее больше ни капельки не интересует, и даже отошла в сторонку на несколько шагов. Однако, стоило сопернице вновь предпринять робкую попытку увести лакомый кусочек, как новая хозяйка товара мгновенно отбросила напускное равнодушие и с нескрываемым удовольствием еще разок задала трепку более слабой воровке. Ракитин мог бы поклясться, что ясно видел насмешливое злорадство в блестящих глазенках хитрой твари и даже некое подобие ехидной улыбочки, мелькнувшей под редкими белыми усами…
— Вы знаете, Танечка, чем больше я за этими тварями наблюдаю, — разговаривая с помощницей, в эти минуты что-то колдовавшей над стеклянными емкостями с питательным раствором, профессор ловко отлавливал мышек одну за другой, делал им инъекции, брал на анализ кровь и проводил еще массу каких-то малопонятных непосвященному процедур, — тем меньше понимаю, кто же у кого учится? То ли мы у этих хитрых и наглых разбойников, то ли они так быстро овладевают истинно человеческими навыками унизить, сожрать ближнего, да еще и кайф от этого словить!
— Господин профессор, право же, вы меня удивляете… — насмешливо сказала Татьяна, не отрываясь от работы. — А как же школьные знания о естественном отборе? Сильный всегда уничтожал слабого, лев поедал ягненка, дикий бурьян и сорняки забивали культурные растения… А уж человек-то и вовсе…
— Вот именно! И вовсе… — Ракитин озабоченно разглядывал мышей из второй клетки — там никаких драк за лидерство, соперничества и разбоя не было и в помине, поскольку обитатели этого узилища выглядели вялыми и скучно-больными. — Просто удивительно, насколько тонок налет цивилизации на так называемом просвещенном человечестве! Все эти «добрый день», «будьте любезны» и «благодарю вас» мгновенно улетучиваются
