— Вражеский авианосец тонет! Все остальные корабли противника получили серьезные повреждения!
Через два часа, когда самолеты нашей ударной авиагруппы вернулись и приземлились на японские авианосцы, я слушал доклад Футиды:
— Авианосец, классифицированный нами как «Лексингтон», получил попадания тринадцати торпед и двадцати одной бомбы. На нем практически сразу же возник сильный пожар. Когда наши самолеты начали отход, то он уже наполовину ушел под воду. Тяжелый крейсер «Чикаго» поразили четыре торпеды и девять бомб. Крейсер перевернулся и затонул. В тяжелый крейсер «Астория» попали две торпеды и четырнадцать бомб. После чего на нем произошел взрыв боезапаса, и крейсер быстро скрылся под водой. Тяжелому крейсеру «Портленд» достались шесть торпед и две бомбы. Он правда еще держался на воде, когда мы начали свой отход. Но думаю, что скоро этот корабль затонет. Когда я последний раз его видел, то он сильно накренился на левый борт, а его корма практически скрылась под водой. Кроме этого, практически весь его корпус был охвачен огнем. Видимо наши торпеды пробили топливную цистерну, и вытекшее топливо воспламенилось. Все вражеские эсминцы получили серьезные повреждения и затонули. Большинство из них было поражено нашими бомбами. И только один погиб от попадания сразу трех торпед. Тут отличились торпедоносцы капитана 2-го ранга Сигэкадзу Симадзаки. Наши потери составили три пикировщика и семь торпедоносцев. Потери личного состава: пятнадцать погибло и двадцать три ранено.
Глава 32
Но потопление американского авианосного соединения не было последним сюрпризом на сегодня. Кстати, на всякий случай я направил в квадрат, где это произошло один тяжелый крейсер и четыре эсминца. Если какой-то из поврежденных вражеских кораблей уцелел, то его следовало захватить или уничтожить. Тут уж как получится. Кроме того, наши корабли должны были подобрать из воды всех американцев, покинувших свои тонущие суда. В 19.36 когда все страсти улеглись и я наконец-то решил поужинать, то от генерала Имамуры пришло довольно неожиданное донесение. Двадцать минут назад американское командование выслало парламентеров, которые заявили, что адмирал Киммел, командующий обороной Перл-Харбора, хочет везти переговоры с командующим японским флотом, атаковавшим Гавайские острова. На вполне резонный вопрос Имамуры о том, почему Киммел не хочет разговаривать с ним, парламентеры немного смутились, но объяснили, что американский адмирал настаивает на переговорах именно с японским адмиралом, а не с сухопутным командиром.
К чести генерала-лейтенанта Хитоси Имамуры, он не стал обижаться и лезть в бутылку, а решил связаться со мною. А пока ситуация не прояснится, то он решил временно остановить наступление своих войск. Я одобрил его решение и сказал, что вылетаю к ним немедленно. Этот адмирал Киммел меня заинтриговал. Если он хочет поговорить именно со мною. Так тому и быть! Я, в принципе, догадывался, о чем пойдет разговор. Поэтому был согласен на эту встречу.
Лететь я решил на одном из палубных торпедоносцев из авиагруппы «Мусаси». Полечу на месте штурмана до захваченного нашими войсками американского аэродрома Уилер, что находился в центре острова Оаху. К этому моменту, наши инженерно-саперные части уже смогли очистить взлетную полосу от обломков вражеских самолетов и засыпали на ней воронки от бомб. Так что к приему самолетов этот трофейный аэродром был готов. Оставив Одзаву за старшего, я через десять минут уже был в воздухе. Лететь до Уилера меньше часа. Думаю, что не развалюсь. Хотя, кресло штурмана было не особо удобным, но я выдержал. На аэродроме все уже были предупреждены о моем прибытии.
Поэтому, как только мой «Кейт» коснулся полосы и вырулил на рулежную дорожку, то к нему сразу же подъехали два полугусеничных бронетранспортера «Хо-ха» с опознавательными знаками 3-го полка морской пехоты Императорского флота. По-видимому, это был мой транспорт и эскорт. Выскочивший из переднего БТР, японский морской пехотинец в полевой форме с погонами капитана 3-го ранга представился как Кенсин Акияма. В его глазах горели обожание и решимость выполнить любой мой приказ. Блин, ну вот еще один мой фанат. Он подтвердил, что со своими морпехами будет сопровождать меня к передовой линии. Адмирал Киммел и его штабные офицеры оказывается уже дожидаются моего приезда в расположении наших передовых частей. Сейчас с ними общается генерал Имамура, но официальные переговоры не начинают. Все ждут только меня. После чего бравый японский офицер указал на один из своих бронетранспортеров:
— К сожалению, вам придется сесть в эту бронемашину, чтобы добраться до места, господин командующий! Дорога до Перл-Харбора сильно разбита нашими танками, и на обычном автомобиле там проехать будет затруднительно. Сейчас «Хо-ха» самый лучший транспорт. Извините, но ничего комфортнее предложить не могу!
— Ерунда! Когда наша империя ведет войну мы не должны думать о комфорте. Думаю, что я не развалюсь, если проеду на вашем бронетранспортере несколько километров! — успокоил я морпеха и полез в кабину ближайшего БТР «Хо-ха».
Когда наш кортеж прибыл на место, то я увидел место где будут идти переговоры. Симпатичный деревянный домик на окраине Перл Сити. Он был практически не тронутый стихией войны. Хотя рядом все соседние дома лежали в руинах. А этот вот уцелел. Генерал-лейтенант Имамура встретил меня у входа и доложил, что американские высшие офицеры ждут нас внутри. На переговоры прибыли командующий обороной Перл-Харбора адмирал Киммел, генерал-лейтенант Шорт и контр-адмирал Беллинджер. На мой вопрос, а где же адмирал Блоч, командующий 14-м морским районом (Гавайские острова), адмирал Киммел хмуро ответил, что Блоч погиб вчера во время авианалета.
— Хорошо, господа! Вы хотели меня видеть? Вот он я. Что вы хотели сказать мне такого, чего не смог бы мне передать генерал-лейтенант Хитоси Имамура? — сразу же начал я переговоры, изображая недовольство. — Вы меня от очень важных дел оторвали. Мой флот как раз топил ваш авианосец «Лексинтгон» и весь его эскорт!
— Мы хотели бы поговорить о перемирии! — сказал адмирал Киммел, который заметно побледнел, когда услышал о судьбе «Лексингтона».
— Не понял вас! Какое еще перемирие? Вы что смеетесь? — довольно резко ответил я, переглянувшись с Имамурой.
— Мы думали, что перемирие поможет обеим сторонам этого конфликта. И вы и мы сможем подобрать своих раненных и похоронить убитых. Это было бы по-христиански и соответствовало бы благородным традициям войны! — начал неуверенно отвечать на мой наезд Киммел.
— Нас никакое перемирие
