Он замолчал, отпил из пиалушки уже остывшего ароматного напитка, откашлялся и добавил:
— А теперь, господин Карим Юсуфович, не смогли бы Вы в знак нашего дальнейшего совместного сотрудничества на благо нашего трудолюбивого города, коим справедливо гордилась вся страна, оказать нам честь, проводить нас. Мы, как и Вы, не хотим никаких эксцессов, особенно ненужных ни Вам, ни нам. Мы уверены, люди, сейчас собравшиеся у Вашего офиса, не будут проявлять враждебных намерений в Вашем присутствии.
Он снова сел, протер голову, лицо и шею мокрым платком и вопросительно посмотрел на своих спутников. Те удовлетворенно переглянулись — слово произнесено и не ими! Отвечать-то теперь, по крайне мере, за принятие решения уже не им! А переглянувшись, понимающе закивали головами в знак своего согласия и одобрения сказанного. Карим, увидя эту пантомиму сказанному, и прекрасно представляя, что она значит, тем не менее, серьезным тоном сказал:
— Да, я с Вами согласен, господа. Никаких эксцессов нам не нужно. Хотя вы значительно переоцениваете мою значимость для жителей города, собравшихся сейчас возле офиса, тем не менее, я сочту за честь проводить столь высоких гостей и сделать все возможное, дабы не допустить никакого насилия. Прошу вас. Степан, Олег, распорядитесь организовать защиту.
Они вышли. Прошло в полном молчании десять минут. На экране монитора было видно, как из здания офиса вышли человек двадцать молчаливых вооруженных и экипированных бойцов. К толпе обратился Олег. Выслушав его короткую речь, граждане расступились, в образовавшуюся щель, шириной чуть более метра, шагнули бойцы и встали лицом к жителям. Карим встал и пригласил:
— Прошу, господа. Идите за мной.
У входа перед дверью, по бокам каждого из гостей встали еще по бойцу.
Дверь широко открылась, гомон, крики разом стихли, толпа притихла при виде ненавистной кучки продажных, коррупционированных подручных бая в окружении тех бойцов, коих они уже успели возвести в ранг своих освободителей. Карим, приветственно помахал рукой, повел этих, враз притихших, испуганно втянувших свои головы в плечи и опустивших в землю глаза, управителей к их машинам. Толпа, молчавшая поначалу, снова «взорвалась» криком, руганью и проклятиями. В воздухе замахали кулаками. Многие пытались стукнуть проходящих мимо, тех, кто олицетворял до этого момента антинародную власть в городе. Но разгораться страстям не дал Карим. Он, молча, забрал у Олега мегафон и обратился к толпе:
— Братья и сестры. Сейчас не время сводить счеты. Нам надо готовиться к схватке с главным вашим угнетателем, а всех, кому теперь с нами по пути в этой борьбе, мы должны, — тут он замялся, — привлекать на нашу сторону. И сейчас, я надеюсь, что власть в городе встанет на защиту народа и своих жителей. Не будем ей мешать в этом.
Толпа, услышав сказанное, ненадолго смолкла. И этим моментом воспользовались служаки, быстро юркнув в свои иномарки, втиснувшись в кресла задних сидений за темными стеклами. Толпа вновь зашумела, вновь послышались проклятия, удары кулаками по машинам. Карим вновь обратился к стоявшим:
— Брать и сестры, спасибо вам за понимание, но не будем мешать власти поддерживать порядок и исполнять свои обязанности. Она теперь уже ясно видит, до чего вас довели. Прошу дать возможность им уехать.
Люди, ворча, расступились, машины, с трудом развернувшись, стали выбираться из толпы и, как только вырвались на простор, под крики, угрозы и проклятия, рванули восвояси.
Карим, как только последняя машина скрылась, снова обратился к собравшимся:
— Братья и сестры! Спасибо вам за понимание наших действий, спасибо за поддержку, которую оказали вашим мужья, отцы и братья при возвращении так нужных вам объектов от наглых захватчиков. Сейчас не время устраивать митинги. Надо готовиться к борьбе. В вестибюле комбината работает группа по формированию добровольцев защиты самого комбината и его инфраструктуры. Все, кому дорого будущее ваших детей и вас самих, кто хочет отстоять свое право на достойный труд и достойную жизнь, должны прийти туда и занять свое место в рядах этих защитников. А митинг все-таки будет, он состоится сегодня, в семнадцать часов на площади перед главным зданием. Там мы и поговорим о своих насущных делах, о задачах, поставленных перед нами. Еще раз спасибо вам и до встречи!
Он развернулся и, в сопровождении бойцов и соратников, направился в офис. Толпа приветственно провожала их, многие старались просто погладить по руке, плечам. Так под эти крики они и прошли в здание.
В вестибюле Карим вернул мегафон Олегу, а сам обратился к окружившим его соратникам:
— Вы все видели, как воспринял народ наши действия по выдворению из наших объектов наглых захватчиков. Народ проснулся, он поверил в свои силы! Спасибо вам большое за то, что вы успели сделать. Верю, что мы с вами и этим народом сможем окончательно разбить бая и добиться для них более достойной жизни, за которую многие наши отцы и деды отдали свои жизни. Нам еще многое предстоит сделать. Этот бандит не успокоится до тех пор, пока не предстанет перед справедливым судом народа и не понесет заслуженного наказания, ставшего суровым предостережением для всех, кто захочет встать на эту бандитскую тропу. А сейчас, после такой трудной ночи, вам всем надо отдохнуть, но не расслабляйтесь, надо быть готовым к отпору. Ваши командиры знают, что надо сделать. У нас на сегодня задача — провести митинг всех трудящихся комбината. Он очень важен для сплочения всех сил, способных защитить их самих, их труд, их жилища, будущее их детей. Еще раз спасибо вам за ваш ратный труд. До встречи на митинге.
Он повернулся к своим ближайшим помощникам:
— Степан, Василий, Олег, через два часа у меня в кабинете. Если вернулся Иркин, то пригласите и его.
Эти два часа он потратил на свое восстановление. Бессонная, очень напряженная ночь, да еще эта встреча, хоть и ожидаемых, но крайне неприятных для него гостей, отняла довольно много «нервной энергии». Мозг, нервная система требовали отдыха, релаксации, и это тем более было необходимо, ибо еще предстояла встреча с работниками комбината. От нее многое зависело — поверят ли ему люди, станут ли соратниками в борьбе. А она предстояла нешуточная! В ней, ему и его сподвижникам, предстоит схватка за будущее не только с баем и прихлебателями этого самозваного управителя — местной верхушкой, а самое главное — с теми, кто будут реально контролировать
