Микроавтобус вырулил со стоянки и, на прощание приветливо посигналив охраннику, покатил прочь от старого особнячка. Толстяк, сидевший за рулем, ядовито ухмыльнулся и громко выругался:
— Старый безмозглый орангутан! Обезьяна облезлая! «Иногда молодых весельчаков Аллах зовет раньше, чем старух!» Да Аллах просто про вас забыл. А если он забыл, то веселый толстячок Ахмад и хитрый пройдоха Фарук ему охотно помогут — незачем утруждать Аллаха такими мелочами, как два-три десятка безмозглых стариков и старух. Ахмад сам вас всех в райские кущи отправит! А я туда пока не тороплюсь… Пусть туда несутся те, кто больно уж любопытен и назойлив, ха-ха-ха…
31
Ближе к вечеру, спустя всего несколько часов после посещения дома престарелых мастером по наладке вентиляционных систем, у решетчатой ограды, взвизгивая тормозными колодками, резко остановились два крытых военных грузовика, сопровождаемые несколькими полицейскими легковушками с проблесковыми маячками на крышах. Сирен, по особому распоряжению начальства, водители полицейских машин не включали, но и тревожных красно-голубых всполохов даже для людей непосвященных было более чем достаточно, чтобы понять, что случилось что-то весьма и весьма неординарное. Не каждый день к заурядному дому престарелых подкатывают военные грузовики, из которых выскакивают похожие не то на пожарных, не то на инопланетян солдаты в полном комплекте специальной химической защиты: в бахилах, в мешковатых прорезиненных костюмах и в закрытых противогазах. Некоторые из «инопланетян» были вооружены не то распылителями-опрыскивателями, не то огнеметами. Вокруг территории быстро выставили оцепление, а на воротах вместо старичка с резиновой дубинкой встали с короткоствольными автоматами наперевес двое здоровенных полицейских в противогазах.
Несмотря на все усилия, на этот раз властям и военным не удалось скрыть ЧП, случившееся в доме престарелых, от ушлых журналистов. Тем более что неизвестные злоумышленники, по-видимому, учли прошлый неудачный опыт и анонимно обратились сразу к нескольким средним и мелким телеканалам и газетным редакциям, которые с похвальной резвостью примчались к названному неизвестными террористами особнячку на юго-западе Сингапура.
Телерепортеры, не обращая внимания на полицию, которая на этот раз не проявляла особого рвения и всего лишь следила за тем, чтобы никто не смог прорваться за оцепление, бойко наговаривали перед работающими телекамерами суперновость последнего часа. Фотографы, затмевая вспышками своих дорогих агрегатов полицейские мигалки, отщелкивали бесконечные метры пленки, запечатлевая особнячок, никогда и не мечтавший о столь сомнительной известности, страшноватые желтые скафандры солдат химических войск, скопище полицейских автомобилей и нарочито-каменные лица блюстителей порядка и прибывших чиновников. На все беспардонно-назойливые расспросы журналистов с азартно горящими глазами и чиновники, и офицеры полиции отвечали коротко, на западный манер: «Без комментариев!»
Но журналистам особые комментарии, собственно, и не требовались. Слухи имеют поразительную способность распространяться со скоростью, которой могла бы позавидовать и ядерная цепная реакция. А пути и способы расползания дурных вестей, пожалуй, не смогли бы отследить и самые талантливые сыщики. Еще через часок уже чуть ли не весь город знал, что в доме престарелых началась какая-то скоротечная эпидемия, вызванная страшным, неведомым вирусом, от которого нет и не может быть спасения. Газетчики и сплетники пренебрежительно игнорировали словечко «грипп», предпочитая названия куда более хлесткие: «чума», «холера» или и вовсе незамысловатое «черная смерть»! И почти в каждом репортаже, в каждой статье в той или иной форме проскальзывала ключевая зловещая фраза: «По всей видимости, несчастные жители дома престарелых обречены!»…
Власти, прекрасно понимая, что преступники не остановятся ни перед чем, что их угрозы — отнюдь не пустой блеф, после недолгого обсуждения пришли к решению, которое после случившегося в доме престарелых было уже нетрудно предсказать: переговоры возобновить, как только шантажисты выйдут на связь. Никакого торга, соглашаться на все условия, выплатить бандитам любую сумму, которую они назовут! Старики, судя по всему, обречены. Этим несчастным уже ничем не поможешь, но ни в коем случае нельзя допустить, чтобы зараза проникла в город. Реальная угроза пандемии вызовет панику, паника породит хаос — для небольшого островного города-государства это крах всего, это катастрофа, последствия которой не сможет сегодня предсказать никто…
32
Фарук, тщательно скрывая нетерпение, нарочито равнодушным взглядом смотрел на моторную лодку, приближавшуюся к борту субмарины. Ахмад, вальяжно развалившийся на скамейке-банке, не менее тщательно пытался изображать ленивую расслабленность и скуку, но когда моторка приблизилась к подлодке настолько, что можно было разглядеть выражение лиц главаря и его подручных, Фарук уже не сомневался, что у пиратов все получилось, как и было запланировано. Тем более что «рыбак» уже не раз побывал в радиорубке и кое-какие новости о «новой черной чуме», вспыхнувшей в Сингапуре, слышал. А если бы и не слышал, то сейчас достаточно было взглянуть на светящееся затаенным торжеством круглое лицо Ахмада, чтобы понять, что большая рыба все-таки попалась на крючок…
— Что-то мне подсказывает, что у тебя, уважаемый Ахмад, хорошие новости… Или я постарел, потерял нюх и жестоко ошибаюсь?
— Нет, дорогой Фарук, насчет своего нюха ты, пожалуй, можешь пока не беспокоиться. — Пират широко улыбнулся, демонстрируя великолепные зубы и пряча глаза в щелочках век. — Мы сделали им предложение, от которого они не посмеют отказаться, ха-ха-ха! Как в том фильме… не помню его название — что-то про очень лихих ребят там, в Америке. Все прошло как нельзя лучше. Так что, нам стоит подумать о бо-ольших мешках под множество приятно хрустящих бумажек, ха-ха!
— Что ж, я рад, что мы не ошиблись в этом русском докторе!
— Да, шайтан его возьми, ты, Фарук, настоящий мудрец и очень деловой человек! Я, твой друг Ахмад, говорю тебе: я был не прав. Этого русского мы должны оберегать пуще собственных глаз: он настоящий алхимик! Он из невидимой заразы умеет делать миллионы. А может быть, и миллиарды, ха-ха!
— Ну, положим, миллионы делаем мы с тобой, дружище, — в свою очередь усмехнулся «рыбак», — но и без него, конечно, заработать приличный куш нам вряд ли удалось бы… Со счастливым возвращением тебя! Поднимайся, полагаю, нам с тобой нужно еще разок хорошенько продумать, каким способом, через какие каналы мы получим эти деньги и куда затем надежно припрячем честно заработанную добычу. Идем, уважаемый…
…Ракитин с независимым видом прошел мимо вооруженного матроса, исполнявшего роли часового и охранника при русских врачах, и коротко пояснил:
— Я иду
