Недолго думая, Денис опустил ручку вниз и юркнул в комнату. Но комната, к его разочарованию, оказалась отнюдь не пустой.
— Прошу вас, не надо! — донесся девичий голос.
— Заткнись, курла! — Шлепок по щеке, и барышня упала на кровать.
«Ежки-матрешки!» — опешил Денис.
В маленькой комнатушке было душно, стоял чад лукового перегара. Детина-красноармеец склонился над беззащитной и измученной худенькой девушкой, совсем еще юной, на вид лет пятнадцати-шестнадцати, одетой в одну ночную сорочку, волосы длинные, слегка волнистые, темные с легким рыжеватым отливом, глазки ясно-голубые — напуганные до смерти, нижняя губка опухла от удара, с нее капает кровь. Юная барышня забилась в угол кровати, обхватила ножки и принялась рыдать.
— Прошу вас, не делайте мне больно. Чем я это заслужила?
— Своим существованием! — заревел красноармеец. — А ну раздвинула ноги! Наказывать тебя буду по пролетарскому закону! Познаешь, сучка, что такое настоящий рабоче-крестьянский мужик! Кабанчиком у меня визжать будешь! Так: Ввиии-виии! — Насильник ехидно расхохотался над собственной шуткой и вдруг замер.
Услышав шорох, красноармеец обернулся к Денису.
— А ты еще кто такой? — Он окинул Фадеева взглядом и через секунду заявил, — Хотя не важно! Хватай ее за ноги, паря, держать будешь, кабы кабанчик не брыкался!
Денис растерянно кивнул. В голове роем зажужжали мысли:
«Что делать?.. Вмешиваться нельзя! Вдруг она кто-то из приближенных к царской семье и ее должны расстрелять!.. Но в таком случае этот придурок не стал бы ее тут насиловать… „Денис, ты не должен вмешиваться! Это переломный момент истории — любое вмешательство чревато глубокими последствиями!“ — сказала бы Юля и оказалась бы полностью права…»
— А ну ползи сюда, — тем временем продолжал изгаляться над жертвой красноармеец. — Сейчас ты у меня будешь визжать, как кабанчик! Виии-ии! Вии!.. — Он схватил девушку за зад, притянул к себе, шлепнул ладошкой…
Беззащитный писк донесся в ответ.
— Я тебя, кабанчик, сейчас на шампур насаживать буду! — Красноармеец рванул за трусы-панталоны, ткань разорвалась и девушка обреченно разрыдалась. — Буду из тебя шашлык делать! Люля-кебаб! Во бля! Ха-аа! Вии-ии! Вии! — Детина плюнул в ладонь и шлепнул малолетку по заднице еще раз. Барышня завизжала, садист засмеялся, его пальце постарались проникнуть в жертву и она рванулись из последних сил, попутно кошкой выпустив коготки в лицо насильника, но зацепив лишь вскользь.
Но красноармеец взревел и с размаху приложил обозревшую «кошку». Та упала, поджала хвост, обреченно замяукала, котенком, но «зоофил» вновь задрал руку с целью ударить беззащитную жертву, и… Его рука остановилась, Денис перехватил запястье.
«Прости меня, Юленька, — мысленно покаялся Фадеев, — но в изнасиловании малолетки принимать участие я не желаю!»
— Ты? Ты че делаешь, мать твою? — удивленно прошипел красноармеец, обдав агента запахом лука, самогона и махорки.
— Да так, не бери в голову, — пожал плечами Денис и, развернув к себе красноармейца, с силой ударил того локтем в челюсть. Боец революции осел, но агент не остановился, он переступил за его спину, обхватил горло горе-насильника предплечьем и принялся душить. Бедолага пытался сопротивляться, махал руками, но безуспешно, вскоре от нехватки кислорода он лишился чувств.
А Денис развернулся к напуганной до безумия девчонке. Та перестала плакать, но глаза округлились еще больше. Она глубже вжалась в угол кровати, видимо, неожиданно появившийся спаситель своими действиями напугал ее даже сильнее, чем насильник. От того девчушка знала что ожидать, а от этого нового…
— Ты кто такая? — Денис задал вопрос, который волновал его больше всего.
