И наконец, большой тронный зал. Солдаты отворили двери. Анастасия вступила внутрь. Георгиевский зал встретил ее мертвой тишиной, в нем, как и везде, царила разруха, лежали убитые, и пахло железным привкусом смерти. И лишь Большой императорский трон оказался не тронут, он, как и в былые годы, стоял на постаменте красного бархата, сиял начищенным золотом, а за его спинкой гордо взметнул крылья ввысь двуглавый орел. Великая княжна не поверила глазам: ведь от трона будто исходил сияющий ореол, будто высшие силы охраняли его, и она чуть не вприпрыжку бросилась к нему.
— Нет, Государыня, назад! Все назад, мать вашу!!! — словно увидев самого Вельзевула, взревел вдруг бывший грешник, а ныне личный водитель царевны.
БАБАХ!!!
Анастасию отбросило вперед, будто кто-то со всего маху пнул ее ногой в спину. Она упала на пыльный пол, ударилась головой, в ушах зазвенело, в голове все закружилось, или это комната начала подпрыгивать вверх-вниз, вверх-вниз. Кто-то тут же бросился к ней, это оказался Колчак, он вздернул великую княжну на ноги. Рядом очутились и водитель, который вдруг извлек из-за пазухи странного вида маузер со стеклянной рукояткой, заполненной похожей на кисель розоватой жижей, и киргизка, обнажившая японские сабельки.
Вокруг пахло порохом, пыль осыпалась с потолка и сейчас медленно оседала, витая в воздухе вперемешку с дымом. Анастасия обернулась: дверь завалена, часть потолка обрушилась, замертво погребя под собой сопровождавших ее солдат вместе с Корниловым и Деникиным. А трон вдруг мигнул, словно не настоящий, исчез, появился вновь и снова исчез, и вместо него появились четверо. Девушка в красной пролетарской юбке и черной кожаной куртке с рыжими волосами, заплетенными в два глупых хвостика по бокам, словно ушки спаниеля, спадающие на плечи. Мужчина со светлыми волосами и ясными голубыми глазами, в облегающих одеждах, будто облитых резиной. В таких же срамных одеяниях, облегающих тело и все округлости на нем, темноволосая, уже давно немолодая женщина с суровым лицом. И последний в штанах-галифе и кожаном плаще, тот, кого она меньше всего ожидала увидеть — ее спаситель Денис Фадеев. И что удивительно, он будто не изменился ни на день за эти два с лишним года.
* * *— Маша?! Ты? — увидев Казак, искренне удивился Громов.
— Константин, кто эти люди? — с заполненными тревогой глазами пролепетала Анастасия.
Колчак закрывал спиною царевну, вид после взрыва у него был потрепанный, с виска стекала кровь, но и он постарался вступиться:
— Вы их знаете? Я требую…
— Замолкните оба! — вдруг рявкнул Громов.
Анастасия даже вздрогнула, мгновенная перемена в поведении собственного водителя добила ее окончательно — нить происходящего совсем выскользнула из ее рук. Будто старый добрый придворный скоморох сорвал с себя маску и под ней оказался тот самый пресловутый Вельзевул.
— Ты же погибла, Маша? — не обращая никакого внимания ни на Колчака, ни на царевну, произнес Громов. — Я лично схоронил тебя!
— Не в настоящем мире, дорогой, а лишь в твоей извращенной реальности, — усмехнулась Моника.
— Не в настоящем? — повторил Громов, метнув слегка растерянный взгляд на Фадеева, будто сопоставляя его рассказ со словами былой возлюбленной. Денису даже показалось, что шеф сейчас все поймет и примет верное решение, но брови Громова сдвинулись, холодные глаза обдали агентов вьюгой, лед в его сердце не оттаял и шеф, «нет, не шеф», а действительный тайный советник произнес:
— Хорошая попытка.
В следующую секунду пистолет Громова взметнулся вверх, и он нажал на курок.
Бах!
Плазматическая шаровая молния рванулась к цели и взорвалась миллионами сияющих белых искр прямо перед лицом Казак. Слегка голубоватая сфера вокруг агентессы тут же исчезла — уклонитель на ее теле работал без нареканий.
Громов выругался, понимая, что огнестрельное оружие против противников бесполезно, а Моника покачала головой, будто с досады.
— Жан, Юля — на вас Колчак и японка! — отдала команду Казак.
Те лишь кивнули. Даже «ежик» не стала оспаривать приказа, а взялась за плазменный маузер и шагнула вперед. У Жана же в руках появились два армейских ножа, с их помощью он явно готовился противостоять клинкам Кики.
— А у нас с Костей старый неразрешенный вопрос, — процедила сквозь зубы Моника. — Не так ли, дорогой?
— Ты как всегда права, дорогая, — бросив на Кики взгляд и получив утвердительный кивок, согласился Громов.
— А я? — опешил Денис.
— А ты исправь свою ошибку, мальчик. Чего бы тебе это не стоило! — прокаркала «железная леди» и в следующую секунду бросилась вперед.
«Неужели это должен сделать я? — метнув растерянный взор на и без того перепуганную Анастасию, подумал Денис. — Почему именно я? — Ответ пришел сам собой. — Потому что ты виноват во всем произошедшем! И Моника права, за меня мое дерьмо разгребать никто не обязан! Это мой долг! Долг перед собственным миром и перед миллиардами живущих в нем людей, чью жизнь я подверг опасности и поставил на грань истребления!»
Не прекращая бежать, Казак подпрыгнула, выставив ногу вперед и целя ею в Громова. Но действительного тайного советника таким наскоком было не взять. Громов отбил удар левым блоком, ударил правым прямым, Казак слегка ушла в сторону, покинув линию атаки, и уже затем пустила вперед локоть, целя бывшему возлюбленному в кадык. Действительный тайный советник парировал и этот удар, отошел на шаг. Их взгляды перекрестились, словно шпаги опытнейших фехтовальщиков, и они заскользили по кругу.
Жан, довольно самоуверенно поигрывая ножичками, надвигался на Кики. Японка медленно пятилась, закрывая спиной Анастасию, катана нацелена вперед, вакидзаси в строну, туда, откуда могла ударить Юля. Хотя на «ежика» сейчас, вытащив саблю из ножен, упорно смотрел Колчак.
— Сударыня, не знаю, чем вы руководствуетесь, что помогаете красной пролетарской заразе, — заговорил белый генерал, обращаясь к Юле, — но я настоятельно прошу отступить, иначе я буду вынужден зарубить вас. В том клянусь Господом Богом!
— Мило, — слегка растроганно улыбнулась «ежик». — Но против лома, как говорится, нет приема.
Юля вздернула пистолет и выстрелила. Бах! Белая вспышка — пучок электроплазмы ударил в грудь Колчака и отбросил его в стену.
