— Ужасно. Вы нарочно стращаете меня, или все это серьезно? Но нападение ведь не удалось.
— Если есть заказ, повторить могут в любой момент. Я уже говорил это. Давайте рассчитывать на самый плохой вариант. На то, что заказали и ликвидировать вас, и забрать ноутбук. Советую вам все же отдохнуть, а я тем временем посмотрю, что можно найти в Интернете. И тоже вздремну.
Эмма уходит на второй этаж, в спальню. Генри включает свой ноутбук, устраивается за столом поудобнее.
9:30. Кабинет начальника службы безопасности концерна.
Начальник — мужчина лет пятидесяти, с короткой стрижкой и сумрачным лицом — занят чтением документов. В дверь кабинета стучит и входит сотрудник:
— Шеф, этот чертов Ганс, которого нам рекомендовали, провалил все дело.
— Ты же мне докладывал полчаса назад, что все в порядке!
— Я основывался на звонке Гансу, шеф, но оказалось, говорил не он, а другой тип с его телефона — наплел, что все выполнено.
— Как к нему попал телефон этого идиота?
— Когда Ганс открыл дверь журналистки, его оглушил какой-то здоровяк, отобрал пистолет, телефон и фото журналистки. Дежурный звонил Гансу, а этот тип ответил за него, и мы были уверены, что все в порядке. Вы хотите лично поговорить с Гансом?
— С ума сошел? Этого мне еще не хватало. Известно, где сейчас журналистка?
— Пока не обнаружили. Я посылал проверить одного из наших — в квартире ее нет. Впечатление, что собиралась спешно.
— Брось несколько человек на ее поиски. Ищите любые зацепки. Проверьте ее знакомых и родственников. Используйте все связи в полиции. Узнайте все о ее кредитных карточках. Нужно найти ее сегодня же — неизвестно, когда она выплеснет всю свою грязь на концерн. Да, еще прижмите этого макаронника, ее приятеля. Возможно, она будет ему звонить.
11:00. Дом Эммы, гостиная на первом этаже.
Генри все еще сидит за ноутбуком. Сверху спускается Эмма:
— Что-то удалось найти?
— Да, выяснил, где находится служба безопасности концерна. Адрес совпадает с тем, что мне назвали по телефону. Нашел фамилию начальника службы — Хартманн. Узнал кое-что о его послужном списке. Тяжелый человек, очень настойчивый. Немного узнал о вашем Джованни. Джованни Марчиано. Судя по фамилии — из Умбрии. Дом в весьма дорогом районе. Скажу сразу, ничего хорошего я о нем не нашел. Как это вы с ним сошлись — непонятно. Кстати, вы были у него дома хоть раз?
— Неправда. Он очень приличный человек. Ведет себя достойно. И не только по отношению ко мне — ни разу не говорил о своей жене гадости. Дома у него не была. Что мне там делать?
— Думайте как хотите. Но я нашел про него пару не очень приятных историй. Странная история с женитьбой. Вернее, не странная, а некрасивая. Вроде он женился не по любви, а по расчету. И детей у них нет. По-моему, он расчетливый, но слабый человек. Если на вас вышли через него, он быстро сдаст вас. Кстати, я сегодня устрою проверку ему.
— Как это? Для чего?
— Обстоятельства изменились. Речь не идет о ревнивом бывшем приятеле. Здесь пахнет убийством. А он заплатил только за то, чтобы оградить вас от неприятной слежки.
— Вот вы о чем? Не вмешивайте его. Я сама доплачу, вы только скажите.
— Это не только деньги. Это проверка на вшивость. Проверка, насколько вы не безразличны ему.
— Но я не хочу никаких проверок.
— Это уже не зависит от вас. Я рядом с вами, так что речь идет и моей безопасности.
— Струсили? Так прямо и скажите.
— Вы, Эмма, кажется, до сих пор не поняли ситуацию. Вы вторглись в интересы могущественного концерна. Думаете, там отнесутся к этому равнодушно и не примут никаких мер? Нет. И я очень опасаюсь и за вас, и за себя. Посидите и не мешайте мне.
Набирает на клавиатуре адрес. Через минуту говорит: — Передайте заказчику, что обстоятельства изменились.
Речь теперь идет об охране от крайних мер. Данные проверены. Уже была одна попытка. Считаю, что цена за неделю должна быть поднята минимум в два раза. Все.
Эмме:
— Подождем ответа. А пока давайте посмотрим, что мы можем найти на обед.
— Если Джованни откажется, я доплачу. Сколько это?
— Так не положено. Платит заказчик. Он пока заплатил двадцать тысяч.
— У меня нет столько в банке, но я возьму у моего дяди. Я заплачу. А вот для обеда здесь у меня ничего не найдем. Может быть, пообедаем где-нибудь в кафе? Это не будет опасно?
— Думаю, что о вашем домике пока не узнали. До вечера мы в безопасности. А куда вы думаете поехать? Я предпочел бы поесть солидно. Неизвестно, когда мы еще будем иметь такую возможность.
— Тут менее чем в двух километрах есть греческий ресторанчик — «Таверна Элия». Там неплохо готовят мясо.
— Поехали. Только по-быстрому. Нам нужно скорее вернуться.
12:00. «Таверна Элия».
За отдельным столиком у окна сидят Генри и Эмма. Стены отделаны плиточным камнем. Или это имитация под камень? Вроде нет. В камине пылает настоящий огонь. С каминной доски свесил ноги гномик. Рядом с камином большая корзина с поленьями. Настоящая германская идиллия.
Генри осматривается, недоумевая спрашивает подошедшего хозяина:
— Почему так названа таверна?
— Раньше она называлась «Bienenstoecklein». Но мы купили это заведение и решили изменить название — в честь моей жены.
— У вас очень уютно.
Хозяин улыбается, кивает на Эмму:
— Вашей подруге всегда у нас нравилось.
— Да, здесь в Швайге, на мой взгляд, это самое приятное заведение.
Генри, удивленно:
— В Швайге?
— Это название района. Весь этот район Нюрнберга так называется.
Официант принес заказ. Генри и Эмма замолчали, приступили к обеду. Хозяин удалился внутрь таверны.
14:00. Гостиная в доме Эммы.
Эмма очень напряжена, ходит по гостиной:
— Генри, почему мы ничего не предпринимаем?
Генри сидит у окна, поглядывая время от времени на асфальтированную дорогу, ведущую к дому:
— Эмма, займитесь вашей статьей. Никакие размышления сейчас нам не помогут. Бандиты появятся только ближе к вечеру.
Эмма разворачивает свой ноутбук, но не может сосредоточиться. В это время звонит телефон Генри, знакомый ему голос говорит:
— Генри, заказчик отказывается менять условия. Утверждает, что объекту ничего серьезного не угрожает. Твое мнение?
— Понятно. Буду действовать по обстановке. Спасибо. Пока.
Эмма, удивленно и насторожено: — Что значит — «по обстановке»?
— Пока ничего не меняется. Посмотрим. Если ситуация разовьется в худшую сторону, я поговорю с Джованни на своем языке.
Эмма хотела что-то сказать,