— Я?.. — девушка опешила. Казалось, такой простой вопрос ей не задавали никогда в жизни, либо никого в этой жизни не волновало то, кто она. — Я Настька… из деревни Камышевка.
«И действительно, кошка, причем кошка драная, деревенская, отнюдь не домашней-дворянской породы». — У Дениса отлегло от сердца.
— Слушай сюда, Настька из деревни Камышевка!
«Кошка» вспорхнула василькового цвета глазками.
— В общем тут сейчас будет очень жарко, просто огонь, — наконец смог продолжить Фадеев. — К тому же я, думаю, ты не хочешь дожидаться того момента, когда этот урод придет в себя?!
«Кошка» покачала головкой.
— Верно. Поэтому тебе надо свалить отсюда, и как можно скорее.
— Как? — бедняжка обреченным котенком заморгала васильковыми глазками.
— Как-как, — пробурчал Денис и взглянул на окно, надежно защищенное стальной решеткой. — Дом снаружи почти не охраняется, посты сняты, а те, кто должны его охранять, ну… их, в общем нет. Давай, снимай с себя одежду.
Настенька еще ниже натянула ночную сорочку, прикрыла босые ножки и вжалась в стену.
— Зачем? — пролепетала она, вот-вот готовая вновь разрыдаться.
— Да не собираюсь я тебя насиловать, дуреха! — Денис даже обиделся. — Снимай с себя одежду и переодевайся в ту, что на этом… любителе шашлычка. — Кивок в сторону лежащего без чувств красноармейца. — И не переживай, что она велика, в случае чего, издалека тебя примут за своего и, возможно, так тебе удастся провести охрану, если такая попадется, но в остальном я тебе не помощник. И так уже сверх меры наследил.
— А решетка?
— С этим я разберусь.
Фадеев вытащил из-за спины плазменный револьвер, щелкнул тумблер, поставил оружие в режим режущего лазера и повернулся к окну.
— Переодевайся я тебе говорю! — прикрикнул на девчонку Денис, поскольку та раззявила рот и с удивлением уставилась на странный мигающий голубым огоньком пистолет.
Настенька вроде зашевелилась и принялась стягивать с себя ночную сорочку, парень краем глаза увидел ее голую спину и худенькие плечики, будто девчонку морили голодом. «Хотя кто мог питаться от пуза в послереволюционные годы». Денис отвернулся, открыл окно и один за другим принялся срезать прутья.
— Что, готова? — когда работа была сделана, спросил Фадеев, не поворачивая головы.
— Ага, — пискнула Настенька.
Денис повернулся. В одежде красноармейца девчонка выглядела довольно комично. Огромные сапоги, штаны-галифе, словно два мешка, свисающий, будто пальто, френч и фуражка, из под которой на плечи спадали длинные волосы.
— Эх, — вздохнул Денис. — Волосы под фуражку спрячь.
Настенька кивнула и убрала непослушные локоны. Фадеев поднял с полу оказавшийся очень кстати уголек и, подойдя к барышне, мазнул ей под носом, создавая эффект усов.
— Ну, прямо Чарли Чаплин какой-то, — покачал головой Денис. Маскировка была никудышной, и девчонка могла рассчитывать на спасенье, только если ее не приметят или приметят, но издалека. Но большего для нее Фадеев сделать не мог.
— Кто? — не поняла Настенька.
— Чарли Чаплин, — повторил Денис и махнул рукой. — Да узнаешь когда-нибудь, если до утра доживешь. Ладно, теперь вылезай в окно. Когда окажешься на улице, по возможности прячься за кусты и деревья и ползком пробирайся за ограду, а потом беги отсюда, беги не оглядываясь и как можно дальше.
Девчонка кивнула, подошла к окну и высунулась наружу. Перед тем как спрыгнуть, она обернулась к Денису и произнесла:
— Вы, наверное, английский шпион? Скажите, как вас звать, чтобы я знала за кого молиться?
Парень усмехнулся:
— Почти. Фадеев, Денис Фадеев, — перефразировав незабвенного Джеймса Бонда,
