— И в пустыне бывали?
— Бывал. Геологи — они везде.
— Романтическая у вас профессия. То здесь, то там.
— Да уж… Чаще там, чем здесь.
— Ну, счастливо…
Город. Вокзал. Такси. Другой вокзал в другом городе. И совсем другой поезд. С теми же запахами и разговорами.
— Так вы высотник?
— Ну так! Можно сказать, по облакам пешком ходим. Как боги.
— А не страшно?
— Мне-то… Ха!
Не страшно… Не то чтобы не страшно, но инструктор был страшнее.
* * *— Значит, так, сынки, по-быстрому лезем вот по этой лесенке, тут невысоко, метров сто, застегиваем поясок, вот так, вот этой мутатенью цепляемся вот за такую хреновину, и по вон тому канатику пешочком топаем вон туда, где вот такую проушинку привариваем вон к тому швеллерку-соточке. На время. Задачка ясна?
— Так там же встать негде!
— А вы на одной ножке и локоточком, сгибом за канатик. Делов-то — поднялись, пробежались, приварили и свободны.
— Я не полезу. Я высоты боюсь, — испуганно шептал кто-то.
— А кто боится, пусть памперсы наденет. И ко мне подойдет. Для получения мотивации.
Но никто не шел, потому что инструктор — это хуже самой высокой высоты и даже если без страховки.
— Ну что вылупились? Вперед, вашу в бога в душу маму… На зачет!
И шли, и лезли, цеплялись, что-то к чему-то приваривали, прикручивали, присобачивали намертво и отбивали окалину молотками, а потом спиливали болгарками на хрен, чтобы идущие следом снова приваривали. И еще сдавали технику безопасности. И сленг высотный, обычный мат-перемат, но в красивом обрамлении вир, майн, укосин, посадочных мест, монтажных ремней, карабинов, самоспусков и прочей их долбаной специфики. И не дай тебе бог!
И так же было с бухгалтерией. Ничем не отличалось.
— Вы что, мамкины сынки, простейшую проводку освоить не можете? Дебет с кредитом свести? Аудит зачуханный провести? А вот сейчас объясню, я так объясню… — И объяснял, растолковывал, внушал. Доходчиво. — Ну, кто там первый квартальный баланс подбил? Ты? Ай, молодец! На сто рублей всего не идет? Готов из зарплаты покрыть? Красава! А ты пересчитай, чудак, на все известные буквы, там у тебя такое полезет.
И лезло. И снова лезло… Лучше на канате на стометровой высоте болтаться. Ей богу! И были они бухгалтерами. И фрезеровщиками. И менеджерами. И водителями-дальнобойщиками. Кем только не были… Собой только не были, потому что пришли в Учебку никем — чистыми листами, на которых писали все кому не лень. Тогда они еще не знали что…
* * *— Бухгалтер, наверное, скучная профессия?
— Да уж, веселого мало. Особенно когда учишься.
Поезд катил себе дальше. Все ехали куда-то — домой, в гости, в командировку. Он — в никуда. Просто в Регион. Ехал, как в сказке — туда, не знаю куда. Знал — за кем, но не знал, для чего! Формально — для проверки канала аварийной связи, архаичного, как артефакт. А на самом деле… Что на самом деле? Организация вскрывала «консервы». Это было очевидно. Последовательно и жестоко, как ножом.
В армии такое случается, когда объявляют всеобщую мобилизацию. Когда под ружье ставятся все призывы, всех возрастов, когда рассылаются по адресам серые бумажки повесток с приказом явиться на сборные пункты с запасом продуктов на три дня. И тянутся, бредут к военкоматам толпы молодых, немолодых и пожилых мужчин, цепляются за их штаны и рукава детишки, голосят бабы, играют духовые оркестры… А где-то уже разворачиваются госпитали, формируются полевые жандармерии, которые будут отлавливать по тылам дезертиров, утверждаются составы трибуналов, которые станут пачками печатать смертные приговоры, и разбирают лопаты похоронные команды.
Мобилизация… Война…
И у них война. Всегда война. И всегда мобилизация. Раз дошло дело до «консервов», то где-то, не исключено, повыбило бойцов…
Так?
Может, так… А может — иначе… Не понять. Не узнать. Не догадаться.
Да и не надо узнавать. Меньше знаешь — дольше живешь. В их Организации это не красное словцо, это правило. Закон.
Не нужно спрашивать «зачем?». Нужно задавать вопрос «как?». Как быстрее и лучше выполнить приказ, суть которого ты можешь не знать, не понимать или понимать иначе.
Просто иди — и исполни. Хоть даже умри, потому что отказаться от исполнения приказа всё равно не получится. Хотя тот, покойник, смог… И этот, не исключено, тоже…
* * *В Регионе было холодно и промозгло. В гостиницу сошедший с поезда пассажир не пошел — снял на полгода квартиру. Хотя собирался находиться в ней не более двух суток. Но когда снимаешь жилье надолго, хозяева любопытствуют меньше.
Потом снял еще три квартиры. На всякий случай. Обошел город, изучая улицы и проходные дворы в поисках пути возможной эвакуации. Хотя не думал никуда эвакуироваться. Взял в долгосрочную аренду машину. И еще одну. И еще… Припарковал их на удобных стоянках. А что дальше?
Найти в незнакомом городе человека, который там не живет и не хочет быть найденным, — проблематично. Но можно отыскать «вскрытого» им Резидента. А тот, возможно, выведет на Посредника.
Так? Вроде так! Нет, не так! Адрес был, а адресата по известному адресу не оказалось. Выбыл адресат! Офис был, охрана была, менеджеры… А «Хозяина» нет! Или он прячется? Тогда его нужно поманить из норки. Резидент набрал номер и представился:
— Старший инспектор Северо-Западной таможни. Тут с вашим товаром проблемка нарисовалась…
На вопрос таможни любой офис в стоечку встает, хвостиком виляет и преданно в глазки заглядывает.
— Мне бы с хозяином вашим переговорить. Лично.
— Нет его.
— Как нет?
— Мы сами не знаем. Пропал. Может, появится сегодня. Или завтра.
«Как пропал? Он что, кошелек?»
— Так мне что, вагончики ваши пока в тупичок загнать? Под пломбочку? Или как?
— Под пломбу? Не знаем. Может быть. Перезвоните позже.
Вот так номер! Если «Хозяин» на таможню из норки не выполз, то дело серьезное. Тут нужно пощупать как следует.
